Но в конце концов один из поединщиков, как водится в любой драке, проиграл и вынужден был ретироваться. Победитель быстро слопал орков, как истинный гурман чуток поджаривая пищу для вкуса. Но полтора десятка орков такой туше было явно маловато, он хотел еще, и дракон начал наматывать круги, справедливо рассудив своим умом, что где-то поблизости должен находиться тот, кто забил для него эти вкусные тушки, но сам есть почему-то не стал. Нашел тех орков, что завалили эльфы, но и этого ему тоже показалось мало.

– Рано или поздно он нас найдет, – сказала Элеонтаэль. – У драконов очень хорошие зрение, слух и нюх…

Люди, все как один, кроме все еще спящего Лолта, неотрывно наблюдали за наматывающим под облаками все расширяющиеся круги дракона.

– Не найдет…

– Найдет.

Медведев хмуро посмотрел на эльфу. Так спорить можно очень долго.

– И что теперь?

– Развяжи меня и сними ошейник. К моменту, когда он нас найдет, я смогу его сильно ранить, что он забудет о том, что хотел нас съесть, и улетит. Я уже отвадила так одного.

Юрий глухо рассмеялся.

– Ага, щас! Держи карман шире!

– Я даю слово, что не стану причинять вам вред.

– Так я и поверил лисе в курятнике, что она не забьет ни одну курицу и не украдет ни одного яйца. Так, просто погреться пришла.

– Слово эльфа нерушимо.

Юрий посмотрел на своих товарищей. Что они скажут на эту сентенцию? Но они промолчали. Значит, не так уж оно и нерушимо, сделал он вывод.

– Я клянусь!

– А как же клятва мести? Эльфа смутилась.

– Я забуду о ней… пока мы не выберемся из Пустоши.

Юрий снова засмеялся.

– В такие игры я играть не собираюсь. А может, ты, как отгонишь дракона, снова дашь надеть на себя ошейник?

Эльфа промолчала, хмуро взглянув на Юрия.

– В любом случае я не могу снять этот ошейник, – сказал он.

– Но свой же ты как-то снял!

– Ну… вообще-то не сам.

– А кто? Никто не мог снять тебе ошейник на руднике…

– Это мое ноу-хау… Оно дорого стоит.

– Дороже жизней? – кивнула Элеонтаэль в сторону приближающегося к ним на очередном расширяющемся витке дракона.

– Нет, конечно, но не думаю, что мой метод тебе понравится…

Тард пакостно захихикал, Зарлон, впрочем, тоже не удержался от смешка.

– О чем ты говоришь?! – заподозрила неладное эльфа.

Юрий сложил губы дудочкой и немного, что называется томно, прикрыв глаза, вроде как полез целоваться.

– Или ты предпочитаешь помоложе? – указал он на Тарда. – Или наоборот постарше? – кивнул Юрий уже на Зарлона.

– При чем тут это?! – дернулась в сторону эльфа. Товарищи не выдержали и уже откровенно расхохотались.

– Я уже не говорю об его опасности… Тут никто смеяться не стал.

– Да и поздно уже…

Дракон действительно шел прямо на них без каких-либо маневров.

– Засек-таки, паразит чешуйчатый…

Теперь Юрий получил возможность разглядеть дракона вблизи, но в этот момент он подумал, что лучше бы, конечно, век не видеть эту пасть с частоколом из длинных и острых зубов. Чешуя у этого дракона оказалась зеленой, отливая синевой, не молодой «птенец», но и не старый. В длину от носа до кончика хвоста достигал он метров двадцати, мощный длинный, метров шесть хвост, шея метра четыре, увенчанная огромной головой размером со среднюю легковушку.

– Бежим!

Все бросились врассыпную, оставив Лолта в укрытии, тем самым спасая его.

Почему-то Юрию сейчас совсем некстати вспомнились сказки о рыцарях, шедших в одиночку убивать дракона, чтобы получить его сердце в подарок возлюбленной принцессе или ради спасения из лап чудовища самой принцессы! Большей глупости представить сложно!

«Как тут его убьешь, если даже тираннозавр Рекс – гроза всему живому в юрском периоде, по сравнению с этим огнедышащим драконом просто едва вылупившийся птенец!!!» – подумал он в смятении.

Медведеву жутко не повезло – дракон выбрал первой жертвой именно его. Он вспомнил из рассказов Зарлона, что драконы сами полумагические существа и чувствуют, кто из противников наиболее опасен, и стремятся завалить такого противника первым.

«Но ведь есть же еще эльфийская магичка! – подумал он, резко бросаясь в сторону, едва услышав рев сплюнутой в его сторону струи едкого огня. – Видимо, чувствует, гад чешуйчатый, что ее сила заблокирована, а моя – нет!»

Пламя едва не подпалило Медведева, хотя жар он почувствовал более чем отчетливо.

Снова пришлось уносить ноги, так как дракон решил поиграть в догонялки и помчался за Юрием, хлопая крыльями, тем самым помогая себе развить большую скорость.

Обо что-то споткнувшись, Юрий полетел кубарем и распластался на спине, во все глаза наблюдая, как несется на него эта многотонная летающая туша, зловеще разинув пасть. И эти глаза…

Страх сковал Юрия, а потом он закричал… и крик его в какой-то момент уже знакомо перешел в звериный рык.

Юрий снова стал медведем, и во второй своей сущности сделал то, чего бы он в трезвом уме и твердой памяти, то есть в человеческом обличье, ни в жизнь не совершил – бросился на врага. Врага, многократно превосходящего как размером, так и мощью во всех смыслах.

Дракон, кажется, тоже немного удивился, сделал шаг назад, запоздал с плевком огня, а когда все же сделал его, то струя пламени пошла выше, подпалив мех оборотню, грозя реально попортить шкуру, тем самым придавая Юрию-медведю еще больше прыти и ярости.

Струя пламени наконец иссякла, и оборотень с рыком бросился на дракона. Огромная драконья пасть, усеянная устрашающими зубами, клацнула в полуметре от его бока, а оборотень уже вцепился в драконью шею и, быстро обняв ее, уперся головой прямо под нижнюю челюсть дракона.

Чешуйчатый монстр, естественно, замотал отчаянно головой, пытаясь стряхнуть неожиданного наездника, но сделать это оказалось не так-то просто. А медведь начал активно работать задними лапами, скребя когтями по чешуе.

Дракон продолжал мотать башкой, рычал, изрыгал пламя, хлопал крыльями, бил ими по медведю, вставал на дыбы, пытался дотянуться до врага лапами и сдернуть с себя, но у него ничего не получалось. Белый медведь вцепился как клещ, не оторвать, и продолжал перебирать задними лапами, казалось, без особого результата скребя по чешуе.

Чешуя на шее мелкая, но даже она очень долго не поддавалась натиску когтей, но в конце концов одна за другой стали отрываться чешуйки, и медвежьи когти впились в обнаженную драконью кожу, рвя ее в клочья. Брызнула горячая, прямо-таки обжигающая кровь.

Дракон жутко взревел и рухнул на землю, подминая оборотня всей своей немалой тушей, и проволочился по каменистой земле, буквально соскребая медведя от себя ею как наждаком.