Через три часа самолет приземлился в аэропорту Джорджтаунана Большом Каймане. Он миновал небольшое здание аэровокзала и остановился уминиатюрного ангара, где должен был простоять ночь. Сотрудник службыбезопасности поджидал Эйвери и его багаж, чтобы провести через вокзал итаможню. Закончив с послеполетным обслуживанием, тоже в сопровожденииохранника, в том же направлении удалились пилот и штурман.

После полуночи освещение в маленьком ангаре было выключено,и полдюжины почти игрушечных крылатых машин окружила полная темнота. В боковойстене открылась дверь, и трос мужчин, одним из которых был Эйвери, вошли и тутже направились к “Лиру”. Эйвери раскрыл багажное отделение, и втроем они быстровыгрузили двадцать пять тяжелых картонных коробок. В душной тропической жареангар изнутри представлял собой раскаленную печь. Мужчины были мокрыми от пота,но ни один не проронил ни слова, пока коробки не оказались на земле.

– Должно быть двадцать пять. Пересчитайте их, – сказалЭйвери, повернувшись к местному жителю, мускулистому человеку в пробковом шлемеи с пистолетом на бедре. Другой стоял рядом с пломбиром в руке и внимательнонаблюдал за происходящим с таким видом, будто он был приемщиком груза наскладе. Первый, роняя капли пота, торопливо пересчитал коробки.

– Да, двадцать пять.

– Сколько здесь? – спросил человек с пломбиром.

– Шесть с половиной миллионов, – ответил Эйвери.

– Наличными?

– Наличными. Долларами США. В сотнях и двадцатках. Давайтегрузить.

– Куда они направятся?

– В “Квебек Банк”. Там их уже ждут.

Каждый из них взял по коробке и направился к двери, укоторой стоял четвертый, с “узи” в руках. Все было погружено в неприметный фургончик,с коряво выполненной надписью на борту: “ПРОДУКЦИЯ КАЙМАНОВЫХ ОСТРОВОВ”.Вооруженные охранники уселись, и похожий на кладовщика, вырулив от ангара,погнал машину в центр Джорджтауна.

Регистрация началась в восемь утра в бельэтаже, у входа взал. Митч пришел чуть раньше, записал свое имя, взял полагающийся каждомуучастнику семинара толстый фолиант с рабочими материалами, на обложке которогобыла аккуратно напечатана его фамилия и прошел вовнутрь. Он постарался сестьпоближе к центру этого довольно большого помещения. Участников должно былособраться человек двести. Официант разносил чашечки с кофе. Митч сидел ипросматривал “Вашингтон пост”. Новости дня были представлены серией очерков оего любимой команде, “Редскинз”, выигравшей очередной приз.

Зал медленно наполнялся юристами, прибывшими со всех концовстраны, чтобы узнать о последних уточнениях к налоговому законодательству,претерпевавшему изменения, большие и малые, чуть ли не ежедневно. За несколькоминут до девяти рядом с Митчем сел мальчишеского вида адвокат с приятнымичертами лица. Он не проронил ни слова, проходя и усаживаясь. Митч бросил нанего взгляд и вновь уткнулся в газету. Когда зал заполнился, ведущий семинаравстал, поприветствовал собравшихся и представил им первого выступающего,конгрессмена такого-то из штата Орегон, члена бюджетной подкомиссии палатыпредставителей. В тот момент, когда он поднялся на трибуну для того, чтобысделать свой часовой, как предполагалось, доклад, сидевший слева от Митчаадвокат чуть наклонился в его сторону и протянул ему руку.

– Привет, Митч, – прошептал он, – я Грант Хэрбисон, ФБР.

Он сунул Митчу свою карточку.

Свое выступление конгрессмен начал с шутки, которой Митч ужене слышал. Он внимательно изучал карточку, поднеся ее к груди. Не далее чем втрех футах от него сидели еще пять человек. Никого из участников семинара Митчне знал, но тем не менее он почувствовал бы себя неловко, если бы кто-то изокружавших его людей увидел бы, как он рассматривает визитную карточку агентаФБР. Прошло пять минут, прежде чем он решил повернуть голову и чистым, наивнымвзглядом посмотреть на соседа.

Хэрбисон прошептал ему:

– Мне нужно встретиться с вами на несколько минут.

– А что, если я окажусь занят? – тихо спросил Митч.

Из сборника материалов для семинара Хэрбисон вытащил,обыкновенный белый конверт и передал его Митчу. Поднеся его, как и карточку, кгруди, Митч заглянул внутрь. Лежавший там листок был исписан от руки. Только посамому верху мелким изящным шрифтом шли очень простые слова: “Кабинет директораФБР”. В записке было следующее:

“Дорогой мистер Макдир.

Я хотел бы встретиться с вами во время перерыва на обед ипобеседовать. Прошу вас следовать всем инструкциям агента Хэрбисона. Многовремени я у вас не отниму. Приветствуем вашу готовность сотрудничать.

Благодарю вас, Ф. Дентон Войлс, директор”.

Сложив листок, Митч опустил его в конверт и сунул в свойблокнот. Приветствуем готовность сотрудничать. Директор ФБР. В этот момент Митчхорошо осознавал необходимость полного самообладания, контроля за выражениемлица. Как будто это было так просто! Он не удержался, сжал виски пальцами, чутьмассируя, глаза опустил вниз. Закрыл их, почувствовав головокружение. ФБР.Сидит рядом! И ждет. Директор и Бог еще знает кто. Тарранс тоже, наверное,неподалеку.

Внезапно аудитория разразилась смехом, видимо, докладчик приступилк изложению кульминационного момента. Хэрбисон опять едва заметно наклонилголову и прошептал:

– Туалетная комната за углом. Встретимся там через десятьминут.

Он оставил свой блокнот на столе и среди взрывов хохотавышел.

Митч раскрыл сборник и сделал вид, что изучает документы.Конгрессмен продолжал увлекательный рассказ о том, как он, изыскивая новыеуловки, помогающие состоятельным людям не платить казне налогов, в то же времябыл озабочен серьезной проблемой облегчения тяжелого налогового бремени,падавшего на плечи рабочего класса. Под его бесстрашным руководствомподкомиссия, оказывается, отказалась одобрить законопроект, запрещавшийсокращение рабочих мест в нефтяной и газовой промышленности. Было видно, что они в одиночку выиграет битву у любого противника.

Митч выжидал пятнадцать минут, потом еще пять, а потом нанего напал кашель. Глоток воды! Прикрыв рот рукой, он пробрался между стульямик задней двери. В туалетной комнате Хэрбисон уже десятый раз мыл под краномруки.

Митч подошел к соседней раковине, открыл холодную воду.

– Что вы намереваетесь предпринять, парни? – спросил он.

Хэрбисон смотрел на отражение Митча в зеркале.

– Я действую согласно приказу. Директор Войлс хочетвстретиться с вами лично, и меня послали за вами.