я понимала, что лишь одно неверное слово или движение может разрушить всё, что было так тщательно построено.

Внутренний голос, который ещё недавно уверенно вёл меня вперёд, теперь умолк, оставив меня один на один с бурей эмоций и непонимания людей. В горле пересохло, словно песок заволок грудь, и каждый вдох давался с трудом. Я чувствовала, как холодный пот проступает на лбу, и, несмотря на отчаянное желание скрыть свои сомнения, они были видны в каждом моём движении.

Чёрт меня дёрнул ляпнуть такое. Надо было сперва всё обсудить с Рагнардом, но что сделано, то сделано.

Нужно было срочно найти слова, способные погасить этот пожар, прежде чем он охватит всё вокруг.

— Элла, — голос Рагнарда звучал мягче, чем прежде. В нём звучало беспокойство. — Ты понимаешь, что обращение к вёльве может иметь последствия, которые мы не сможем предсказать? Это опасно.

Я вновь посмотрела на него и увидела ту тревогу, которую он скрывал под маской. Он сдерживался изо всех сил, и это напряжение пронизывало воздух, как стальная нить, тянувшаяся между нами, стягивая каждый нерв.

— Я это понимаю, — прошептала я. — Но у нас нет другого выхода, сам подумай. Этот маг уже попытался отнять жизнь невинного мальчика, и он ведь явно не остановится. Если мы позволим ему продолжать, мы можем потерять всех, кто нам дорог. К тому же… — я нервно закусила губу. — Вёльва, как никто другой, может пролить свет на то, что происходит со мной.

— Послушай меня, — он взял моё лицо в свои холодные, шершавые руки и нахмурился. — Вёльва не та, к кому стоит обращаться за помощью. Да, я сам предложил это, думал, что она сможет помочь, но… Она потребует плату, и эта плата может оказаться слишком высокой. Я уже говорил тебе, она попросит что-то взамен, а точнее, кого-то. — он ненадолго замолчал, стиснув зубы. — И этим кем-то можешь оказаться ты.

Я знала, что он прав. Это было безумие, риск, который мог уничтожить нас всех. Но внутри меня горел огонь, который не давал мне отступить. Если это был единственный путь, я готова была пройти его до конца, даже если придётся заплатить самую высокую цену.

— Ну и что?

— Что? — на его лице отразилось удивление.

— Даже если и так, мне нечего терять. В таком случае я рожу тебе наследника, а сама… выполню то, что должна. Но, по крайней мере, я буду знать, что из-за меня больше никто не пострадает. Больше не будет этих видений. Я узнаю, кто я такая. Возможно, даже смогу вернуться домой.

Но правда заключалась в том, что мысль о возвращении домой уже не вызывала во мне прежнего тепла. Я понимала, что мир, который когда-то был моим домом, теперь казался чужим и далёким. Здесь, в этом месте, несмотря на все опасности и страхи, я обрела что-то более важное. И теперь, даже если бы я могла вернуться, я не была уверена, что хочу этого.

Рагнард замер, словно мои слова проникли в самую глубину его души. Его руки, всё ещё держащие моё лицо, слегка дрогнули, сжимая его ещё сильнее.

— Если это цена за то, чтобы остановить мага, то я готова её заплатить.

На лице Рагнарда отразились сразу несколько эмоций. Он тяжело сглотнул, и его дыхание стало неровным. Я видела, как он пытался найти слова, чтобы остановить меня, но я уже сделала свой выбор. Возможно, это была моя самая роковая ошибка, но внутренний голос подсказывал мне, что вёльва действительно может помочь, а значит, стоит рискнуть.

— Элла, Отригг жив, — голос Рагнарда был тихим, наполненным тяжестью.

— Да, и это невероятная удача.

— Давай ты просто вернёшься в комнату, я закончу собрание совета, и мы всё обсудим.

— Нет, — сжала я губы, отказываясь уступить.

— Да что ты такая упрямая! Прекрати вести себя как ребенок!

— Я устала, Рагнард, устала сидеть в стороне и позволять другим принимать решения за меня! — мой голос дрожал от подавленных эмоций, но я старалась говорить достаточно тихо, чтобы другие не услышали. — Я не могу просто отступить и делать вид, что всё в порядке. Этот маг, колдун, чёрт знает кто, уже покусился на мою жизнь и почти убил Отригга.

— Ты никуда не пойдёшь, — твёрдо произнёс он, почти до боли сжимая мои плечи.

— Ты не можешь меня остановить, помнишь, чем всё закончилось в прошлый раз? — я слегка улыбнулась, стараясь сгладить углы.

— Элла, ты нужна здесь. Без тебя мой народ… — он осёкся, сжал челюсть и отвернул голову.

Я застыла, чувствуя, как его хватка крепчает, почти впиваясь в кожу.

Признаться, его слова проникли в меня глубже, чем я ожидала. Я знала правду: моя значимость заключалась не только в том, что я могла помочь пережить это проклятие, но и в том, что я была связана с надеждой и страхами этих людей. Они видели во мне не столько человека, сколько средство для спасения. Это понимание било по сердцу, как острый камень, оставляя болезненный след. Глупо было бы отрицать, что меня хотели использовать, пусть и ради благой цели, но это не отменяло того, что я просто инструмент в чьих-то руках.

Но я не могла винить их за это. Люди, живущие здесь, те, кто окружил меня заботой и поддержкой, стали мне близки. Они приняли меня, когда у меня не было никого, кто мог бы протянуть руку помощи. Я не могла обречь их на гибель, не могла позволить этой тьме поглотить их.

И всё же, в глубине души, я жаждала услышать что-то иное. Я хотела, чтобы Рагнард видел во мне не просто спасительницу его народа, но и личность — женщину, которую он ценит и уважает за её силы, слабости, за то, кем я являюсь на самом деле. Хотелось услышать, что я важна для него не только как та, кто может избавить их от проклятия, но и как человек, которому он доверяет, с которым хочет идти по жизни не из-за долга, а из-за чувства, что намного глубже.

Эти мысли пронзили меня, оставляя за собой горький привкус сожаления и надежды. Глубокая связь между нами становилась всё более очевидной, и это пугало меня.

Я постаралась улыбнуться искреннее, скрывая бурю эмоций, которая бушевала внутри. Сделав шаг навстречу, я придвинулась ближе и, собрав всю теплоту и нежность, обхватила его лицо руками.

— Я понимаю, — мягко произнесла я, глядя ему прямо в глаза.

— Нет, ты не понимаешь, — резко ответил он, повернувшись ко мне. Он выглядел, как разъярённый зверь, а в глазах