она показалась удачной».

«Идея хорошая, и пусть пока твоё появление остаётся тайной. Подождём реакции тартарианской армады. Ты уже сообщил Диане о том, что контактировал с Шапиро?»

«Конечно, она обрадовалась. Я отправил их к тюрьме».

Дарислав шире открыл глаза.

«Куда?! К тюрьме?! Кого – их?!»

«Она просила. – Молодой человек смутился. – Я не увидел в её просьбе ничего предосудительного. Голубев взял с Земли модуль «одуванчик», я усилил его защиту и довёл до платформы с камерами джиннов. Можешь не беспокоиться за них, модуль не заметили ни «динозавры» Властителей Ланиакеи, – Копун изобразил хвастливую улыбку, – ни следящие системы фрегата».

Дарислав хотел было объяснить собеседнику, что дело вовсе не в защищённости разведчиков, а в самом факте совместного путешествия в тесном аппарате, но справился с эмоциями.

«Где они сейчас?»

«Диана сообщала, что «одуванчик» облетел две башни, чёрную и серую, и направляется к белой».

«В которой сидит вполне работоспособный джинн».

«Модуль отлично выдержит любой выстрел».

«Кроме выстрела из «нульхлопа». И ты не знаешь, на что способен Голубев».

На лице молодого человека отразилось сомнение.

«Мне он показался адекватным человеком, хотя и чересчур внимательным по отношению к Диане».

«Это ещё слабо сказано! – фыркнул Дарислав. – Полковник далеко не прост и давно подбивает к ней клинья».

«Клинья? Подбивает? Что это значит?»

«Пытается соблазнить».

«Я не знал, – окончательно огорчился Копун. – При мне он вёл себя прилично и предупредительно».

«Ладно, оставим эту тему. Ты имеешь связь с модулем?»

«Разумеется, могу вас соединить».

«Соединять надо односторонне, я просто хочу послушать их переговоры».

«Я подумаю, как это сделать», – озабоченно сказал Копун.

Дарислав испытал неприятный укол совести: подслушивать любого человека было неправильно, а тут вообще речь шла о любимой женщине. Либо ты ей веришь, либо нет, третьего не дано.

«Секунду, дружище. Линию подслушки не включай».

«Понял, – невозмутимо ответил собеседник. – Ещё что-нибудь?»

«Н-нет».

«Тогда я, в свою очередь, хочу тебя беспокоить по другому поводу, вдруг пришло сомнение. По пути к Пузырю мы залетали в Магелланово Облако, наводку дал Голубев, и обнаружили там «Чёрного принца».

Дарислав нахмурился.

«Всеволод мне ни слова не сказал».

«Мы договорились не грузить тебя дополнительно. О «Чёрном принце» я знал только, что он существовал в прошлом, но не верил, что тюрьма уцелела».

«Тюрьма?!»

«Тюрьма или, скорее, схрон моллюскоров, ещё одного вида боевых роботов. Встанешь на ноги, поговорим о нём подробней».

«Час от часу не легче! У меня ноль информации по поводу «Чёрного принца» и его содержимого».

«Боюсь, придётся им заниматься вплотную. По крайней мере один обитатель «Чёрного принца» сохранился до наших дней».

«Откуда Голубев знает о «Принце»?»

«Он признался, что выудил инфу из копии Реестра Мёртвой Руки».

«И никому ничего не сказал? Он ещё более мерзкий, чем я думал. Ладно, обсудим эту проблему».

Копун кивнул, и его ментальное изображение растаяло.

Дарислав полежал немного, расстроенный известием о полёте Дианы к могильникам джиннов, потом вызвал врача:

«Дарья, освобождай меня, я хочу встать».

Женщина вскочила, бледнея.

– Слава, вам нельзя…

«Зови старших, Шустова, Сабурова… да и Шапиро тоже. Я им всё объясню. И пожалуйста, побыстрей, дорога каждая минута!»

По-видимому, тон начальника экспедиции подействовал на Дарью больше, чем его слова. Она всмотрелась в лицо лежащего широко раскрытыми глазами и вернулась к панели диагноста.

Все вызванные Волковым космолётчики и все медики на борту «Великолепного» прибыли в медотсек как при пожаре – через минуту.

– Что случилось?! – спросил запыхавшийся Шустов. – Дарислав Ефремович, что вы бунтуете?! Вам нельзя вставать!

Дарислав прервал его, шевельнув указательным пальцем.

