людей из других земель. Те, кто умер, но не умер. Я чувствовал, как они толпятся на краю моего поля зрения, словно духи в ночи.

– Мертвы, но живы, – сказал Кельсер. – Как я?

– Нет.

– Тогда как?

– Умерли, но не умерли.

«Отлично…» – подумал Кельсер и повернулся к западу.

– Они, предположительно, находятся в океане.

– Айри построили город, – тихо проговорил Охранитель. – Между мирами…

– Что ж, – сказал Кельсер и глубоко вздохнул. – Именно туда я и направляюсь.

– Уходишь? – спросил Охранитель. – Оставляешь меня?

Настойчивость этих слов поразила Кельсера.

– Если эти люди смогут помочь, то мне нужно с ними поговорить.

– Они не смогут нам помочь. Они… они бессердечны. Они копошатся над моим трупом, как насекомые-падальщики, ожидающие последнего удара сердца. Не уходи. Не оставляй меня!

– Ты повсюду. Я не могу оставить тебя.

– Нет. Они там, где меня нет. Я… я не могу покинуть эту землю. Все дело в Инвеституре – я слишком много вложил в каждый камень и лист. – Он пульсировал, его и без того неясная фигура становилась все более зыбкой. – Мы… легко привязываемся друг к другу, и, для того чтобы уйти, нужна особая решимость.

– А Разрушитель? – спросил Кельсер, снова глядя на запад. – Если он все уничтожит, сможет ли спастись?

– Да, – очень тихо ответил Охранитель. – Тогда он сможет уйти. Но, Кельсер, ты не можешь бросить меня. Мы… мы же команда, верно?

Кельсер положил руку на плечо существу. Когда-то оно выглядело таким уверенным в себе, а теперь превратилось в размытое пятно в воздухе.

– Я вернусь, как только смогу. Если я собираюсь остановить эту штуку, мне понадобится какая-то помощь.

– Ты жалеешь меня.

– Мне жаль всех, кто не я, Распадалец. Уж такой я человек, в этом риск. Но ты справишься. Приглядывай за Разрушителем и попытайся передать весточку Вин и ее аристократу.

– Жалкий, – проговорил Охранитель. – Значит… я стал жалким? Да… да, так и есть.

Он протянул руку с неясными очертаниями и схватил Кельсера за предплечье снизу. Кельсер ахнул, но тут же замолк, потому что другой рукой Охранитель вцепился ему в затылок, и они вынуждены были посмотреть друг на друга. Глаза божества сфокусировались, и расплывчатая плоть внезапно стала отчетливой. Из очей вырвалось сияние, серебристо-белое, омывшее Кельсера и ослепившее его.

Все остальное испарилось; ничто не могло противостоять этому ужасному, чудесному свету. Кельсер утратил форму, мысли, саму суть. Он превзошел свою Самость и оказался в месте струящегося света. Ленты этого света вырвались из него, и, хотя он пытался кричать, у него не было голоса.

Время не шло; времени здесь не существовало. «Здесь» не было местом. Местоположение тоже не имело значения. Только Связь: человека с человеком, человека с миром, Кельсера с божеством.

И это божество было всем. Существо, которое он пожалел, оказалось самой землей, по которой ступал Кельсер, воздухом, металлами – и даже его собственной душой. Охранитель действительно был повсюду. По сравнению с ним Кельсер казался ничтожеством. Запоздалой мыслью.

Видение исчезло. Кельсер отшатнулся от Охранителя, который стоял безмятежным, размытым пятном в воздухе, воплощая гораздо большее. Кельсер приложил руку к груди и с необъяснимым удовольствием обнаружил, что его сердце бьется. Его душа училась подражать телу, и каким-то образом учащенное сердцебиение успокаивало.

– Полагаю, я это заслужил, – сказал Кельсер. – Будь осторожен, когда используешь эти видения, Распадалец. Реальность не особенно полезна для человеческого эго.

– Я бы сказал, очень полезна, – возразил Охранитель.

