Сначала казалось, что уши заткнуты ватой. Ни один звук непрорвался. Прошло какое-то время, прежде чем он стал слышать всхлипывания Вики.Посмотрел вглубь поверх ее плеча. Ольга и доктор, забившиеся вглубь, испуганнотаращились оттуда, но не заметно, чтобы кто-то был ранен.

На четвереньках Мазур выбрался наружу, сделав остальным знаксидеть тихонько. Пригнувшись, держа автомат наготове, бесшумно стал крастьсямеж деревьев. По расширяющейся спирали, как только что вертолет. Потомопустился в папоротники и долго сидел там, замерев. Но противник так и непоявился. Не рискнули они высадиться, козлы...

Вернулся к завалу, наклонился и свистнул. Первой вылезлаВика, окинув ее взглядом, Мазур покачал головой, взял за плечи и встряхнул какследует. Потом светским тоном предложил:

– Оплеуху? Правда, здорово помогает...

– Н-нет, – она помотала головой. – Всеуже... – и машинально потрогала вспухшую мочку уха. – Ничего, да...

– Вот и прелесть, – сказал Мазур и в воспитательныхцелях добавил самым убедительным тоном: – Вика, ты молодец, прекраснодержишься, я от тебя без ума...

Она слабо улыбнулась, бедолажка, и Мазур побыстрее от нееотодвинулся: из завала показалась любимая женушка, а женщины, даже самыелучшие, – народ своеобразный, как им ни объясняй, что тобой движутисключительно интересы дела и принципы психотерапии...

– Доктор, вы там мясо забыли, – сказал он. –Слазьте, а?

– Как-кое мясо...

– Оленья ножка, – еще мягче сказал Мазур. – Вы еетам забыли. – Когда доктор, очумело помотав головой, уполз назад,улыбнулся Ольге: – Вот так, милая, я и развлекался все эти годы до тебя.Примерно так. Увлекательно, а?

Его тошнило от роли дешевого супермена, которую приходилосьразыгрывать, но старался изо всех сил, подавая отточенные, небрежные реплики,выдумывая их на ходу. Они должны не просто в него верить – искренне считатьпростым отечественным сверхчеловеком, тогда и любую команду выполнятнерассуждающе, и следом шагнут в любое болото, не раздумывая... Вожак обязанбыть суперменом, и все тут.

И потому он вновь шагал впереди, с бодрой улыбкой имолодецким разворотом плеч, шутил с обеими своими красавицами, следя при этом,чтобы в адресованных Вике шуточках ее долбаный муженек, муже-баб хренов, неусмотрел ни малейшего эротического подтекста, а также небрежно помахивалавтоматом, насвистывал бодрые песенки и не забывал угостить камнем по башкенезадачливую белку, чтобы запасти провианта впрок. А вдобавок до рези в глазахвысматривал в траве и в кронах возможные сюрпризы.

Сюрпризов пока не попадалось, но в душе он был мрачен, кактуча. Его смогли в ы ч и с л и т ь.Вряд ли минами и микрофонами усыпаны столь уж значительные пространства тайги –просто они набрели на своеобразную засаду. Чересчур уж удобна для прохода былата долина, сокращавшая путь и связывавшая меж собой две миниатюрных «горныхстраны». Несомненно, в штабе противника вдумчиво изучали карты. Они виделишахматную доску, а Мазур – нет.

Что он мог им противопоставить? Да какой-нибудьнестандартный ход. Вот только какой? Пожар устроить? Свернуть к Шантаре,запастись подножным кормом и торчать в виду берега, пока не покажется попутныйтеплоход, на борту которого Прохоровых соглядатаев может и не оказаться? А вотречная милиция окажется непременно, в крайнем случае засадят под замок иповезут разбираться в губернский город... Подкинуть хохму – заявить, что они,все трое, смылись из-под стражи в Шантарске, но теперь, измученныеробинзонадой, решили сдаться областным стражам правопорядка? Слишком великаШантарская губерния, чтобы Прохор мог купить всех, кто стоит на ключевыхпостах... Но ведь как-то же они устроили, что туристы два сезона пропадают безвестно?Положеньице...

Остановился, предупреждающе поднял руку и спрятался заствол. Взял бинокль.

Избушка стояла в распадке, над ручьем – неказистое строениеиз ошкуренных бревен, с невысокой острой крышей и, вот диво, с застекленнымиокнами. Для таежного охотничьего приюта стекло в окнах – примерно такая жероскошь, как «роллс-ройс» для Британии...

Он водил биноклем. Нет, решительно не похоже на обычноезимовье – изба хоть и неказистая, но бревна обтесаны слишком уж старательно,венцы выложены идеально, словно патроны в обойме, крылечко аккуратное, надручьем – скамейка. А совсем рядом, на открытом пространстве, бревнами выложенконтур огромного прямоугольника, внутри буйно растет трава...

– Ждать здесь, – распорядился он.

И двинулся вперед, заходя с тыла по широкой дуге. Гробоваятишина. Ничего, похожего на мины. Загодя подобранный камень он нес в левойруке.

Тыльная стена была глухая. Осторожно выглянув из-за угла,Мазур беззвучно, как призрак, переместился к окну, присел под ним на корточки.Долго слушал – ни звука, ни шороха. Отсюда он хорошо видел бревна, отмечавшието, что вполне походило на посадочную площадку для вертолета. Судя по их виду,были срублены самое малое год назад, полежали и под дождем, и под снегом.

С вывертом кинул камень, и окно звонко разлетелось.Отпрянул, держа наготове автомат. Ни звука. Только резко пискнул какой-тозверек, и снова – тишина.

Решившись, прокрался к приотворенной двери, распахнул еепинком на всю ширь и ворвался в избушку, повел стволом по сторонам.

Опустил автомат и долго стоял, бормоча ругательства. Никогдаеще в жизни не испытывал столь яростной жажды убийства – даже тогда, в порту поимени Порт, когда они вернулись и нашли то, что осталось от Володи Чемякина иместного сержанта, оставленных стеречь катер. Там были мужики, прекраснознавшие, на что идут, – и сами, заметим в скобках, способные поступить сврагом не гуманнее. И поступавшие, кстати...

Изба состояла из одной-единственной большой горницы. В углу– кирпичная печь, открытая сверху. Посреди комнаты – стол и деревянные стулья,опять-таки отделанные с тщанием, излишним для охотничьего зимовья.

А у противоположной стены, откуда и потягивало противнымзапашком разложения, скорчился скелет. Когда-то человек явно был распят,привязан сыромятными ремешками на четырех костылях, вбитых в бревна. Потомпришли мелкие хищники, слопали и ремешки (на одном костыле остатки видны),поработали над трупом. Похоже, тело о с т а в и л издесь еще в прошлом году – было время обработать его до костей...

Близко Мазур подходить не стал. Он и так видел длинные прядиволос – при жизни светлых. А в углу, кучей – желтый спортивный костюмчик икрасная куртка. Это была женщина, и ее пытали – Мазур обнаружил возле печкицелый набор малость проржавевшего инструмента, служить такой ассортимент могодной-единственной цели...

Слышал он о таком развлечении для богатеньких импортныхБуратин, вошедшем в моду в последние годы, – подпольные видеофильмы, гдежертву, ни о чем таком не подозревавшую вначале, пытают и убивают всерьез.«Актеров» вербовали подальше от цивилизации, в «третьем мире». Ну, и здесь,очень похоже, развлекался один из таких гурманов: клиент всегда прав, бля... И«эстет» похоже, был исключением, то-то приржавело все...