Мне не понравилось ее поведение, но от комментариев явоздержался. Мархалева, тем временем, без всяких причин погрустнела, задумаласьи спросила:

— Роберт, вы здесь ничего не брали?

Я усмехнулся:

— Может и брал, здесь все мое.

— Да, вы правы, — согласилась она и задала еще болеестранный вопрос: — А моего вы ничего не брали?

— Где? У себя? В моем доме?

— Да-да, именно в этой комнате. Так вы не брали кое-что мое?

Я рассердился:

— А поконкретнее можно?

Она вздохнула и обиженно сказала:

— Хорошо, вы не брали мой диктофон? Он лежал под диваном.

На всякий случай я предупредил:

— Только не говорите, что он упал и случайно под диванзакатился. Все равно не поверю.

Мархалева с жалостью посмотрела на меня и сообщила:

— Роберт, когда речь идет о вашей жизни, хороши все приемы.Да, я положила под диван диктофон, он включается автоматически от голоса.Надеюсь, ваш разговор с Заславским мне удалось записать. Но где он? Где мойдиктофон? Роберт, прекратите шутки. Сейчас же отдайте.

— Я не могу вам отдать то, чего не брал…

И тут меня осенило: Мария! Как она вздрогнула, когда явошел. Она закрывала сумочку. А как воровато отвела глаза. Но если диктофонпопал к ней, то…

— Ка-та-стро-фа! — завопил я. — Что вы наделали, глупаяженщина! Все пропало! Все пропало!

— Да что пропало? — удивилась Мархалева.

— Мария только что нашла ваш диктофон, — сообщил я и,подражая Заславскому, схватился за голову. — Она его унесла! Теперь она всеузнает!

Я подскочил к Мархалевой, схватил ее за руки и закричал:

— Сейчас же говорите, когда вы подложили под диван диктофон?

Она смутилась:

— Почему я должна вам говорить?

— Потому, что я хочу знать как долго он там лежал.

— Ах вот в чем дело, — сообразила она, — хотите знать хватитли пленки на ваш разговор с Заславским. Не волнуйтесь, хватит. Я уверена, чтоваш разговор записан.

— Спасибо, вы успокоили меня, — с безысходностью отпуская ееруки, сказал я. — Теперь последним подлецом себя чувствую. Но почему вы такуверены, что пленки хватило? Вас же не было здесь много дней…

И тут я понял в чем дело: Кристина! Уже и сестра противменя! Все пляшут под дудку Мархалевой!

Кристину я нашел в своем кабинете. Втянув голову в плечи,она сидела на диване и была похожа на больную курицу. Все в ней говорило: да, явиновата, поэтому пожалейте меня. Я еще больше разозлился, подлетел к сестре и,потрясая кулаками, заорал:

— Так вот ты какая! Пригрел змею на шее! Как ты посмела?

Мархалева была тут как тут. Она хватала меня за руки исердобольно причитала:

— Роберт. Успокойтесь. Роберт. Как вам не стыдно.

Кристина с беспомощным удивлением уставилась на нее.

— Я ему ничего не говорила, — успокоила ее Мархалева. — Онсам догадался.

— Как тут не догадаться? — завопил я. — Кристя, и ты пошлана это? Подслушивала в моем доме? Все мои разговоры?

— Роби, я не подслушивала, — заплакала сестра, — а всеголишь меняла пленку в диктофоне. Я старалась ради тебя. Ты упрямый, никому неверишь, а тебе грозит опасность.

— И эта опасность стоит перед тобой, — изрек я, указывая наМархалеву.

— У меня есть аргументы, — невозмутимо сообщила она. —Советую их выслушать.

— Правда, Роби, послушай Соню, — начала уговаривать меняКристина. — Аргументы неопровержимые. За твоей спиной что-то затевается.Умоляю, Роби, послушай ради меня, для моего спокойствия.

Конечно же, ради спокойствия сестры я согласился выслушатьэту несносную Мархалеву. Она обрадовалась и затараторила:

— Роберт, сейчас вам все объясню. Сейчас все сами поймете.Вас хотят убить, Роберт. Вы, пожалуйста, не сердитесь, а думайте. Думайте, чтозатеял Заславский? Он вас хочет убить. Зачем ему это понадобилось?

Разве можно спокойно слушать такое? Я взорвался:

— Да почему, черт возьми, вы вбили себе в голову, что меняхотят убить? Лично я опасности не ощущаю.

И вот тут-то Мархалева меня огорошила.

— Почему вас хотят убить? — поинтересовалась она и тут жевыдала ответ: — Да потому, что вы больше ни на что не годитесь.

Пока я искал слова возражений, она продолжила:

— Посудите сами. Разве вы человек сговорчивый? Разве выподатливый? Не упрямый? Если бы мне из-под вас какая-нибудь штука понадобилась— решение вопроса одно: бери и убивай. А что делать? С вами добром неполучится.

Я возмутился:

— Если вы судите по себе, то ошибаетесь. Мы с Заславским всюжизнь дружим и как-то договаривались. Никогда не ругались.

Мархалева почему-то обрадовалась.

— Уже легче, — сообщила она. — Значит вся жизнь отпадает.Искать будем в последних месяцах. Собственно, так я и поступила. Роберт,послушайте, что у меня получилось. Заславский работает, не покладая рук.Поссорил вас со Светланой.

— Виктор здесь не при чем, Светлана сама от меня ушла, —уточнил я.

— А вот и нет. Я прижала к стенке жениха Светланы. Онсознался, что за роман с вашей подругой получил от Заславского штуку баксов.Бедняжка Светлана еще об этом не знает, но ее жених гол, как сокол. Онбизнесмена из себя на денежки Заславского корчит. Ну, как вам такой поворотец?

Мархалева торжествовала.

— Зря радуетесь, — сказал я, — все равно вам не верю.

— А Тамаре? Ее орлы помогали колоть жениха Светланы.Звоните, — она кивнула на телефон. — Звоните Тамаре, она подтвердит.

Я понял, что бесполезно звонить Тамаре: она действительноподтвердит. Подтвердит, как подтвердила с любовницей Макса, а что из этоговышло? Заславский полностью оправдался передо мной. Так будет и сейчас.Наверняка найдется разумное объяснение всем его поступкам, ведь эта Мархалевамастерица ставить все с ног на голову. Я отмахнулся:

— Даже если это и так — не впечатляет. Подсунул Светланежениха и подсунул. Наверняка Заславский действовал с благими намерениями.

Тут в разговор встряла уже Кристина.

— Роби, — воскликнула она, — всем известна прижимистостьЗаславского. Стал бы он тысячу долларов на ветер выбрасывать? Кто такая длянего Светлана, чтобы так для нее стараться?