«Дарья, переключи менар на аудиодиапазон».

Женщина торопливо пообщалась с компьютером отсека.

Дарислав начал говорить мысленно, его ментальную речь компьютер перевёл на звуковую, и она стала слышна в помещении. Он уложился в две минуты, не упоминая о своей связи с Копуном, и закончил её заявлением:

– Ситуация настолько тревожна, что если вы не поможете мне встать, я сделаю это без вас!

В помещении повисла пауза, которую нарушил голос Шапиро:

– Освободите шефа, леди и джентльмены. Существуют обстоятельства, о которых вы не имеете ни малейшего понятия. Прошу прощения за резкость. Если командир требует невозможного, значит, имеет на это право.

Набившиеся в медотсек космолётчики воззрились на физика как на Иисуса Христа, пришедшего к ним по воде. Послышались шепотки, тихие возгласы, закончившиеся обменом взглядами. Головы всех присутствующих повернулись к саркофагу реаниматора, и Дарислав показал им знакомый жест: большой палец руки вверх.

– Работаем! – скомандовал Сабуров. Из-за его плеча выглядывал Дамир, улыбавшийся во весь рот и чуть не приплясывавший от радости.

Медики бросились к саркофагу.

Пациенту включили собственные лёгкие, из камеры выкачали биораствор, надели на него нейрокорсет, фиксирующий все группы мышц и клеток нервной системы, приспособили под волосы на голове нейромедиаторы – специальные устройства для контроля мозговой активности, а также напоили особым механококтейлем – раствором, содержащим наниты, купирующие сердечные спазмы, кризы и приступы.

– Ну вот, теперь вы настоящий киборг, – сказал с удовлетворением Шапиро, присутствующий при всех манипуляциях с пациентом. – Разве что только войдиков не хватает.

По взглядам окружающих Дарислав понял, что о войдиках они ничего не слышали, но объяснять им термин не стал.

– Капитан Дроздов, готовьте к походу «голем».

В помещении медотсека наступила тишина. Люди уже привычно начали переглядываться, шокированные решением начальника экспедиции.

– Слушаюсь, шеф! – ответил из рубки Дроздов.

– Пилот – Дамир Волков, – добавил Дарислав.

– Куда вы собрались?! – опомнился Шустов.

– Хочу кое в чём разобраться.

– Но вам нельзя напрягаться!

– Проехали, Игорь Ильич, – весело произнёс Дарислав. – Как говорили древние греки: что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Надеюсь, вы не считаете меня быком? Проверю одну гипотезу и вернусь.

– А мы на что? – хмуро осведомился Сабуров. – Безопасность – наше ремесло.

По лицу капитана было видно, что он обижен, а расстраивать его не было никакого резона, пришлось сдать назад:

– Возьми экстренную группу, полетите за мной на втором «големе».

– Другое дело! – повеселел Сабуров.

Уже при посадке в шлюпы к Волкову бочком придвинулся Шапиро, торопливо застёгивающий на груди боевой кокос.

– Слава, возьмите меня с собой.

Дарислав глянул на костюм физика, перевёл взгляд на его смущённое лицо:

– Всеволод, я лечу не на прогулку.

Шапиро понизил голос:

– Я знаю, Копун признался мне в причине вашего негативного отношения к контрразведчику. Честное слово, не понимаю ваших подозрений.

– Дело не в подозрениях, – сухо ответил Дарислав, в душе соглашаясь с выводом физика. – Надо вернуть этих камикадзе домой. А если начнётся атака тартарианцев?

– Копун прикроет модуль…

– Копун – простая душа, несмотря на свои возможности, любое наше слово он принимает за правду, не зная, что на уме у таких людей, как Виктор.

– И всё же я на вашем месте…

– Каждый из нас находится на своём месте.

– Вы меня не так поняли, – огорчился Шапиро. – Я бы вам пригодился.

Дарислав покосился на спутников, выглядывающих из люков «големов».

– Залезайте.

Обрадованный физик юркнул в люк.

Через минуту «Великолепный» выстрелил двумя «пулями» катеров, и тёмный космос Пузыря опустился на глаза десантников.

– Вильгельм, полную выкладку на борт! – попросил Дарислав.

– Ловите, – ответил Твердыня за капитана.

Имелось в виду полное информационное сопровождение полёта, когда на приборную панель катера и на шлемы пассажиров сводились все передачи от визуальных систем контроля до сообщений датчиков. В данном случае мозг пилота (да