– Поздравляю вас с бессмертием, – почти искренне улыбаясь,сказал Тамура. – Надеюсь, что ваш следующий визит состоится через долгие,долгие годы.

– Просьбочка одна, – пожимая ему руку, сказал мистер Овальд.– Нельзя ли благодарность Ван Кертису оставить?

Тамура предполагал, что в распечатанном виде все ежедневныеблагодарности Кертису составляют рулончик потолще пипифакса. Но традиции, темболее рекламные, в «аТане» чтили. Он протянул эндорианцу фирменный бланк.

– Дорогой наш Кертис, благодетель, – вслух повторял КейОвальд плоды своего вдохновения. – Живём мы снова, чего и тебе желаем. Думаю,не удивит тебя продление нами аТана, а порадует. Линия Грёз наших ведёт кдальним дорогам и напряжённому труду. Артур теперь тебя едва ли не отцом роднымсчитает, я же одно могу сказать – спасибо. Будет случай, надеюсь отплатить тойже откровенностью и верностью слову, что нашли в твоём лице. Кей и Артур.

Идиотов среди клиентов «аТана» хватало всегда. Но идиот сденьгами – это очень полезная и уважаемая вещь. Тамура поклонился и положилзаполненный бланк в специальную папку – для отправки с вечерним пакетомгиперграмм.

Обратный путь показался длиннее. Томми грыз твёрдоемороженое, купленное Кеем у комплекса «аТан». Дач, включив радио, слушал выпускобщеимперских новостей. Вели передачу сразу четыре диктора, по ходу делаперебрасываясь шуточками и понятными лишь местному жителю намёками. Говорили восновном об участившихся катастрофах на заводах Империи. Кто-то даже сравнил ихс дарлоксианским террором в годы войны. Потом посплетничали о новом видепроверок на вживлённое оружие, которое проводили на всех крупных предприятияхсотрудники СИБ. Особыми датчиками сканировали почему-то спину ишейно-затылочную область. Иногда арестовывали, не соблюдая установленныепроцедуры, а паля из станнера без предупреждения.

Связать диверсии и проверки дикторы так и не догадались.

– Кей, а я ведь всё равно бы ожил, правда? – спросил Томми.– Даже не оплачивая аТан.

– Конечно, – согласился Кей. – Кертис принял бы твою смертьза смерть Артура.

– Ясно. – Томми замолчал, что-то обдумывая.

– Не так просто, – глядя на мальчика, сказал Кей. –Во-первых, я обещал тебя не трогать. Во-вторых, Кертис раскусил бы тебя за двеминуты разговора.

– Второе важнее, – сказал Томми.

– Само собой.

Дальше они летели молча.

У Лики Сейкер хватало дел, которые не могло отменить дажепоявление Кея. Она свела их до минимума, но всё же увидела Дача лишь за обедом.

– Пока – ноль, – лаконично сообщила она.

– Понял, – ещё короче ответил Кей.

Они ели втроём – Томми тоже допустили к маленькому банкетуМатери-Хранительницы. Сервировка удовлетворила бы самого Императора, меню,очевидно, составлялось по принципу смены блюд редких на редчайшие.

Кей не слишком любил гастрономические эксперименты, но всёже отдал должное филе глубоководных рыб с Догара и салату из снежного виноградаи шпината, почти исчезнувшего в годы Смутной Войны. Идею подкинуть меклонцам«дезу», что шпинат является важнейшим и необходимейшим элементом человеческогорациона, породил, вероятно, человек с очень странным чувством юмора. Семь летмеклонские биологи, одни из лучших в Галактике, бились над предельно летальнымвирусом, поражающим шпинат. Около восьми тысяч бомбардировщиков, рассеивающихнад человеческими планетами Ш-вирус, стали лёгкой добычей перехватчиков. КогдаМеклон понял, что начисто лишённое шпината человечество не собирается вымирать,шок оказался слишком велик. Киборги согласились на мирные переговоры, конечнымитогом которых стал Тройственный Альянс.

Но шпинат с тех пор мог расти лишь в герметичных помещенияхс полностью замкнутой экологией. Коварный вирус продолжал поджидать своюжертву, окопавшись в пшенице, картофеле и иных, не столь важных, как шпинат,культурах.

Томми, виртуозно орудуя серебряными щипчиками, поедалтазианское желе.

– Ты хорошо воспитан, мальчик, – заметила Сейкер. Томми, средким искусством отделяющий оранжевый слой желе от зелёного, её не понял. Поего мнению, он ел это странное блюдо впервые.

– Как со снаряжением, Лика? – Кей предпочёл увести разговорот скользкой во всех смыслах темы.

– После обеда посетим нашего оружейника. – Мило улыбаясь,Сейкер протянула Томми недозрелый плод гуранге.

– Сейчас, – сказал мальчик, безошибочно выбирая из столовыхприборов штопорную трубку. Ввинтил её в черенок плода и вернул приправу Лике. Сжеле гуранге, конечно же, не употребляли. Зато к белому мясу оно подходилоидеально.

В те части подземного комплекса, где размещались оружейныемастерские, они ехали по туннелю почти двадцать минут. Достаточно для того,чтобы Кей осознал, кто сейчас работает на Семью.

Севолд Мартызенски был человеком-легендой. Он создал почтиполовину моделей оружия Смутной Войны. Лабораторию он покидал раза три в год –когда поблизости проходили манифестации пацифистов. Казалось, что он полностьюразделяет свою работу над смертоносным оружием и подчёркнуто мирные убеждения.Демонстранты так не думали, и, несмотря на хорошую охрану, Севолда пыталисьбить. Безрезультатно попытавшись поучаствовать в демонстрациях, Мартызенскиобычно возвращался в лабораторию и в расстроенных чувствах создавал ещё болеежуткие агрегаты по уничтожению жизни во всех её проявлениях.

Если легенды не врали, то в период его многочисленныхтворческих кризисов СИБ инсценировала демонстрации пацифистов.

– Я думал, что он давным-давно фермерствует на тихойпланетке, – сказал Кей. – Или работает под полным колпаком СИБ.

– Так почти и случилось. – Сейкер любила рассказывать обуспехах. – Когда армия отказалась от его кварковых бомб – из-за излишнейнегуманности, Севолд прекратил работу. СИБ, правда, на него не давила – видимо,по распоряжению Императора. Он уехал на Харизму и стал работать художником.Оформлял детские книжки, особенно для самых маленьких, сборники стихов. Все подчужим именем, конечно. Мы его уговорили ещё поработать.

– А какие книжки? – заинтересовался Томми.

– Спросишь сам. – Лику, похоже, забавляла недавняя ипостасьМартызенски. – Если будет в настроении – скажет.

Севолд был в настроении. Он бродил по лаборатории,потрясающей как размерами, так и жуткой захламлённостью. Больше в ней никого небыло – гений предпочитал работать в одиночку. Появление посетителей он встретилдружелюбным помахиванием руки, в которой был прочно зажат бутерброд с толстымломтём колбасы. Вторая рука лежала на пульте полимерного формовщика, гдевызревала заготовка причудливой формы.

– Проходите, – дружелюбно крикнул Севолд. – Это и естьзаказчики, Лика?