– Правда? – улыбнулся Энтони. – Может быть, завтра во второй половине дня пойдем все вместе полюбуемся на этого зверя? Я слышал, он огромный…

Нина наморщила нос.

– Не хочу на него глядеть.

– Меня такое зрелище тоже не интересует, – заявила вдовствующая маркиза.

– А как ты, Кэролайн? – спросил Энтони. – Тебе не хочется прогуляться завтра вместе со мной и Джорджи?

– Да, конечно. – Она надеялась, что и Джеймс пойдет с ними.

– Отлично! – Энтони снова улыбнулся. – А что скажешь ты, Джеймс?

Муж мельком посмотрел на Кэролайн и пробормотал:

– Думаю, нет, не пойду.

Она мысленно вздохнула. Был только один способ привлечь его внимание. Украдкой сняв с ноги туфельку, Кэролайн под покровом льняной скатерти провела кончиками пальцев по щиколотке мужа.

Из руки Джеймса выпала ложка и со звоном ударилась о тонкий фарфор. Разговор за столом прекратился, и все повернулись к нему.

Джеймс взял ложку и пробормотал извинение. Но Кэролайн, подняв ногу повыше, начала поглаживать его бедро, медленно приближаясь к намеченной цели.

Муж взглянул на нее выразительно, но Кэролайн проигнорировала это предупреждение; она прекрасно знала: только таким образом ей удастся добиться от него реакции. Наконец она добралась до цели, и ее пальчики скользили по уже отвердевшей мужской плоти.

Темные ресницы Джеймса опустились, и из горла его вырвался весьма странный звук.

– Тебе нехорошо, Хантингтон? – спросила бабушка. Старая маркиза понюхала суп. – От него чем-то пахнет? Твоя кухарка кладет так много специй, что не поймешь.

Джеймс поднес ладонь ко рту и откашлялся.

– Нет, суп вкусный, – пробормотал он. Эти его слова прозвучали октавой выше обычного, так как Кэролайн усилила натиск.

– Что ты делаешь? – спросила Нина, взглянув на нее.

Кэролайн в испуге замерла – как ребенок, которого застали за чем-то запретным. Она перевела взгляд на невестку, сидевшую напротив, и переспросила:

– Что делаю?..

– Да, что ты делаешь после обеда? Не хочешь ли погулять по саду?

– О да, это было бы прекрасно и… – Она осеклась, потому что муж схватил ее за щиколотку.

А глаза Джеймса лукаво поблескивали, что свидетельствовало о намерении отомстить. И тут он медленно провел пальцами по ее ноге, обтянутой прозрачным чулком. Кэролайн замерла, с трудом подавив желание высвободить ногу резким движением. А муж тем временем потянул ее ногу на себя, что вынудило Кэролайн переместиться на стуле. Но казалось, никто не обратил внимания на ее совсем не грациозную позу. Большой палец Джеймса продолжал скользить по ее ноге, и в какой-то момент Кэролайн зажала рот ладонью, чтобы не захихикать.

Вдовствующая маркиза внезапно нахмурилась и, подозвав жестом лакея, приказала:

– Убери мадеру подальше от леди Хантингтон! Она ее не переносит!

– И виски тоже, – тихо добавил Джеймс, продолжая мучить ее.

Тут Кэролайн, наконец, высвободила ногу, но при этом задела коленом стол, от чего стоявшие на нем бокалы задрожали. Энтони же, сидевший рядом, давился от смеха.

– Что-то случилось, дорогая? – Джеймс взял салфетку и утер губы.

– Нет-нет, все в порядке, просто мурашки побежали по ноге, – пробормотала Кэролайн.

А старая маркиза проворчала:

– Похоже, нам придется перейти за обедом на лимонад.

Через час, после миндального торта, Энтони предложил сыграть в карты.

– Только после того, как мы с Кэролайн погуляем по саду, – ответила Нина.

Кэролайн невольно вздохнула. Этим утром Нина уже расспрашивала ее о том, что происходит в брачной постели, и Кэролайн постаралась ответить, употребляя сугубо «технические» термины. Но девушку это не удовлетворило, она хотела знать больше.

– Я думаю, мы все пойдем, – заявил Энтони.

– Конечно, – согласилась Кэролайн. А Нина нахмурилась.

– А ты, Джеймс, пойдешь с нами? – спросил Джорджи.

– Я должен работать, – буркнул маркиз.

– Ты все время работаешь допоздна… – огорчился мальчик. – Ты не пошел с нами даже тогда, когда мы показывали Кэролайн парк.

Все посмотрели на Кэролайн, а потом на Джеймса. Но тот бросил салфетку на стол и сказал:

– В следующий раз, Джорджи.

Энтони встал и предложил Кэролайн руку.

– Тогда я воспользуюсь возможностью проводить твою прелестную молодую жену, а потом, Кэролайн, я попробую научить тебя новой карточной игре, которую я освоил в университете. Игра называется покер, и в нее играют американцы.

Старая маркиза презрительно фыркнула:

– Если эта игра нравится американцам, значит, она – глупейшая.

– Да, бабушка, боюсь, игра эта действительно глупая, но она очень занимательная, если играть в правильной компании. – С этими словами Энтони подмигнул Кэролайн.

Стул Джеймса скрипнул, когда тот поднялся.

– Тогда прошу извинения, – пробормотал он.

С тяжелым сердцем Кэролайн смотрела вслед уходившему мужу.

Часы пробили полночь, когда до Джеймса снова донесся смех – звонкий смех Кэролайн и хохот Энтони. Он осторожно отложил перо, хотя ему ужасно хотелось переломить его пополам. Почему они играли в карты в библиотеке, рядом с его кабинетом, а не в гостиной? Черт бы побрал этого Энтони! Он делал это нарочно – чтобы его подразнить. И брату это прекрасно удавалось.

Резко отодвинув кресло, Джеймс направился к двери, намереваясь поплотнее ее закрыть. Он уже схватился за дверную ручку, но веселый смех Кэролайн заставил его замереть.

– Каро, не хочешь ли бокал бренди? – послышался голос Энтони.

Бренди? Джеймс сжал кулаки. Он хотел напоить его жену? Ему захотелось вытащить Энтони из комнаты и свернуть ему шею. Ведь этот мерзавец знал, что Кэролайн не переносит спиртного.

Маркиз стремительно прошел по коридору и влетел в библиотеку. Кэролайн и Энтони подняли головы. Они сидели по разные стороны небольшого инкрустированного карточного стола. Рука брата, державшая графин, замерла в воздухе.

– А, Джеймс… – протянул он. – Пришел к нам присоединиться?

Выражение лица Энтони было самым невинным, но графин со спиртным говорил об ином.

– Моя жена не пьет бренди! – заявил маркиз.

– Я вполне способна принимать решения самостоятельно! – заявила Кэролайн.

– Неужели? – Джеймс нахмурился. – Но до сих пор все твои решения были довольно необдуманными.

– В том числе и мое решение выйти за тебя замуж? – осведомилась Кэролайн.

Тут Энтони наконец-то поставил графин на стол и прикрыл ладонью притворный зевок.