Альтей сидел на траве спиной к нам. Было видно, что он остро переживает поражение. Мне было жаль его, но в глубине души я не могла не радоваться тому, что здесь оказался Грит, потому что Альгидрас явно не стал бы вмешиваться. Пожалуй, его даже сложно было за это осуждать. Альтей был его сыном ничуть не меньше, чем Димка, и выступить в защиту одного против другого... Впрочем, я тут же подумала о том, что Альтей считался двоюродным братом Гриту, но это не помешало тому выступить против родной крови, защищая чужеземца. Наверное, это что-то значило. Пожалуй, это даже немного пугало.

Грит замолчал, и Альгидрас что-то спросил нейтральным тоном. Племянник старейшины наигранно рассмеялся и ответил что-то, от чего Альмира прищурилась. Альгидрас вполголоса произнес:

— Ты неправ сейчас.

— Я прав всегда, — ответил Грит и, подмигнув мне на прощание, покинул сад.

Альмира что-то прошипела себе под нос. Альгидрас бросил на нее мимолетный взгляд и повернулся ко мне.

— Мы с Димой уходим, — объявила я, предвосхитив любой его комментарий.

Димка, к счастью, не стал спорить.

— Я провожу, — сказал Альгидрас.

Я в смятении посмотрела на все еще сидевшего на земле Альтея и спросила:

— А ты не собираешься пойти его успокоить?

— Розочка! — вспомнил Димка и метнулся на террасу за цветком, который остался лежать на циновке.

Альгидрас посмотрел на Альтея, и до меня долетела его растерянность вперемежку со злостью.

— Я не могу.

— Ну, тогда может твоя… Альмира подойдет к ребенку? — понизив голос, уточнила я, и он, посмотрев на меня, пояснил:

— Женщина не может. Утешать после поражения должен либо отец, либо другой мужчина рода. Если их нет, то наставник.

Я красноречиво развела руками.

— Его отец — старейшина, — негромко ответил Альгидрас и перевел взгляд на Альтея.

Даже если бы я не чувствовала сейчас его эмоций, по лицу бы поняла, как сильно ему хочется поддержать мальчика.

Я посмотрела на Альмиру, стоявшую на террасе. Нет, она не была плохой матерью, как можно было бы подумать. В ее взгляде, прикованном к спине сына, сквозила боль. Следовать правилам социума еще не означает быть согласным с ними. Кто-то может, наплевав на репутацию, поступить по совести, как это сделал Грит, а кто-то до конца жизни остается заложником принятых норм. Слова осуждения, готовые сорваться с моего языка в адрес отцовской состоятельности Альгидраса, так и остались при мне. Пожелав Альмире хорошего дня, я взяла за руку вернувшегося с террасы Димку, и мы направились по тропинке прочь от дома.

Альгидрас за нами не пошел.

По пути к дому Граны я думала о том, что в нашей жизни теперь так или иначе будет присутствовать Альмира, потому что единственный способ избежать общения с ней — прекратить общаться с Альгидрасом, а на это я пойти пока не могла. И не по причине неземной любви. Мы с Димкой просто не выживем в этом мире без его помощи. Или же без покровительства любого другого мужчины. Как бы неприятна не была эта мысль, я окончательно сформулировала для себя разницу между просто женщиной и женщиной-матерью. Ради защиты Димки я, пожалуй, могла бы заключить союз с нелюбимым мужчиной. Эта возможность меня пугала, но я не стала ее категорически отметать. Если мне придется выбирать между собственным я и благополучием моего ребенка, я совершенно точно выберу второе. Столь популярные в моем мире рассуждения о том, что женщина должна ставить себя во главу угла, потому что дети вырастут и уйдут, так и не оценив жертву матери, здесь совершенно очевидно были бессмысленными. Это в своем мире я могла в одиночку обеспечить сына, поднять его на ноги, найти репетиторов, чтобы его обучили тому, что ему пригодится в жизни. А что я могла сделать здесь? Объективно ничего. В этом мире я не смогу научить его владеть оружием, я не смогу обучить его правилам поведения. Все это может сделать лишь мужчина. Если мне придется здесь задержаться, вопрос о моем замужестве станет лишь вопросом времени. Невеселая перспектива вырисовывалась.

Отчего-то вспомнилось, как отчаянно я хотела избежать брака с Миролюбом. В свете открывшихся позднее обстоятельств это выглядело смешным. Бедный Миролюб и сам не горел желанием быть связанным брачными узами с потусторонней сущностью, коей я в его понимании была. Впрочем, держался он молодцом и, хоть в тайне и предпринимал периодически вялые попытки меня убить, в остальном вел себя со мной вполне достойно. Я вдруг подумала, что скучаю по тому времени. Ведь, если отбросить мотивы, и Миролюб, и Альгидрас, и Алвар заботились обо мне каждый по-своему. И, по большому счету, мне ничего не угрожало. Теперь же я даже приблизительно не представляла, чего ожидать от будущего.

— Мам, — Димка дернул меня за руку, — а ты видела, что у Альтея настоящий нож?

Предсказуемо.

— Видела, — вздохнула я, понимая, к чему он ведет.

— А можно мне такой же?

— Зачем он тебе?

— Тебя защищать, — удивил меня ребенок.

— От кого ты собрался меня защищать, мой хороший?

— От чужеземцев.

— От каких?

— Про которых говорил дядя Грит дяде Олегу.

— А ты понял, что он говорил? — осторожно спросила я.

— Почти все, — похвастался Димка. — Дядя Грит сказал, что уходит в море на пять дней встречать корабль с чужеземцами. Он их встретит и решит, можно ли им прийти сюда. Если решит, что нельзя, он будет с ними драться. Как с Альтеем, — восхищенно закончил Димка.

— Понятно, — протянула я, надеясь, что на корабле чужеземцев не будет Алвара, потому что иначе Грита мы больше не увидим. Впрочем, жители острова скорее всего вздохнут с облегчением.

— Дядя Грит сказал, что я не слабый. Ну, что, даже пусть и слабый, все равно могу быть сильным.

Отлично. Сперва у нас дядя Олег был авторитетом, теперь дядя Грит. Я впервые задумалась о том, что отсутствие рядом с моим сыном мужчин привело к тому, что он был готов восхищаться любым, кто проявлял к нему доброе отношение и участие. С этим срочно нужно было что-то делать.

— Как ты думаешь, дядя Грит меня научит пользоваться ножом? — не унимался Димка.

— Мы у него спросим, — пообещала я.

— Я научу, — раздалось за нашими спинами, и Альгидрас, пристроившись рядом с Димкой, взял его за свободную руку.

Это наверняка противоречило местным обычаям, но Альгидрас, кажется, заразился протестом Грита.

— А ты умеешь? — с сомнением спросил Димка.

— Умею, — ответил Альгидрас, старательно игнорируя мой взгляд.

— А когда начнем?

— Завтра я приду пораньше, и начнем.

— Ур-ра! — подпрыгнул Димка и повис на наших руках.

Я подняла вверх руку, Альгидрас последовал моему примеру, и Димкины ноги подлетели в воздух.