— Почему «Вера»?

— Да потому, что я велел вторично обследовать «Веру» совсем прилежанием, — скучным голосом сообщил Кацуба.

— Зачем?

— А налетела блажь.

— Ты серьезно?

— Я серьезно, — сказал Кацуба. — Не насчет блажи, анасчет моего твердого решения. У тебя что, возражения?

— Ну… Не вижу смысла. Уж «Вера»-то не может иметьникакого отношения к контейнерам с отравой…

— А кто может иметь? — Кацуба резко свернул,остановился перед капитаном, по-прежнему держа руки за спиной, переступая спятки на носок.

— Откуда я знаю? — чуть вымученно усмехнулся Котельников.

Кацуба пожал плечами:

— Черт тебя разберет, что ты знаешь, а чего не знаешь…Пакостная у тебя, Гоша, привычка, уж извини, — помалкивать о том, что знаешь, ао том, чего не знаешь, разводить турусы на колесах… Ох, пакостная…

— Ты что, с цепи сорвался? — тихо спросил Котельников.— Отчего такой тон?

— Да пошел ты, гнида, — произнес Кацуба скучным,бесцветным голосом. — Мне, друг Гоша, совершенно не интересно, на чем тебя тамсломали, зато чертовски интересно, помнишь ли ты, сокол мой, что такое допростретьей степени с пристрастием…

Мазур подобрался — начиналась кадриль…

В общем, Котельников вел себя, как и надлежало ожидать, —любой посторонний наблюдатель поручился бы, что его терзают сейчас доподлиннаяобида и натуральнейшее недоумение.

— Что-то я тебя…

— Да кончай ты, тварь, — бросил Кацуба с видомбесконечной усталости. — Хоть передо мной-то не изображай удивленную целочку,которой предложили сделать минет, а она понятия не имеет, что это такое… Таковасе ля ви, Гоша. Погорел так погорел. И не надо круглых от удивления глазок. Ато обижусь. Следовало бы помнить, что я только по виду раздолбай, а в голове уменя есть все же немного мозгов…

— Хватит!

— Вот именно, что хватит, — скучным голосом тянулКацуба. — Нахрен нам эти игры… Не было никаких погружений к «Комсомольцу», тыже знал, Гоша. Оба раза под твоим чутким руководством погружались к «Вере». Иводолаза ликвидировали возле «Веры», и незадачливого погранца. Что допоследнего, то его подняли как раз из трюма «Веры», а не обнаружили на дне. Совраля тебе насчет дна, Гошенька. И в документах соврал. Да и наниматели твои тебесоврали, я так полагаю. Ты же, болван, и сам не подозревал, что погранцаприкончили возле «Веры», а? По роже вижу, не подозревал. Они тебя обыграли нестоль уж и хитро. Велели клясться и божиться, что «Вера» стопроцентно чиста,что делать там совершенно нечего. А тебя уверили, что аквалангист валяется надне около «Комсомольца», соответствующим образом обработанный, чтобы всерешили, будто он угробился по естественным причинам… Вот и выходило, что всезагадки идут от «Комсомольца». Каковой вообще не изучался.

— Слушай… — севшим голосом выдавил Котельников.

