– Да Бога ради, тащись… А те жестянки, что к тебепристегнули?

– Двигатель туповат, но послушен. У маскировочного блокамноговато гонору… посмотрим, как будет работать.

– Посмотрим, – согласился Кей. – Выключи свет. И разбудименя через восемь часов… или если мальчик попробует меня убить.

– Я ему попробую, – мрачно пообещал катер. – Спокойной ночи,хозяин.

Как ни странно, но Дач уснул лишь через полчаса, когда Томмиуже давно ровно дышал, побеждённый усталостью. Кею было страшно, и слишкомсильно чесалась кожа.

Грузовик с мороженым мясом подошёл к орбитальной базе нанесколько часов раньше графика. Дежурный офицер мысленно обругал пилота, возомнившегосебя гонщиком, – на посадочной палубе уже не оставалось свободных причалов. Нообъяснять гражданским смысл слова «пунктуальность» было бессмысленно.Вольнонаёмный пилот вполне мог сбросить грузовой контейнер и погнать свойдревний буксир «вниз» – к незатейливым развлечениям Догара.

Офицер приказал отогнать в зону ожидания пассажирскийчелнок, вторые сутки ожидающий у причала туристическую группу с Эндории, ихмуро уставился на экран. Десятилетия мира превратили военную станцию чёртзнает во что – в перевалочный пункт для гражданских кораблей, орбитальныйнакопитель, дешёвую стоянку для прижимистых пилотов…

Грузовик пристыковался удивительно легко. Словно огромныйконтейнер с бараниной был пустым или его вовсе не было.

Офицер глянул на пульт контроля – всё было в порядке. Пилотответил на требуемые запросы, сообщил свой номер и стандартный пароль, назвалпроверочный код и даже предъявил сиреневый допуск. Более чем достаточно.

Поколебавшись, офицер запросил красный допуск. Автоответчикгрузовика помедлил и выдал требуемое. Через минуту он послушно предъявил ибелый допуск.

Офицер ещё размышлял над тем, откуда гражданский каботажникзнает то, что положено знать лишь военным кораблям крейсерского типа, и неслишком ли это хорошо для правды, когда на посадочной палубе загремеливыстрелы.

Первым из катера вышел меклонец, за ним – близнецы-шестёрки,чьих имён Кей так и не стал спрашивать. Глупо было позволять себе хотя бы теньчеловеческого отношения к пешкам.

Дач выпрыгнул из люка и, прежде чем коснулся истёртыхплиток, услышал выстрел. Меклонец, не нуждавшийся во внешнем оружии,задействовал свой плазменный генератор.

«Хух!» – вздохнуло опадающее пламя, в котором судорожнодёргалась паукообразная машина. К сожалению, на каждом причале военной базыполагался робот-охранник. К сожалению, он явно успел дать сигнал тревоги.

– Поехали! – закричал один из близнецов. Старинный кличпилотов-смертников звучал удивительно нелепо, но подкрепивший его пунктирлазерных разрядов сгладил впечатление. Боевик Семьи аккуратно прошёлся лучом поуглам ангара – датчики внутреннего контроля обычно размещались там. Вспухлиоблачка пара – испарялась сконденсировавшаяся при открытии шлюза влага.

Второй боевик деловито обежал катер по периметру и замер.Фузионное ружьё в его руках слегка подёргивало стволом – похоже, это былаинтеллектуальная модель.

– Кас/с/ис, дверь! – ненужно приказал Кей. Меклонец, похожийсейчас на вздыбившегося шестиногого коня, уже навис над бронированной плитой.

Из катера (выглядевшего как старый контейнеровоз) появилсяТомми. Его броня, имевшая приоритетную команду на сопровождение Кея, подошла кДачу и аккуратно стала за его спиной. Мальчишка таращился сквозь синий лёдбронестекла на догорающего робота.

Дверь, словно бы и без всяких усилий со стороны Кас/с/иса,стала уползать в пол. Едва лишь щель достигла полуметровой ширины, какмеклонец, сменив трансформацию, перепрыгнул через неё. Раздался лёгкий шум.

Последним из катера появился киборг. Пошёл к двери –неторопливо, но так целеустремлённо, что достиг её именно в момент открытия. Задверью был широкий светлый коридор, уходящий к складам базы. Меклонец стоялметрах в пяти от двери, под передними конечностями лежало неподвижноечеловеческое тело. Синеватые вспышки работающего нейроизлучателя боролись сбелым светом потолочных плафонов. Кас/с/ис вёл заградительный огонь.

Обговаривать что-либо не было нужды. Близнецы уже бежали покоридору, меклонец двигался между ними, словно миниатюрный танк. Кей двинулсяследом – «Серафим» нёс двести килограммов своего веса с изяществом молодогобулрати. «Эскалибур», вручённый Кею перед самым отлётом, казался невесомым вманипуляторах силовой брони. На вид это был самый обычный излучатель –нейтринный или тахионный, – лишь чудовищно утолщённый ствол не отвечал обычномудизайну человеческого оружия.

Дач искренне надеялся, что не всё сказанное Сейкер об«Эскалибуре» было шуткой.

* * *

Последние кадры, переданные камерами из ангара, вогналиофицера в лёгкий шок.

Охранный робот пылал, меклонец застыл перед дверью, одетые всиловую броню люди палили по датчикам наблюдения.

Ударив по клавише общей тревоги, офицер закричал:

– Атака базы! Проникновение через семнадцатый грузовойпричал!

От вспомогательных пультов к нему уже бежал младшийдиспетчер смены. Это было нарушением устава, но реагировать на оплошностьколлеги не было времени. Офицер торопливо отвечал на вопросы, возникавшие надисплее. Главный компьютер базы раскручивал программу отражения агрессии, икаждый бит информации мог решить всё.

– Обманное проникновение…

Направлявшийся к базе пассажирский челнок был вынужденизменить курс под страхом немедленного уничтожения.

– Меклонцы и люди…

Каюты чужих были заперты. Меклонец, занимавшийся втренажёрном центре, получил по радиосвязи приказ принять позу покорности, иавтоматический излучатель взял его на прицел.

– Тяжёлое вооружение, силовая броня…

– Расконсервировался красный сектор арсенала…

– Количество неизвестно…

Все, имевшие право носить оружие, были подняты по тревоге.

– На контакт не выходят…

Дверь в контрольный зал взорвалась, заливая пульты шрапнельюрасплавленной стали. Офицер успел заметить человеческую фигуру, громоздкую отсиловой брони, прежде чем поток огня захлестнул помещение.

Охранный робот, чью линию прицеливания загораживало пылающеетело младшего диспетчера, принял единственно верное решение. Плазменный зарядпрервал мучения человека и ударил в броню нападавшего.

«Серафим» выдержал удар, но устоять боевик не смог. Егоотбросило от двери, протащило по полу и впечатало в стену. Мгновение шестёркаСемьи лежала неподвижно. Потом, с тихим хихиканьем, боевик поднялся. Заразвороченным проёмом двери билось пламя. Сервомоторы брони гудели чуть громчеобычного, и движения левой ноги стали несколько неуклюжими, но это быломелочью, не стоящей внимания.