Все, что я пообещал городу Майами, сбылось. Мы выиграли чемпионат, мы воцарились в городе, а я доказал, что могу побеждать везде, а не только вместе с разыгрывающим пуляльщиком в Лос-Анджелесе.

Я не был единственным, у кого за плечами был багаж «озерника». В ту ночь, когда мы выиграли чемпионство, Пэт Райли, выигравший все свои чемпионства в «ЛА», схватил меня, обнял и поблагодарил, а потом сказал: «Мы вернулись».

Глядя на то, как он отплясывает, он, человек, который всегда держится хладнокровно и говорит о важности хладнокровия и том, что всегда нужно быть начеку, я думал: «А Пэт Райли, пожалуй, не так уж и плох в самом деле».

Как я уже говорил раньше, ошибка.

Август 2006 года

Пекин, Китай

Шакил О’Нил обозревал тысячи пекинских граждан, галдевших и пытавшихся подойти к нему ближе, вытягивавших шеи вверх, чтобы хотя бы мельком взглянуть на его внушительную фигуру за два метра ростом. Китайцы окрестили его «Большой акулой» и за время его турне по их стране постоянно просили у него две вещи: разрешить им один раз его потрогать и сделать фотографию.

«Такое чувство, что вы ненастоящий», – признавался его переводчик.

Все еще купаясь в лучах славы благодаря завоеванному чемпионству с «Хит», О’Нил подписал контракт с компанией Li Ning, чтобы продавать спортивные товары под своим собственным брендом.

Как и комиссар NBA Дэвид Стерн, Шак искал способы обратить глобализацию баскетбола в капиталы. Азия, заключил Шак, – прибыльный и неосвоенный рынок. «Как и всегда, – подмечал один из чиновников лиги, – Шак был на шаг впереди своих коллег по цеху».

Большая акула почтительно поклонился ширившейся толпе людей, собравшихся в Пекине посмотреть на него, и объявил: «Здравствуйте. Я – Шакил О’Нил, и я люблю Китай».

Было ясно, что это чувство взаимно. Легенда гимнастики, олимпиец Ли Нин, в честь которого была названа компания по производству спортивной одежды, выбрал О’Нила в качестве лица компании после того, как изучил данные опросов, которые показали, что Шак был не только одной из самых узнаваемых в Китае звезд, но также мог похвастать одним из самых высоких рейтингов одобрения. Это оставалось правдой, несмотря на серьезную оплошность, допущенную О’Нилом тремя годами ранее, когда в попытке пошутить в ответ на вопрос о любимом китайском баскетбольном герое Яо Мине, он сказал: «Передайте Яо чинг-чонг-янг-ва-ах-со!»

Псевдокитайскую тарабарщину Шака мгновенно осудили, сказав, что это проявление неуважения и расистской бестактности. Яо в благородном порыве попытался разрядить напряжение, пошутив: «Выучить китайский трудно. У меня тоже были трудности с ним в детстве», – но негодование не утихло. Шак спровоцировал международный конфликт.

Спустя считаные минуты после допущенной Шаком ошибки, его отец Филип Харрисон, позвонил ему в гневе:

«Я думал, что учил тебя хорошим вещам! – грохотал он. – Это было совсем не смешно! Не смей говорить такое Яо Мину. Он твой брат. Ты должен выказывать ему уважение, которого он заслуживает».

«Шакил, как тебе не стыдно, – распекала его мать. – Ты должен извиниться перед этим приятным молодым человеком».

Извинения вскоре последовали. Три года спустя Шак также выразил свое сожаление лично родителям Яо на частной встрече.

Но уже было ясно, что народ Китая простил его. Под восторженные возгласы одобрения Ли Нин объявил о том, что сделал заказ на изготовление 15-метровой статуи О’Нила, которую должны будут установить по соседству с парком Чаоян.

В последующие годы Бэрон Дэвис и Эван Тернер сменят Шака на посту официального лига Li Ning, компании, намеревавшейся стать азиатской версией Nike.

Однако ни один из них не оказал такого же влияния, какое оказал здоровяк летом 2006-го. Китайские журналисты засыпали его вопросами, а после позировали для фотографий. Один восторженный репортер спросил: «Вы можете выиграть больше перстней с «Майами Хит»?»

«Надеюсь, – отвечал Шак. – Мое тело сейчас немного избито, но нет ничего такого, чего не мог бы излечить плодотворный отдых».

Находившийся в 7500 тысячах миль от него, в Майами, Флорида, тренер Пэт Райли поморщился, услышав эти слова.

Пока я занимался презентацией своей новой линейки одежды в Китае, Пэт Райли занимался тем, что рассылал всем нам письма по поводу процента жира в организме. Он придумал новые, продвинутые угрозы, но свое письмо я даже не стал открывать. Я знал, что не покажу требуемых цифр.

Пэт переживал, что выигрыш чемпионства слишком сильно расслабит нас. И говоря откровенно, он был прав. Так и вышло.

Мы праздновали победу чуть дольше и чуть усерднее, чем нужно было. Было слишком много всего: вечеринок, рекламных роликов, празднований. Мы потеряли свой настрой.

Моя поездка в Китай была деловой, но также она предоставила мне шанс кое-что поправить. Я так нехорошо себя чувствовал после того, что сказал о Яо. Все задумывалось, как шутка, но это было неправильно, учитывая то, как благородно вел себя китайский народ. Потом эта история еще долго меня донимала. Яо был таким приятным парнем, и хотя тем самым я не сделал ничего необычного – это была стандартная попытка разжечь огонь нашего соперничества в СМИ – мне следовало бы оставить его в покое.

В тот момент, когда произносились эти слова, мой отец заведовал почтой в моем фан-клубе. Он позвонил мне и устроил мне разнос, а потом сказал мне, что Яо присылал мне открытки на Рождество много лет. В каждой было написано одно и то же: «Ты мой любимый игрок».

Черт. Порой я могу быть таким козлом.

Когда я познакомился с родителями Яо, они вели себя очень достойно. Преподнесли мне подарки, встретили, как короля. Я провел с ними пять часов. Перед уходом я сказал им, что считаю их сына воином. Они ответили, что он лишь пытался равняться на своего кумира.

После этого мне стало еще хуже.

Я приехал в тренировочный лагерь без всяких шансов выбить требуемый показатель в 13 % жира в организме. И я был не одинок в этом. Антуан и Поузи тоже пролетели мимо своих цифр и были отстранены.

Крестовый поход против жира выходил из-под контроля, и я чувствовал, что очень устал от него. Устал круглыми сутками пить воду. Устал есть еду для кроликов. Я говорил парням: «Вы всерьез думаете, что Райли делал то же самое в «ЛА»? Вы правда думаете, что он каждый день щипал Мэджика Джонсона за талию?»

Пэт был в бешенстве от того, что мы не вернулись в команду в топ-форме, а это значило, что теперь ему нужно повысить градус накала.

Тренировки стали еще более продолжительными и интенсивными. После плотной тренировки нам приходилось седлать велотренажеры,