— Извините, — сказал он на прощание, — но вы поступилиправильно.

— Что будет с Ильясом? — спросила она напоследок.

— Не знаю, — ответил Касумов, — но думаю, что летдесять-пятнадцать вы его не увидите. И это в самом лучшем случае.

Она охнула, оперлась о стену.

Осторожно неся «дипломат», Касумов открыл замок двери, вышели мягко закрыл за собой дверь. Спустился вниз по лестнице, положил «дипломат» вбагажник. Увидев его с чемоданчиком, Ильяс, сидевший на заднем сиденье междусотрудниками МНБ, стал громко ругаться. От бешенства у него побелели глаза, онбрызгал слюной.

— Дешевка! Подстилка вонючая! Дрянь… — неслось из машины.

Он прибавлял еще массу нецензурных выражений, но Касумов егоуже не слушал. Он сел за руль и выехал со двора. Обратно он ехал с еще большейскоростью, словно действительно опасался, что в чемоданчике могла лежать бомбаи вставленные в нее часы отсчитывали последние минуты перед взрывом. На одномиз перекрестков стоявший у машины полиции офицер ГАИ поднял руку. Касумов резкозатормозил. Они действительно проехали на красный свет.

— Извини, друг, — сказал он и тут же узнал того самогоинспектора полиции, который отпустил несколько дней назад Ахмедова. Старшийлейтенант его тоже узнал.

— Здравствуй, дорогой, — обрадовался он, — можешь проезжать,ничего страшного.

Ему было очень приятно, что мог сделать поблажку офицеруМНБ, который поймал его несколько дней назад на взятке.

— Ах ты, стервец! — громко сказал Касумов. — Ну почему выникак не хотите исправляться?

— У тебя, видимо, хорошее настроение, начальник, — ответилинспектор ГАИ.

— Да, — кивнул Касумов, — теперь действительно хорошее. Акогда тебя выгонят из ГАИ, будет совсем хорошее.

И оставив ничего не понимающего инспектора, он рванул машинус прежней скоростью. У него теперь действительно было хорошее настроение. Часыпоказывали половину четвертого утра.

Было уже восемь часов утра, когда Дронго дотронулся до плечазадремавшей женщины. Она сразу открыла глаза.

— Что случилось? — спросила, оглядываясь по сторонам.Вспомнив, где находится, смущенно улыбнулась. — Кажется, я заснула.

— Ничего страшного, мы вместе смотрели телевизор, а потом вызадремали.

Будем считать, что мы просто дежурили по очереди.

— Из меня не получится охранник, — улыбнулась она, — я«жаворонок», и мне очень трудно сохранять нормальную форму в пять часов утра.

— Вы довольно точно определили время, когда заснули. Где-тооколо половины пятого, — сказал Дронго.

Она сбросила с себя одеяло, которым он накрыл ее ночью, иподнялась.

— Если разрешите, я умоюсь.

— Да, разумеется, можете пройти в ванную, — показал он надверь в глубине спальной.

Она взяла свою сумочку и прошла к ванной, обернулась к нему.

— Спасибо за одеяло!

— У меня их было два.

— Вы неисправимы, — пожала она плечами и вошла в ванную.

Он вышел в другую комнату. Подошел к столику с телефоном.Все-таки нужно будет заказать завтрак в номер. Подняв трубку, вызвал ресторан,попросил принести завтрак через полчаса. «Если вдвоем будем контролироватьдверь, возможно, не оставим шансов убийце», — отметил он для себя.

Она вернулась из ванной комнаты через десять минут. Онсообщил ей о том, что заказал завтрак. Еще через двадцать минут в дверьпостучали.

— Оставайтесь в спальне, — почти приказала она ему, — еслиэто убийца, он не начнет сразу стрелять.

Мисс Линхарт прошла к двери и осторожно посмотрела в глазок.За дверью стоял официант с сервированным столиком. Она открыла дверь, сжимая вруках пистолет, на который было накинуто полотенце.

— Проходите, — улыбнулась женщина, приглашая официантавойти.

Тот вкатил столик. Наклонился, чтобы достать заказанныеомлеты с сыром.

И в этот момент Дронго поднял свой пистолет, готовыйнемедленно выстрелить, если пришедший сделает хоть одно лишнее движение. Номолодой человек улыбнулся и поставил тарелки на стол, сервируя его мягкимиплавными движениями. Дронго стоял у него за спиной, готовый к любойнеожиданности. Официант закончил сервировку стола, поставил серебряный чайник испросил:

— Где владелец номера? Он должен подписать счет.

Дронго спрятал руку с пистолетом за спину и громко сказал:

— Дайте мне счет, я его подпишу.

Официант обернулся. Он был немного испуган, обнаружив, чтокто-то стоит за его спиной. Он протянул ручку и полез за блокнотом, когдаоказавшаяся теперь у него за спиной Алиса Линхарт убрала полотенце, готоваявыстрелить. Официант достал счет, протянул его Дронго. Тот убрал левую руку заспину, переложил в нее пистолет и, прислонившись к дверям, протянул правую рукуза ручкой.

Подписал счет. Алиса кивнула и убрала пистолет. Официантулыбнулся и повернулся, чтобы уходить. Дронго переложил пистолет в правую руку,готовый выстрелить.

Молодой человек дошел до дверей и снова обернулся. Алисадернулась, но успела усилием воли сдержаться, не подняла руку с пистолетом.

— Приятного аппетита, — пожелал официант, выкатывая свойстолик.

Когда он открыл дверь, Дронго снова поднял пистолет, ноофициант уже закрыл за собой дверь. Оставшиеся в номере посмотрели друг надруга, неслышно перевели дух.

— Мы становимся параноиками, — заметила женщина.

— Это был единственный шанс, — упрямо возразил Дронго.

— Уже половина девятого, — взглянула на часы Алиса, — еслисегодня никого не будет, значит, вы просто ошиблись. И нам нужно срочновыезжать в Бейрут.

— Согласен. Но впереди еще целый день. Все может случиться.

— По-моему, вам просто нравятся неприятности.

— Нет. Мне нравится моя работа. Я убежден в правильностисвоих выводов.

Даже если ничего не случится, то и тогда это не будетозначать, что я ошибся.

Возможно, не сработал какой-то неучтенный фактор, о котороммы не догадывались.

— Вы готовите пути к отступлению? — скривила она губы.

— Нет. Просто объясняю возможные причины, — ответил Дронго.— Давайте завтракать.

Он первым сел за столик, лицом к двери. Он всегда садилсялицом к дверям. Женщина села напротив него. Они начали завтрак.