— Нет-нет-нет, ты говорил, без сношения.

— Я говорил, что оно не нужно для питания.

— Нет, нет, нет и нет!

Я подоткнула халат под ноги, прикрыв все, что могла. Этобыло довольно много.

— Мы не хотим, чтобы они совокуплялись с тобой, mapetite.Но я мог и питаться желанием, и сам питать Белль Морг. В этом процессенаступает момент, когда теряешь контроль над собой и не можешь ясно мыслить. Яне хочу сожалений насчет того, что мы увлеклись.

— Я не буду иметь секс ни с Натэниелом, ни с Джейсоном.И если еще раз об этом скажешь, сам попадешь в этот список.

— Я бы предпочел твой гнев и отлучение от твоего ложа,нежели твою случайную беременность от одного из них.

— Я смогу удержаться и с ними не трахаться, —сказала я зло, но прозвучала не злость, а зернышко сомнения. От него яразозлилась еще сильнее. Все неприятные эмоции я стараюсь прятать под злостью,когда удается.

— До сегодняшнего утра ты могла бы даже еще сильнеепоклясться, что не будешь трахаться с первым встречным.

Я покраснела так жарко, что щеки заболели.

— Я не собиралась... — Даже я слышала, как этожалко прозвучало. — Я не смогла...

— Ты не смогла совладать с собой, ma petite,я знаю. Ноесли ты снова потеряешь над собой контроль, не лучше ли принять мерыбезопасности?

Я затрясла головой:

— Если я не смогу удержать себя в руках, то мы этогоделать не будем.

— А если ты не напитаешься от похоти сейчас, в этойкомнате, как ты сегодня пойдешь в лупанарий? Как ты встретишься со своимлеопардовым любовником, когда он придет туда с собой, и не потеряешь своедрагоценное самообладание? Как ты будешь стоять рядом с нашим Ричардом и непредложишь себя ему? Ma petite,ты спала с незнакомым мужчиной.

— Он ее Нимир-Радж, — возразил Натэниел. —Они предназначены быть парой.

— Приятно так думать, — сказал Жан-Клод, — ноя бывал в положении, в котором теперь ma petite.Я ощущал этот голод веками, и ятебе говорю: ты не сможешь сегодня быть среди оборотней, если не насытишься. Яснова спрашиваю: ты не можешь отложить эту встречу на пару суток?

— Может быть, на одну ночь, — сказала я.

Он покачал головой:

— Нет, ma petite,одной ночи недостаточно. Тебя тянет кРичарду, а теперь еще и к Нимир-Раджу. Ты не сможешь ясно мыслить в ихприсутствии, если не напитаешься как следует. На кону стоит жизнь твоеголеопарда. Разве ты можешь позволить себе отвлечься? Можешь вынести мысль опотере самообладания на публике, среди возможных врагов?

— Будь ты проклят!

— Может быть, и буду, но разве я сказал неправду хоть вчем-то?

— Нет. — Я встряхнула головой. — Противнопризнавать, но нет.

— Тогда позволь нам принять меры предосторожности, mapetite.To, что Нимир-Радж не представлял опасности, — чистое везение. Нашажизнь и без того достаточно осложнена.

Я знала, без чего это «без того». Без случайной беременности.Мысль о ней охладила мне кровь лучше всего прочего. Я закрыла лицо руками:

— Не могу я!

— Тогда позвони Ричарду и скажи, что сегодня ты непридешь. В таком виде тебе нельзя идти, ma petite.Голод станет тем злее, чемдольше ты ему отказываешь в удовлетворении.

Я приподняла лицо и посмотрела на него:

— И насколько злым он станет?

Он опустил глаза:

— Достаточно.

Я подползла к нему, заставила на меня взглянуть:

— До чего он дойдет?

Он постарался уклониться от моего взгляда. Щит его снова былна месте, и я не знаю, что он чувствовал.

— Тебя будет тянуть ко всем мужчинам. Ты будешь... я немогу сказать, ни что ты будешь делать, ma petite,ни с кем ты это будешь делать.

Я вытаращила глаза:

— Да я никогда не стану...

Он положил палец мне на губы:

— Ma petite,если ты не наткнулась на воспоминания опервых днях, как этопоселилось во мне, тебе очень повезло. Я был редкимраспутником до того, как стал вампиром. Но то, что я делал, когда впервые наменя обрушилось желание... Оно обрушилось не сразу, потому что сначала я жаждалкрови, а потом эта жажда утихла и возникло желание. — Он взял мои руки всвои, прижал к своей холодной груди. — Я делал такие вещи, ma petite,чтодаже закоренелый либертинец смутился бы. Взгляд, жест — и я уже себя не помнил.

— Белль Морт не пыталась тебя защитить?

— Я встретил Белль Морт, когда уже пять лет был мертв.

Я уставилась на него:

— Я думала, Белль Морт была твоей... как этоназывается? В общем, которая превратила тебя в вампира.

— Моей создательницей была Лизет. Она была из линииБелль Морт, но не была Мастером, как бы широко ни трактовать это понятие. ВоФранции есть обычай, что во всех поцелуях вампиров есть хотя бы по одномувампиру из линии каждого члена Совета. Лизет была единственной своего рода вгнезде, происходившем по большей части от куда менее приятных вампиров. Жюльенбыл Мастером ее города, и он-то и был моим первым настоящим Мастером. Онприводил мне партнеров, но не тех, которых бы выбрал я. Он приводил... —Жан-Клод тряхнул головой. — Он развлекался за мой счет, потому что знал:кого бы он ни предложил, выбора у меня нет. Я думал, что меня ничто не можетсмутить, однако он показал мне, что есть вещи, которых я делать не хочу. Но всеравно я их делал.

Я подумала, что не будь он так сильно закрыт, я бы увидела,что он вспоминает, но он этого не хотел.

— Позволь мне уберечь тебя от такого падения, mapetite.Ты не такая, каким был я. Ты никогда не отдавала себя свободно. Я боюсьтого, что ты сделаешь с собой или подумаешь о себе, если это увидишь. Вряд литвое самоощущение полностью уцелеет.

— Ты меня пугаешь.

— Это хорошо, тебе и следует бояться. Ашер видел менядо того, как я подчинил себе ardeur.Он тебе может рассказать, каким я тогдабыл.

Я взглянула на Ашера.

— Я видел ardeur удругих, до Жан-Клода, и потом тожевидел, но я не видел, чтобы он кого-нибудь так сводил с ума.

— Значит, ты помог ему научиться владеть им?

— Non.Лизет послала его к Белль, рассказав сперва окрасоте Жан-Клода. Меня тоже к ней послали, как это у вас говорится? Приглядетьза ним. Я посоветовал Белль не приглашать Жан-Клода и его Мастера ко двору.

— Почему?

— Я ревновал к его красоте и совершенству. После десятилет я ей наскучил; по крайней мере, я боялся этого. И мне не нужен былконкурент.