— Да нет, это ты слушай, — отмахнулся Кацуба. —Реконструированное недавнее прошлое выглядит примерно так. «Вера» должна былаоставаться неосмотренной. Чтобы никто посторонний ее не видел. А оба умертвиядолжны быть связаны с «Комсомольцем», пустым, как гнилой орех. И тебя разыграливтемную. Поменяли на картах местами оба затонувших кораблика. Ты же для них былне своим, Гоша, простой подметкой… Свято верил, что это около «Комсомольца»происходят умертвия. И я бы следом за тобой поверил — не выйди покойныйШишкодремов на уже скончавшегося к тому времени капитана водолазного бота.Получился сплошной театр масок. Все еще не допер? Это просто, Гоша… Твои новыехозяева тебя отправили к «Комсомольцу» — а вот хозяева капитана его отправили,наоборот, к «Вере». Очень их заинтересовала «Вера». Капитан-то как раз знал,что опускает водолаза, а следом за ним и погранца, ни к какому не к «Комсомольцу»— к «Вере»… Начинаешь понимать? Вы выходите в нужную точку. Ты, как и всепрочие, кроме капитана, убежден, что исследуется «Комсомолец». Один капитан неверит липовым картам, у него есть настоящая… Он-то как раз довольно быстроопределил, что именно на «Веру» смертельно опасно лезть. За что и поплатилсяголовой — а заодно и несчастный болван Прутков, узнавший истинное положениедел. Чуточку запутанно, конечно, не спорю. Но если подумать, не особенно.Случались хитросплетения и посложнее. Сверхзадача, в общем, проста — сделатьисточником загадок и смертей «Комсомолец», а «Веру» вообще вывести из полязрения. Я тебе не буду подробно излагать ход своих мыслей, все дедуктивныепримочки, скажу проще: тебя быстренько расшифровали. Тяжелым человеком былШишкодремов, но вот работать умел. И начал я тебе компостировать мозги,подыгрывал изо всех сил. До тебя ведь только сейчас дошло, что мы крутилисьвокруг «Веры», а? В самом деле, как тут определить? На море ориентиров нет, чтотебе скажут морские люди, тому ты и веришь…

Что-то легонько стукнуло — это милейший, невозмутимый СтепанИльич с отсутствующим видом положил поверх карты пистолет. И продолжалпопыхивать трубочкой.

— Если смотреть глобально, — продолжал Кацуба, — ты,Гоша, старался впустую. И бесславно погорел без всякой пользы. Для всех. И длясебя в первую очередь. Но поскольку ты меня пока немного интересуешь какисточник определенных сведений о твоих загадочных нанимателях, еще поживешь.Это я тебе гарантирую. А вот целость шкуры, если начнешь вилять, гарантироватьне могу, ты меня знаешь…

Теперь у Мазура не оставалось никаких сомнений, что майорправ. Котельников лихорадочно искал выход, выражение лица менялось такстремительно и хаотично, что видно было: подбирает панически убедительнуюличину, линию поведения. И не может ничего придумать с маху — не просчитывалтакого варианта, не сделал заготовок, приходится импровизировать….

Его рука дернулась к карману, остановилась на полпути, оншагнул к двери. Остановился.

— Философский вопрос, — лениво протянул Кацуба. — Кудаможно сбежать, находясь на корабле? Если до берега километров двадцать, а весьэкипаж готов пуститься в погоню? Гоша, не выпендривайся, грустно смотреть.Пушечку на стол, сам — за стол, начинай исповедоваться…

— Извините, что без разрешения, но мне…

Кацуба крутнулся на месте — но опоздал, как и дернувшийсябыло Мазур. Котельников уже захлопывал ногой дверь, в которую так некстативвалилась Даша Шевчук. Спиной вперед отскочил к стене, держа Дашу перед собой,выкрутив ей кисть, уперев в висок дуло пистолета. С кривой улыбочкой бросил:

— А может, еще побрыкаемся? Ну-ка, подальше оба! Ты,руки со стола! И все трое — три шага назад!

Степан Ильич, не выпуская изо рта трубочки, медленно отвелруку от своего пистолета. Мазур, переглянувшись с Кацубой, отступил. Хорошоеще, Даша не шелохнулась, замерла с каменным лицом, чуть побледнев.

— Я ведь ее хлопну, — сказал Котельников.

— Милый мой, — отозвался Кацуба, не шевелясь. — А неупускаешь ли ты парочку важных аспектов? Во-первых, она мне не мать, не сестраи не любовница, и уж тем более — не из команды. Во-вторых, как только ты еехлопнешь, моментально лишишься единственного козыря. В любом случае останешьсясо мной один на один. А это чревато, не находишь? Так что отпусти девочку, ипару крупных неприятностей я из списка вычеркну…