— Ты знаешь, как редко мне удается оставить своихпациентов.

Она тоже не могла все время бросать девочек, и оба понималиэто.

— Что ты мне посоветуешь? Что теперь я должна от всегоотказаться? Ты этого хочешь? — Внезапно она испугалась того, к чему привелэтот разговор. — Я не нахожу ответа, Питер.

— Я тоже. Но что-то подсказывает мне, что ты не хочешьего искать.

— Не правда. Все дело в том, что у каждого из насважная работа в разных концах страны, которую мы не можем бросить и переехать вдругой город. Во всяком случае, мы пока еще не готовы к этому.

— Разве? — снова рассердился он. — Почему?

— Потому что мы знакомы всего четыре месяца, не знаю,как для тебя, но мне этот срок кажется небольшим.

— Я женился на Анне через пять минут после нашегознакомства и был прав.

— Это была Анна. — Теперь она уже кричала на него,но, к счастью, они были на пляже одни. Все дети ушли играть в волейбол, а Мэт иРакель искали ракушки. — Я — не Анна, Питер, я — это я. И я не собираюсьидти по ее следам. Несмотря на то, что ты вытащил меня в Аспен, куда ездил с нейкаждый год.

— При чем тут Аспен? Тебе там не понравилось?

— Понравилось. Но только после того, как я поборола точувство, которое вызывало во мне дрожь всякий раз, когда я думала, что ты бывалтам с ней, возможно, даже спал в той же постели.

Он вскочил, и Мел следом за ним.

— Возможно, тебе интересно будет узнать, что в этомгоду я снял другой коттедж. Я не такой уж бесчувственный, как вам моглопоказаться, мисс Адамс.

Потом они долго стояли молча, и внезапно Мел опустилаголову.

— Прости меня… Я не хотела обидеть тебя… — Затем онаснова подняла на него глаза. — Понимаешь, иногда трудно сознавать, как тыбыл привязан к ней.

Питер нежно прижал ее к себе.

— Я был женат на ней восемнадцать лет, Мел.

— Знаю… но у меня такое чувство, что ты постоянносравниваешь меня с ней. Идеальная жена. Идеальная женщина. Я — не идеальная.

, — Кто сравнивает тебя? — поразился он. Онникогда не говорил ничего подобного. Но этого и не надо было говорить.

Мел пожала плечами, когда они снова сели на песок.

— Ты… дети… возможно, миссис Хан.

Питер пристально посмотрел на нее.

— Тебе не нравится миссис Хан, правда? Почему?

— Может быть, потому, что ее наняла Анна. Или оттого,что она слишком холодная. Мне кажется, что и она меня недолюбливает. — Мелулыбнулась, вспомнив Ракель, а Питер засмеялся, зная, о чем она подумала.

— Да, она явно не Ракель. — Экономка ему тожепонравилась, но он сомневался, что смог бы примириться с ее вольнымивысказываниями в своем доме.

Ему нравилась сдержанность миссис Хан и то, как она справляласьс детьми. Ракель больше походила на друга со шваброй в одной руке и смикрофоном в другой.

— Питер, ты всерьез говорил о том, чтобы я переехала вКалифорнию? — озабоченно спросила она, и он отрицательно покачал головой.

— Думаю, нет. Просто помечтал. Я знаю, что ты не можешьотказаться от своей работы. Да мне бы и не хотелось этого. Но я мечтаю, чтобымы были вместе. Очень трудно общаться, летая туда-сюда. — Ей слышалисьслова Гранта: тупик… тупик… А Мел этого совсем не хотелось.

— Я знаю, как тебе тяжело было вырваться сюда.

Я постараюсь как можно чаще прилетать в Лос-Анджелес.

— Я тоже постараюсь приезжать к тебе.

Но оба понимали, что ездить в основном придется ей. Другоговыхода не было. Мел было легче оставить двойняшек, чем ему своих пациентов, аиногда она могла бы брать их с собой. И, словно в подтверждение ее слов, поздновечером в воскресенье ему позвонили.

У одного из старых пациентов с донорским сердцем случилсясильный сердечный приступ, и он давал все возможные рекомендации по телефону.Но пересадка была сделана два года назад, и шансы этого человека выжить былиневелики, независимо от того, оказался бы Питер на месте в клинике или нет. Ноон не мог уснуть всю ночь, беспокоясь о своем пациенте, понимая, что емуследовало быть там, рядом с ним.

— Я отвечаю за этих людей, Мел. Я не снимаю с себяответственность одновременно с операционной маской и перчатками. Этопродолжается до тех пор, пока они живы. По крайней мере, я так считаю.

— Именно поэтому ты так великолепен в том, что тыделаешь. — Мел сидела рядом с ним на крыльце, обхватив колени, наблюдаявосход солнца, а через час позвонили из Лос-Анджелеса и сообщили, что больнойумер. Они долго бродили молча по пляжу, держась за руки. Прогулка успокоилаего. Как ему будет не хватать Мел! Она так нужна ему.

Понедельник был последним днем их пребывания в Винъярде. Удетей были свои планы. А Ракель занималась уборкой перед закрытием дома. Мелпопросила их собрать вещи накануне, чтобы не терять последний день наукладывание чемоданов. Они решили, что уедут во вторник утром. Питер с детьмиулетят семичасовым утренним рейсом из Винъярда, чтобы успеть на девятичасовойрейс из Бостона в Лос-Анджелес. Разница во времени позволяла Питеру прямо изаэропорта поехать в больницу на обход, завезя детей домой. У Пам и Мэтьюзанятия в школе начинались только на следующей неделе, а у Марка до занятий вколледже оставалось еще три недели.

А Мел с двойняшками переплывут на пароме в Вудс-Хоул, доедутдо Бостона, где вернут взятую напрокат машину, и оттуда полетят в Нью-Йорк. Но,когда они стали обсуждать в понедельник вечером свой отъезд, наступиломолчание. Грустно было вновь расставаться друг с другом, когда они такподружились. Пам первая высказала сожаление по поводу отъезда, и Марк тотчасподдержал мнение сестры, крепко держа Вал за руку — картина, к которой уже всестали привыкать.

— Сможем ли мы оторвать эту парочку друг отдруга? — слегка обеспокоенно произнес Питер, когда они лежали в постели вту последнюю ночь.

— С ними все будет в порядке. Думаю, что, чем меньшешума мы будем поднимать вокруг них, тем лучше.

— Только если никто не забеременеет.

— Не беспокойся. Я слежу за Вал, да и Джесс тоже.

И честно говоря, я полагаюсь на порядочность Марка. Недумаю, чтобы он воспользовался неопытностью Вал, даже если бы она и поощрялаего.

— Надеюсь, что ты не переоцениваешь его, Мел. — Онобнял ее за плечи и мысленно вернулся к прошедшим выходным. Затем с нежнойулыбкой посмотрел на нее.

— Итак, когда ты приедешь в Лос-Анджелес?

— Я возвращаюсь на работу через два дня. Давайпосмотрим, как все сложится, а потом поговорим.

Может быть, через две или три недели, — с надеждойпроизнесла она, но он огорчился.