— Ваше Величество, беда...

— Какая именно?

— Казначей...

— Что с ним?

— Говорят, буйство на него нашло. С ножом метался подому, требовал чего-то, обвинял, грозился, потом вовсе зарезал жену и двухдетей... Его, наконец, связали, но он так бился и кричал в верёвках, что отнаглой порчи помер...

Мрак покачал головой.

— Аспид! Жену и детей за что? Правда, они пожили,пожили... И что ж теперь? Хотя понятно, что. Изволяю велеть его дом и всёимущество умыкнуть в государственную казну. А буде объявятся родственники, тоим от щедрот что-нибудь... нет, сперва посмотрим, я теперь осторожный. Либокинем на лапу, либо сразу в рыло. Кстати, Аспард, у нас есть чем выплатитьармии за два месяца.

Аспард смотрел непонимающе. Его Величество слишком спокойнопринял смерть казначея, а ведь это потрясение основ, к тому же ходили упорныеслухи, что казна уже опустела, а раз так, то армия совсем уж настроилась менятьдинастию...

Стражи впустили Манмурта, снова исцарапанного, хотя не втакой мере, негодующего.

— Я привёл вашу некаканую жабу, — заявилон. — Час таскала меня по всем зарослям... что у вас за сад?, но такничего и не сделала.

— Ага, теперь она ещё и... — сказал Мрак. —Впрочем, что-то мало ела вчера. Не заболела ли? И худая какая-то...

Манмурт возразил с негодованием:

— Да она чуть не лопается! Это же шар, а не жаба!

Жаба, освободившись от поводка, попробовала взобраться кМраку на колени, просилась на ручки, но государь отпихивался, наконецгосударева жаба отправилась на поиски своей косточки.

Пришел Червлен, затем Васид и Квитка, все трое —управляющие, вместе начали прикидывать, кого назначить казначеем, а также — чтобы это значило, когда посол Куявии пытался отравить их тцара: было ли этожеланием правителей Куявии, чьих-то других сил, умопомешательством, пока Квиткане договорился до того, что Кунабель просто мог приревновать Его Величество...

Бедная жаба, напуганная таким количеством народа, а косточкау нее-то одна, потерянно бродила по спальному залу, отыскивая место, где бы еёспрятать, но нигде не находила безопасного места. К тому же чувствовала, как еёпровожают взглядами, а значит, запоминают, куда она несёт лакомство. Толькоотойдёт, так тут же кинутся гурьбой, вытащат и сожрут, вот у всех какиеголодные глаза.

Долго таскала по всему залу, наконец принялась запихиватьпод ложе. Мрак пару раз отпихнул рассеянно, больно толкается, но хитрая жабасумела затолкать косточку в щель, вылезла, пятясь. Теперь косточка вбезопасности! Никто не посмеет её отнять, ибо её защищает могучий папа, самыйсильный и бесстрашный!

Аспард сказал осторожно:

— Кони готовы, Ваше Величество...

— Тогда едем, — сказал бодро Мрак. — Насегодня все дела отменены? Все приёмы?

— Да, Ваше Величество.

— Маннмурт!

— Здесь, Ваше Величество, слушаю вас.

— Смотри, если что с жабой случится... Манмурт свеликой обидой развёл руками.

— Ваше Величество, пусть за вами Аспард лучше смотрит,а уж за этим ужастиком я посмотрю. Вообще-то она уже меня признаёт. Да и яеё... почти люблю.

Он протянул к жабе руки. Та вцепилась всеми четырьмя лапамив одежду Мрака. Ее маленькие, но уже страшные челюсти угрожающе лязгнули.Манмурт ухватил за толстые бока и начал отдирать от Его Величества. Жабаухватила его за руку зубастой пастью, но Манмурт с силой тащил её, отдирал, ижаба, поняв, что её никто не боится, ухватилась за край тцарского одеяния уже ипастью.

Манмурт терпеливо по одной лапе отодрал маленькое чудовищеот его родителя, расцепил и челюсти, а Мрак с неудовольствием отряхнул измятыеодежды.

— Она же меня всего изжевала, свинья такая!

— Она почему-то любит вас, Ваше Величество, —объяснил Манмурт с укором. — Обожает даже... зачем-то.

— Ну да, а я хожу весь изжёванный...

Манмурт поклонился и пошел к выходу, жаба из его рук одарилаМрака негодующим взглядом.

Выехали засветло, ибо драконьи конюшни находились не простодалеко за городом, а вообще далеко от столицы. Ближайший драконий питомниквысоко в горах, башня магов на вершине горы денно и нощно неусыпно охраняет всеподступы к долине.

Кони несли по утренней прохладе споро. Кроме охраны, поехалещё и Червлен, сам вызвался. Как Мрак понял, Червлен раньше занимался драконамисам, а потом его взяли за какие-то заслуги во дворец, где он и вырос доуправляющего. Аспард весело и с подъёмом начал рассказывать, как они в тот разсумели-таки завалить оленей больше, чем за два прошлых раза, что значит, оленине переводятся, хотя браконьеров развелось видимо-невидимо. Мрак оживился насвежем воздухе, быстрая скачка горячила кровь, он хохотал, кричал дикимголосом, швырял в воздух секиру и ловил её на полном скаку.

Аспард и пара придворных, включая Червлена, смотрелиостановившимися глазами. Мрак, спохватившись, сказал степенно:

— Да, в детстве так развлекался, помню... Но теперь мы,к счастью, взрослые. Эх, звёзд не видать... Ну да ладно, я все равно помню, гдекакая. Щас я вам расскажу о звёздах. О каждой в отдельности, а их знаетесколько?..

Он оглянулся, увидел посеревшие лица, отчаяние в глазах.Аспард выпрямился, словно всем видом говорил: вот я, убей меня, приношу себя вжертву, но только не надо, не надо, не надо про эти звёзды, будь они трижды...

— Дык детство, — промямлил он, — ВашеВеличество, у вас было хорошее детство... Мы, ваши подданные, не хотим ничегопропустить из вашего рассказа, Ваше Величество! Потому начните сначала...

— С начала? — удивился Мрак. — Ну, в Начале,говорят, ничо не было. Потом появилось Яйцо, из Яйца Бог, а он уже началотделять Свет от Тьмы, а потом творить зверей, мух и людей...

Аспард окаменел лицом, потом явно решил, что даже это лучше,чем звёзды, до звёзд дело дойдёт не скоро...

— Ваше Величество, — перебил он с мужествомотчаяния, — а когда вы вот так секиру... к родным вам небесам, вы толчокдаете на рукоять или же благосклонно переносите на обух?

— Ха, — сказал Мрак саркастически, — это умомне понять!.. Тут надо вдохновление иметь, и хорошо иметь!.. Вот когда тысмотришь на звёздное небо, ты воссоединяешься с этим миром, сливаешься, а тампроисходит всякое разное и неведомое... Умом — это долго, а через вдохновление— р-р-раз! И усё. Уже всё умеешь. Как какой-нибудь поганый волк, что нюхомберёт то, что мы никогда не сможем, хоть на рукоять, хоть на обух...

Кони резво несли по зеленой долине, потом дорога повела вгоры. Не круто, но кони с лихого галопа вскоре перешли на рысь, а потом и вовсепошли шагом. Мрак, помня своего огненного коня, досадовал на медленность, ибопосле летающих Змеев, Руха, крылатых коней из преисподней, колдовских вихрейОлега — всё остальное ну просто черепахи...