– Гесс всем надоел. Кичился своей близостью к фюреру.Возомнил себя гениальным стратегом, чуть ли не соправителем Рейха. Гейдрихпредлагал устроить ему авиакатастрофу, и фюрер уже согласился. Но нашлась идеяполучше. Гесс – англоман, мечтает поделить мир между Британией и Германией? Такпусть летит к своим англичанам. Во-первых, он устроил у них в курятникенешуточный переполох. А во-вторых, укрепил мою позицию перед завершающимударом. Ведь «Лорд» заранее предупреждал о демарше Гесса. Никто моему источникуне поверил, а он оказался прав. Его акции после этого подскочили до небес. Выменя про «Лорда» спросите, – засмеялся немец, – про этот кладезь бесценнойинформации.

– А что «Лорд»? – вскинулся Октябрьский, не поспевая зазигзагами Вассеровых признаний, одно сногсшибательней другого.

– Да то, что нет никакого «Лорда». Пузырь это, который мынадули и вам преподнесли. Нарком «Лорду» алмазную звезду отправил – за срывпереговоров Гесса с англичанами. – Вассер фыркнул. – Она теперь у папочки вколлекции, эта ваша звезда. И меня, грешного, наградой не обошли: орденКрасного Знамени отвалили плюс внеочередное звание. Я у вас сделал карьерууспешней, чем в Германии: тут капитан госбезопасности, то есть, по-армейски,полковник, а там всего лишь капитан третьего ранга. Может, мне к вам перейти?Отличная идея. Ха-ха-ха!

Шеф тряхнул гогочущего агента за шиворот.

– Для чего пожертвовали Гессом? Вы сказали: это должно былоукрепить ваши позиции перед завершающим ударом. Что это значит?

– Мне требовалось полное доверие… – Голос корветтенкапитанадрогнул, веки стали опускаться. – Абсолютное доверие… всей информации, котораяпоступает от «Лорда»… И самое главное… гарантия… прямого… выхода…

Веки сомкнулись. Голос умолк. Выругавшись, Октябрьскийобрушил на лицо Вассера целую серию звонких пощечин.

– Что за удар? Какой выход? На кого? Или куда?

Но всё было напрасно – шпион потерял сознание. Прибежалдоктор, пощупал пульс, развел руками:

– Чего же вы хотите? Он и так продержался 23 минуты.Исключительно сильная воля. Надеюсь, он не пытался навязывать вам темы дляразговора?

Октябрьский нахмурился.

– Неужели вам не хватило времени? – удивился Гайворонский. –Вы же говорили, вас интересует только один вопрос. На него-то он ответил?

Лицо старшего майора просветлело.

– Ответил. И это главное.

– Вот и отлично, А остальное выясните на следующем сеансе.Думаю, к послезавтрашнему утру пациент отойдет от шока, и можно будетповторить.

В ГэЗэ возвращались пешком – как говорится, усталые, нодовольные. Время на прогулку было. Октябрьский еще раз позвонил в секретариат иуже не попросил, а потребовал, чтобы его немедленно связали с Наркомом, речьидет о деле чрезвычайной важности. Ответили, что генеральный комиссар вылетелиз штаба Прибалтийского военного округа в штаб Западного. Прибудет туда черезчас. Пусть товарищ старший майор дожидается у себя в кабинете – соединят.

– Шеф, а зачем вообще применять методы физвоздействия, еслиможно сделать укольчик, и готово? – спросил Дорин.

– Дорогое удовольствие, – невесело улыбнулся Октябрьский. –Кости переломать дешевле.

Еще Дорина волновало вот что:

– А нашим точно хватит времени, чтобы подготовиться? Целыхтри группы армий!

– Теперь хватит. Достаточно трех суток, чтобы рассредоточитьавиацию по резервным аэродромам, вывести артиллерию на огневые позиции,развернуть танковые части, провести минно-саперные работы. Я бы на месте нашегоГенштаба потрепал фрицев в приграничных боях и постепенно отошел бы наоборонительную линию 39-го года. Если навязать немцам позиционную войну, оничерез три месяца мира запросят. Эх, с полководцами у нас неважно. Умных всехперестреляли, одни конники остались, им бы только шашку наголо и «Ура! Даешь!».

Егор вспомнил про генерала Петьку, рассказал.

– Вот-вот, – хмуро кивнул Октябрьский. – Я уверен: немцыэтот подлый трюк с «юнкерсом» нарочно устроили, чтоб советские ВВС обезглавить.Знают наше чудесное обыкновение – из-за нескольких сорняков всё полевыкашивать. Было уже такое, в 37-ом, когда они нам дезу про заговор военныхподбросили. Эх, нам бы сейчас Тухачевского с Уборевичем…

Лейтенант аж споткнулся. Оглянувшись по сторонам, шепотомспросил:

– А что, Тухачевский не был враг народа?

– Врагов народа в природе не существует, – спокойно ответилстарший майор. – Как ты себе это представляешь? Живет на свете сволочь, котораяскрежещет зубами и говорит себе: «Ух, народ, до чего же я тебя ненавижу»? Нет,Егорка, свой народ любят все, даже белогвардейцы и троцкисты. А «врагаминарода» наша власть называет людей, которые могут оказаться для нее опасны. В36-ом году у нас в ЦК здорово напугались путча в Японии. Если б микадо тогда непроявил жесткость, военщина захватила бы власть. Так что немецкой фальшивке провоенный заговор наши поверили, очень уж вовремя подоспела. А подлецы с дуракамии рады стараться. Японский император после путча для острастки 19 человекповесил. Но у нас натура широкая, гад Ежов десять тысяч лучших командиров нараспыл пустил. То-то немцам радость. Между прочим, идею «Заговор красныхмаршалов» разрабатывал «папочка» нашего Вассера, Зепп фон Теофельс. Я тебе проэтого господина как-нибудь отдельно расскажу. Помяни мое слово: наши с нимдорожки еще не раз пересекутся.

Отстаток дороги шли молча, и лица у обоих были уже недовольные, а озабоченные, хотя каждый думал о своем.

В отсеке, где располагалась спецгруппа «Затея», на доске«Они погибли при исполнении долга» Егор увидел свою фотографию в черной рамке.Карточка висела напротив окна и с середины мая успела выгореть. Вот и всё, чтоот меня осталось бы, подумал Егор, и эта мысль настроения не улучшила.

До связи с Наркомом оставалось еще больше получаса, поэтомусели в кабинете пить чай. Дорин разломил печенье – отложил. Повозил ложечкой,размешивая сахар, – отодвинул.

– Ты чего нос повесил? – пытливо взглянул на него старшиймайор. – По той же причине, что я?

– А вы, шеф, из-за чего?

– Я первый спросил. Сначала ты скажи, потом я.

Егор помолчал, подбирая слова. Не очень-то они подбирались.