– Понятия не имею, – пожал плечамиЮра, – мы много лет не виделись. А вот с Сарой я контактирую, она отличныйврач-дерматолог, поезжай к ней, должна помочь.

Осмотрев меня, Сара воскликнула:

– Интересная реакция! Первый раз сподобной сталкиваюсь. Рыбий жир, говорите?

Я кивнула.

– Выпишите мне какую-нибудь мазь, чтобынанести на лицо и стать здоровой.

– А тело пусть останетсяпятнистым? – прищурилась Сара.

– Нет, конечно, только его можно пододеждой скрыть, а с лицом как поступить?

– Думаю, вам не понравится ходить летом вглухом комбинезоне.

– Это не сойдет до лета?!

– До июня всего ничего, полтора месяцаосталось! – поддела меня Сара.

Я почувствовала обиду. Может, Сара и хорошийврач, только ей нравится дразнить людей. Понимает ведь, что меня пугаетподобная перспектива, и ехидничает.

– Рыбий жир, – бормоталаСара, – ну высыпавшие пятна мазью не вылечишь. И вообще на нашей кожеотражается состояние всего организма. Любые неполадки с нервами илижелудочно-кишечным трактом сразу окажутся на виду. В вашем случае я предлагаюсделать анализы, потом сядете на диету, а там время покажет. Да, и еще! Лучшене мажьте лицо никакими тональными кремами, дайте коже нормально дышать. Видеале вам следует покинуть Москву, выехать на природу. Загазованный мегаполисне лучшая среда обитания для человека с вашей проблемой.

– Что же мне сейчас делать?

– В понедельник нужно сдать анализы, можноу нас в институте – правда, это платно. Кстати, Юра предупредил вас, что я берупятьсот рублей с частных клиентов?

Я молча полезла в кошелек. Медицина в нашейстране всегда была платной, зря люди считают, что кошелек, открытый в кабинетеу доктора, нововведение капиталистической России. Да, в советское время мы неоплачивали услуги в кассе, но конвертик всегда совали человеку в белом халате,взамен получая повышенное внимание. Существовали даже негласные расценки: абортстоил пятьдесят рублей, а прием у стоматолога двадцать пять. Это с наркозом, аесли предпочитаете терпеть боль, тогда можете не тратиться. Естественно, людинесли «борзых щенков», вкладывали их в коробки шоколадных конфет, стесняясьвручить врачу мзду просто так. Да и многие доктора краснели, принимая гонорар,начинали суетливо оправдываться:

– Уж простите, но ампула дорого стоит, аеще с медсестрой и анестезиологом поделиться надо, самой немного останется.

К слову сказать, Катюша тоже берет«наградные», оклад хирурга, даже такого опытного, как она, невелик, подругаодна без мужа поднимала двух мальчишек, думаю, дальнейшие комментарии излишни.Но Катюша никогда не объявляет вслух таксу, не требует нагло мзду, не загоняетбольного в угол, не шантажирует его заявлением:

– Вас способно вылечить одно лекарство,но оно очень дорогое, и достать его могу только я.

Отношение Катюши к больному не зависит оттолщины его кошелька. Возле нищей бабушки подруга хлопочет так же, как вокруголигарха. Заплатил пациент при выписке сколько смог, спасибо ему, нам и сторублей деньги, лишний пакет корма для собак купим. Не дал ничего? Ну и не надо.Значит, нет у человека лишних средств.

Сара же, по сути, ничем мне не помогла, простоотправила на анализы, а цену заломила немаленькую, к такому врачу, будь он хотьтрижды академиком, у меня доверия не возникает.

Внезапно я успокоилась. Все что ни делается,делается к лучшему. В отношении меня данное правило срабатывает безотказно!Стоит хотя бы вспомнить, как в полном отчаянии я прыгнула под колесаавтомобиля, которым управляла Катюша. В тот момент мне казалось: жизнь кончена,случилось все самое ужасное. И что? Большое спасибо судьбе за тот урок. Теперья имею семью, детей, собак и занимаюсь любимыми детективными расследованиями[5].

И просто замечательно, что я стала напоминатьпо цвету подгнивший баклажан. Провидение столкнуло меня с Сарой, весьмапротивной особой, но, похоже, хорошо знающей Эвелину Семилетко. Сейчаспопытаюсь разведать обстановку.

– Следовательно, на юг мне ехать нельзя? –захлопала я ресницами.

– Куда? – насторожилась Сара.

– Понимаете, я приобрела путевку вТурцию, хотела на майские праздники в Анталию смотаться, косточкипогреть! – прикинувшись идиоткой, зачирикала я.

– Очень неразумное желание, –покачала головой Сара, – не советую туда ехать. Откажитесь немедленно.

– Эвелина не захочет вернуть деньги.

– Кто?

– Ну, Эвелина Семилетко, –продолжала я, – хозяйка агентства «Шар-тур». Она меня предупредила –путевка горящая, в полцены…

– Эвелина Семилетко? – отшатнуласьСара. – Не может быть!

– Почему? – улыбнулась я. – Васфамилия смущает? Это еще что, вот у меня знакомая есть, представляете,Курочкорябская! Вообще караул!

– Ася? – воскликнула Сара.

Я удивилась:

– Вы ее знаете?

Глаза Сары тревожно заблестели.

– Встречались, правда, давно. Сейчас,если на улице столкнемся, я ее не узнаю.

– Однако мигом вспомнили Асю!

– Ну да, из-за фамилии. Очень она смешнаяи редкая.

– Верно, а чем вам Эвелина Семилеткозапомнилась? Хотя у нее тоже фамилия не Петрова.

Сара скривилась:

– Вам это неинтересно знать!

– Ну что вы, очень даже интересно!

Доктор хмыкнула:

– Однако, похоже, вы дурно воспитаны!Столь непонятное любопытство удивляет и вызывает желание выставить вас вон.

– Вы тоже не отличаетесь особойщепетильностью, – не осталась в долгу я, – никакой помощи не оказали,а деньги взяли. Ваше рвачество не оправдывается ничем, а мое любопытствообъясняется профессиональными обязанностями. Кстати, я не представилась, майорЕвлампия Андреевна Романова, работаю на Петровке, занимаюсь особо важнымипреступлениями.

Сара замерла, потом вскочила и схватила меняза плечо:

– Что она еще сделала?

– Эвелина?

– Да, да!

– Ну, скажем так: занимается незаконнымбизнесом.