Удивлению Старыгина не было предела. Что-то подобное онраньше видел только в китайских фильмах о кун-фу, но там такие номеравыделывали крепкие парни, а не стройные молодые женщины с университетскимдипломом.

Однако сражение еще не закончилось. Длинноволосый тип ссеребряной серьгой вполне оправился и наступал на Старыгина, должно быть,решив, что это именно он так успешно разделался с его бритоголовым приятелем.

Старыгин принял боевую стойку и решил показать, на что онспособен, но Катаржина довольно невежливо отодвинула его в сторону, подскочилак противнику и нанесла ему несколько быстрых и точных ударов — в живот, в лицои в ключицу.

Бандит охнул и, как подкошенный, рухнул на пол.

Местная публика нисколько не удивилась. Должно быть, такиесцены случались здесь нередко. Победителей окружили кольцом и наградилиаплодисментами.

— Надо уходить, — прошептала Катаржина,настороженно оглядевшись.

Действительно, сквозь толпу к ним пробирались несколькомужчин весьма внушительного вида.

В это мгновение совсем рядом со Старыгиным приоткрыласьдверь. За ней мелькнуло женское лицо, показавшееся Дмитрию Алексеевичуудивительно знакомым. Неужели это она?

Он шагнул к двери. Катаржина задержалась, оглянувшись наприближающихся мужчин.

— Бежим! — поторопил ее Старыгин.

— Иди, — ответила она. — Я тебя догоню!

Старыгин хотел возразить, но кто-то втолкнул его в двернойпроем.

За дверью оказался слабо освещенный коридор. Никакой женщинытам не было, зато как из-под земли возник высокий гибкий парень в светломкостюме.

— Вас ждут! — бросил он Старыгину и, подхватив егопод локоть, повел по коридору.

— Кто ждет? Куда вы меня ведете? Что вам нужно? —Старыгин попытался сбросить руку незнакомца, но тот вцепился в него, какклещами, и вполголоса проговорил:

— Скорее! Время не терпит! Это касается картины!

— Но моя спутница… — пытался возражать ДмитрийАлексеевич.

— Она нас догонит! Вы же видели — она вполне можетпостоять за себя!

С этими словами парень подтолкнул Старыгина к забраннойматовым стеклом двери и повторил:

— Вас ждут!

Старыгин толкнул дверь и оказался в большой, красивообставленной и очень светлой комнате. Диваны, оббитые белой кожей, низкийстеклянный столик, по стенам — картины современных художников в белых рамах. Вцентре, на небольшом возвышении, стоял белый рояль. За ним сидел импозантныймужчина средних лет в черных вельветовых джинсах и красном свитере.Остроконечная бородка и широкое доброжелательное лицо показались Старыгинуудивительно знакомыми.., ну да, это же двойник Якоба Дирксена де Роя, гвардейцав широкополой шляпе, заряжающего аркебузу на первом плане картины Рембрандта!

— Мне нужно многое вам рассказать, — проговорилдвойник гвардейца, повернувшись к Старыгину. — Этот клуб принадлежит мне,так что, надеюсь, здесь нам никто не помешает.

Старыгин почувствовал то, что называется «дежа вю» — все этоуже было, то же самое, почти слово в слово, говорил ему двойник сержантаРомбута Кемпа в часовне возле монастыря Сан-Марко! И чем это закончилось!

Он хотел сказать это своему собеседнику, но тот, словнопрочитав его мысли, сказал:

— Противник у нас очень сильный, и, чтобы выигратьвремя, мне пришлось инсценировать свою смерть. Я принял индийское снадобье,временно приостанавливающее все процессы в организме, знакомый врач выписалсвидетельство о смерти, и меня отвезли в морг. А потом друзья забрали меняоттуда. Так что пока наши враги считают меня мертвым, и у нас есть немноговремени…

— Кто эти враги? — выпалил Старыгин давно мучившийего вопрос. — Чего они хотят?

— Как и вы, они ищут картину. Но ни в коем случаенельзя допустить, чтобы они нашли ее раньше вас…

— Где картина? — спросил Старыгин, шагнув насередину комнаты.

— Она находится… — начал двойник гвардейца, но вдругглаза его округлились, глядя на что-то, находящееся за спиной ДмитрияАлексеевича. Старыгин резко обернулся. Дверь комнаты медленно приоткрылась, ина пороге возник широкоплечий, приземистый, слегка сутулый мужчина.., пан Лойзаиз Праги!

Двойник гвардейца привстал и выдернул из-за пазухи плоскийчерный пистолет.

Выстрел прозвучал совсем негромко, не громче лопнувшеговоздушного шарика, но пан Лойза покачнулся и тяжело грянулся об пол. Однакопрежде чем пуля настигла его, он успел резко вскинуть правую руку. В воздухесверкнул какой-то небольшой серебристый предмет.

Старыгин повернулся к своему загадочному собеседнику иувидел, что тот сидит в кресле перед роялем, безвольно откинув голову, а вгорле его, под самым подбородком, торчит рукоятка метательного ножа.

Глаза «гвардейца» еще жили, в них было непереносимоестрадание, а по груди стекала темная кровь.

Старыгин бросился к умирающему, хотя и понимал, что вряд лиможет чем-то ему помочь…

Их глаза встретились. Губы раненого чуть заметноприоткрылись, он пытался что-то сказать Старыгину, но вместо слов на губахвыступила только кровавая пена. Тогда правая рука «гвардейца» едва заметношевельнулась, приподнялась и упала на клавиатуру рояля.

Пальцы пришли в движение и проиграли три ноты.

В следующую секунду глаза «гвардейца» погасли навсегда.

Дверь комнаты распахнулась, в нее вбежал давешний парень всветлом костюме.

— Джакопо! — воскликнул он полным страданияголосом и прижал к себе голову мертвеца. —Джакопо!

В следующую секунду он повернулся к Старыгину.

— Это ты? — проговорил он срывающимся от ненавистиголосом.

Старыгин не мог говорить. Он покачал головой и показал натруп «пана Лойзы» возле дверей.

— Уходи! — выдавил парень,отвернувшись. —Уходи скорее! Не хочу тебя видеть! Он погиб из-за тебя!Уходи! Скоро здесь будет полиция!

Старыгин кивнул и вышел в коридор.

В его ушах звучала коротенькая мелодия, которую проигралперед смертью двойник амстердамского стрелка. Всего три ноты. Он проиграл их,когда понял, что пробитое ножом горло не даст выговорить ни слова. Этойкоротенькой мелодией он что-то хотел сообщить Старыгину. Что-то настольковажное, что волновало его в последнюю секунду перед смертью…

Старыгин повторил про себя эти три ноты.

Внезапно в его памяти всплыло далекое детство.

Уроки музыки. Строгая учительница Евгения Львовна заставляетего часами отрабатывать технические приемы. Чтобы он лучше запоминал какие-томузыкальные фразы, она пропевает коротенькие стихотворные строчки или простослова.., и вот эти самые три ноты.., кажется, это называется синкопа.., и чтобыон лучше запомнил, учительница округляет губы и выводит: