Шуточка была цинично-казарменная, но такие лучше всего идействуют в подобных переделках…

Церковь святого Круахана, сложенная из темно-красногокирпича, вздымала к небу три колокольни с острыми шпилями и немного походила накрепость – малым количеством окон и толщиной стен. Последний раз ее отстраивалииз развалин пятьсот лет назад, до Латеранского трактата[27], иэто сказалось на настроении зодчих. Впрочем, и новые храмы, принадлежавшиеБратству святого Роха, были построены так, чтобы отсидеться в них при осаде:загадочное братство, посвятившее себя борьбе с черной магией, не без основанийопасалось коварных сюрпризов.

Чем оно занималось, плохо представлял даже Гаудин – понаблюдениям Сварога, державший в отношении Братства почтительный нейтралитет.Но если где-то обнаруживался пробитый серебряной стрелой маг или таинственносгорала подозрительная антикварная лавка, грешившая продажей книг из ЧерногоПеречня, можно было прозакладывать голову, что в девяти случаях из десяти здесьне обошлось без нелюдимых братьев в коричневых рясах…

Один такой встретил их у входа – мрачный широкоплечий монах,на которого даже бывалый капрал косился с уважением. На поясе у него виселскрамасакс[28] в железных ножнах и три символа Братства –серебряный клеверный трилистник, бронзовая фигурка коня[29] ивырезанный из дерева сжатый кулак.

Не задавая вопросов, он повел их в обход алтарного зала,низкими коридорами без окон – в подземные этажи. К стагарцу и в самом делеотносились без всякой доверчивости: у входа в келью, где его поместили, сиделеще один монах, столь же внушительного сложения, держа меж колен внушительныйпосох, окованный с одной стороны широкими медными кольцами (вполне возможно, ис выкидным клинком внутри, монахи это практиковали и были мастерами гойкара[30]).

Сварог вошел, оставив остальных за дверью. В углу ровно, безкопоти, горел масляный светильник. Табуретов здесь было два, так что Сварогнемедленно сел на свободный и без церемоний принялся разглядывать стагарца –нарочито неторопливо, хмуро, чтобы тот понервничал и понял, что убивать его небудут, но и марципанами потчевать не собираются.

Он был не старше Сварога. Мочки ушей, должно быть, обрезаныв самом раннем детстве – не видно шрамов, кажется, что уши были такими отроду.Значит, потомственный колдун – это-то Сварог о стагарцах знал. На левой щеке –маленькое синее клеймо, неизвестный Сварогу знак. Морской колдун смотрелисподлобья и благостностью характера, сдается, не отличался.

– Ну что, сукин кот? – ласково спросил Сварог вкачестве вежливого приветствия. – Докатился? Или, выражаясь изысканнее,накликал на свою жопу приключений?

Стагарец глянул сущим волком и тихо напомнил:

– Я под защитой храма. Как приверженец Единого Творца.

– Твое счастье, – сказал Сварог. – Но меня что-тоне тянет пускать пузыри от умиления. Скажи-ка лучше, как это ты, приверженецЕдиного, ухитрился во все это вляпаться?

Хмурый колдун, прямо-таки передернувшись, заторопился:

– Я потому и бежал, когда понял, во что ввязался…

– А лучше было не ввязываться вообще, – наставительносказал Сварог, подумав, что и сам бы охотно последовал сему золотому правилу,да вот никак не удается. – Давай поболтаем. Я уже знаю, что Сенгал решилподменить принцессу призраком. Но подробности и цели мне неизвестны. Как и твояроль в этом.

– Я познакомился с ним на Стагаре, и он уговорил меняотправиться с ним на Диори. Похоже, он знал, где лежит клад. Но не знал языкаИзначальных.

– И ты ему по-дружески переводил. Совершенно бескорыстно, а?По доброте душевной?

– Он обещал мне книги. Я возвысился бы над всеми, даже надВаргасом с Совиного Мыса. Вам не понять…

– Что ж, я многого не понимаю, – сказал Сварог. –И в особенности не понимаю дураков, которые ввязываются в такие вот игры –свято веря, что никто не станет убирать лишних свидетелей по миновании в нихнадобности…

– Ну, я еще долго был бы ему нужен, – усмехнулсястагарец чуточку раскованнее. – Хватило бы времени, чтобы вовремя почуятьопасность и приготовить дорожку для бегства. А что до его замыслов… Простите зацинизм, но я не здешний. Вассальной присяги здешнему королю не давал, ипринцесса мне чужая. Каждый за себя, в конце-то концов.

– Насколько я знаю, эгоистов на Стагаре не особенно любят. Иподобный образ мыслей там не в чести.

– Но за него вовсе не зачисляют в выродки без всякихколебаний. Вы не читали Федра? Душа – это колесница, влекомая двумя лошадьми,черной и белой, они тянут в разные стороны и плохо подчиняются вознице…

– Ладно, – сказал Сварог. – С земляками тебесамому разбираться… А Федра я не читал. Давай о делах. Значит, Сенгал с твоейпомощью решил подменить принцессу… Отсюда и начнем.

– Род Сенгала имеет кое-какие права на трон. Как десятокдругих родов. Если бы пресеклась династия Баргов…

– Без подробностей. Я и так верю.

– Если бы подмена прошла гладко, с соблюдением всех условий…

– То есть – с убийством настоящей принцессы?

Стагарец сделал пренебрежительный жест, означавший что-товроде: «Стоит ли о таких мелочах?»

– То существо… оно, будучи оплодотворенным смертьюоригинала, могло бы существовать десятки лет, став полностью послушным своемухозяину. Конечно, при регулярном соблюдении иных ритуалов. Король очень болен,хотя об этом никто почти не знает. Сенгал женился бы на «принцессе». Этосоздание совершенно нематериально, но ребенок, которого все считали быродившимся у королевы, был бы сыном Сенгала, самым настоящим.

– Нужно признать, покойный искренне заботился о будущемсвоего потомства, – сказал Сварог. – Ну а теперь выкладывай – что таму вас пошло наперекос?

Стагарец сказал после долгого молчания:

– Я знал, что магические книги Изначальных добротой недышали. Но не ожидал такого дуновения зла. Впервые встревожился, когда мыготовили… подмену. Потом стало еще хуже. У Сенгала были и другие помощники,кроме меня. Порой даже кажется, что те, которых он считал своими слугами,становились хозяевами. Когда в решающую ночь появились эти твари, сомнений неосталось. Сенгал стал орудием. Я это понимал, а он – нет. Я ко многому отношусьбез особых предрассудков, но предавать душу в когти Великого Мастера…