– Я все видел, – пробормотал Кельсер. – Все, абсолютно все. Мою Связь с ними, и… и…

«Протяженность будущего, – подумал он, безуспешно подыскивая объяснение. – Возможности, так много возможностей… похоже на атиум».

– Да, – ответил Охранитель измученным голосом. – Попытка осознать свое истинное место в мире может оказаться трудным делом. Немногие справятся с…

– Верни меня назад, – сказал Кельсер, подскочив к Охранителю и схватив его за руки.

– Что?

– Верни меня назад! Мне нужно увидеть это снова.

– Твой разум слишком хрупок. Он сломается.

– Я сломал эту проклятую штуку много лет назад, Распадалец. Сделай это. Пожалуйста.

Охранитель неуверенно сжал его, и на этот раз глазам божества потребовалось больше времени, чтобы засветиться. Они вспыхнули, его тело затрепетало, и на мгновение Кельсеру показалось, что божество исчезнет совсем.

Затем свечение полыхнуло, и в один миг Кельсер был поглощен. На этот раз он заставил себя отвести взгляд – хотя это был не столько взгляд, сколько попытка разобраться в чудовищном потоке сведений и ощущений, который обрушился на него.

К несчастью, отвлекая внимание от Охранителя, он рисковал уделить его чему-то другому – чему-то столь же требовательному. Здесь был и второй бог, черный и ужасный; существо с шипами и паучьими лапами, растущее из темного тумана и проникающее во все вокруг.

Включая Кельсера.

На самом деле узы с Охранителем были ничтожны по сравнению с сотнями черных пальцев, которые соединяли его с существом из Потустороннего мира. Он почувствовал мощное удовлетворение этой твари, а также идею. Не слова, просто неоспоримый факт.

«Ты мой, Выживший».

Кельсер возмутился, но в этом месте безупречного света оставалось лишь признать истину.

Прилагая все силы и чувствуя, как душа трещит по швам перед ужасной реальностью, Кельсер повернулся к лучам света, расходящимся вдаль. Бесчисленные возможности, наложенные одна на другую. Нечто бесконечное, всепоглощающее. Будущее.

Он снова вывалился из видения и на этот раз упал на колени, тяжело дыша. Сияние угасло, и он оказался на берегу озера Лютадель. Охранитель сел рядом и положил руку Кельсеру на спину.

– Я не могу остановить его, – прошептал Кельсер.

– Знаю.

– Я видел тысячи и тысячи возможностей. Но ни в одной я не смог победить эту тварь.

– Ленты будущего никогда не бывают так полезны, как… как им следует быть, – сказал Охранитель. – В прошлом я часто их отслеживал. Слишком трудно понять, что на самом деле вероятно, а что всего лишь хрупкое… хрупкое, далекое возможно…

– Я не могу остановить это, – прошептал Кельсер. – Я слишком похож на него. Все, что я делаю, идет ему на пользу.

Кельсер поднял глаза и улыбнулся.

– Это сломало тебя, – сказал Охранитель.

– Нет, Распадалец. – Кельсер рассмеялся, вставая. – Нет. Я не смогу остановить это. Что бы я ни делал, ничего не получится. – Он посмотрел на Охранителя сверху вниз. – Но она сможет.

– Он это знает. Ты был прав. Он готовил ее, вливал в нее нужные мысли.

– Она сможет победить его.

– Зыбкая возможность, – проговорил Охранитель. – Фальшивое обещание.

– Нет, – тихо ответил Кельсер. – Надежда.

Он протянул руку. Охранитель взял ее и позволил Кельсеру поднять себя на ноги.

– Надежда, – кивнул Бог. – Каков наш план?

– Я продолжу путь на запад, – сказал Кельсер. – Я видел среди возможностей…

– Не доверяй тому, что видел, – перебил Охранитель куда более уверенным тоном, чем раньше. – Требуется безграничный разум, чтобы хоть начать собирать информацию из этих молодых побегов будущего. Но даже тогда ты, скорее всего, ошибешься.

– Тропа, которую я видел, начиналась с того, что я шел на запад, – возразил Выживший. – Ничего другого мне в голову не приходит. Если только у