Полуголые канониры, обнявшись со своими медными пушками,наводили их на главную мачту линейного корабля. При встречном движении, да сучётом качки такой прицел требовал виртуозного мастерства. Но пушкари на«Русалке» были на подбор, каждого лорд Руперт испытывал лично. Орудийнаяприслуга, не теряя времени, перебежала на другую сторону — перезаряжать пушкилевого борта.

Главный канонир влез на ванты с платком в руке, чтобы податьсигнал к залпу. Взгляды батарейных командиров были прикованы к этому лоскуткуматерии.

— Не подпускайте слишком близко! — крикнул капитан, ноартиллерист лишь досадливо дёрнул плечом: сам знаю.

Я понял: Грей хочет нанести упреждающий удар, пока картечь«Консепсьона» не ополовинила команду.

Сердце моё чуть не выскакивало из груди. Я непроизвольнопотряхивал крыльями, и это, очевидно, мешало капитану сосредоточиться.

— Ну-ка, дружище, найди себе насест поудобней, — рассеянносказал лорд Руперт, мягко взял меня и подкинул кверху.

Я не обиделся — наоборот. Сконфузился, что доставил емунеудобство. С нижнего рея мне было видно ещё лучше.

— А вот и дон адмирал, — промурлыкал Грей, разглядывая втрубу нарядных офицеров на квартердеке испанца.

Он снова поклонился, как давеча капитану злосчастного«Идальго».

Высокий человек в шляпе с золотым позументом ответил такимже учтивым поклоном и даже сдвинул ладони, словно аплодируя — надо думать,выразил своё восхищение победой над корветом и изяществом произведённогоманёвра.

Артиллерист махнул платком, когда бушприт «Консепсьона»оказался на одном уровне с нашим.

Грянули пушки. Скреплённые цепями ядра с ужасающим визгом исвистом рассекли воздух. Треснули разорванные канаты, полопались паруса,захрустело дерево. Высоченная мачта линейного корабля, переломившись у самогооснования, сшибла набок бизань и накрыла палубу со шканцев до самой кормы, такчто адмирал и его штаб скрылись под пузырящимся гротом.

Две мачты из трёх! Какая удача!

Но ответному залпу это помешать не могло.

Стыжусь признаться, но за секунду до того, как высокий бортфлагмана изрыгнул дым и пламя, я взлетел повыше. Это произошло само собой —толчок страха будто подбросил меня вверх.

Внизу по палубе «Русалки» словно прошлась невидимая коса.Повсюду валились люди, летела щепа, визжали рикошеты.

Я видел, как первого помощника отшвырнуло и ударило о мачту.Прямо подо мной с вант упал главный канонир, из-под него стала растекатьсярубиновая лужа, а поскольку в миг «нидзи» я видел этого человека глазами Грея,мне померещилось, что разливается драгоценный кларет многолетней выдержки.

Мало кто из марсовых и орудийной прислуги остался на ногахпосле этого убийственного урагана. Но, по чудесному капризу судьбы, буря нетронула тех, кто стоял на квартердеке.

Мой капитан как ни в чём не бывало крикнул старшемурулевому:

— Мистер Драйфорд, два румба к норду! Второго помощникасюда! Продолжаем манёвр!

Снизу выскочил второй лейтенант Сильвертон (солодовое вискидвадцатилетней выдержки) и оглушительным голосом созвал уцелевших.

Теперь «Русалке» предстояло «заплести косичку», повернув подуглом в 90 градусов, и оказаться почти прямо против ветра.

— Отставить! — приказал капитан поредевшим пушкарям,возившимся с орудиями левого борта. — Все на реи!

Мне тоже было ясно, что сделать и то, и другое — то естьперезарядить пушки и обрасопить паруса — уменьшившейся вторе команде не подсилу. Лорд Руперт выбрал паруса, но на что он рассчитывал? Даже если фрегатуспеет обойти третьего испанца, стрелять будет нечем!

Матросы натянули брасы, поворачивая реи, чтоб поймать какможно больше крутого бейдевинда. «Русалка», которая поначалу едва двигалась нановом галсе, понемногу набирала скорость, и я увидел, что мы еле-еле успеваемсрезать нос «Сант-Яго». Но что проку?

— Мистер Сильвертон, вы знаете, что делать! — звонкимголосом сказал Грей. Его загорелое лицо светилось азартной улыбкой.

— Так точно, милорд!

Помощник бросился к невысокой кабине, пристроенной коснованию грота. Я полагал, что там хранятся канатные бухты или запасныепаруса, но Сильвертон с двумя людьми выкатили оттуда тяжёлую металлическуюбочку на колёсиках. Для них в настил палубы были врезаны медные желобки, я ихзаметил только теперь. К верхушке загадочного сооружения была присоединенапомпа и брезентовая кишка с железным раструбом.

Я захлопал глазами, роясь в книге нашей с капитаном памяти,и оттуда выскочило словосочетание «китайская смесь».

В бочке была горючая жидкость!

В одной старинной книге я читал, что на корабляхвизантийской империи имелись специальные приспособления, которые могливыкидывать на сотню шагов жидкий «греческий огонь», поджигавший вражеские суда.Потушить его водой было невозможно. Примерно по тому же рецепту изготавливаласьи «китайская смесь», на которую сейчас делал свою последнюю ставку капитан«Русалки».

Для того, чтобы пылающая струя достала до неприятеля, нужнобыло пройти вплотную к «Сант-Яго». Этим сейчас и был озабочен лорд Руперт,вполголоса отдавая рулевым указания.

А на испанце уже изготовились к сближению. Тот, ктокомандовал «Сант-Яго», не сомневался в победе и не хотел зря портить вражескийкорабль, уже почитая его верной добычей. Поэтому к пушечному залпу он неготовился. Весь экипаж собрался наверху. Матросы сгрудились на носу сабордажными крюками, саблями и топорами; на шканцах трёхступенчатой шеренгойвыстроились солдаты, целя в нас из ружей. А капитан — должно быть, отменныйстрелок — лично наводил вертлюжную пушку с длинным и тонким, как комариноежало, стволом. Целил он не куда-нибудь, а прямо в лорда Грея, да и половинаружейных стволов тоже была направлена на наш квартердек.

Двое подручных мистера Сильвертона качали насос, повышаядавление в бочке. Они были в относительной безопасности, прикрытые её прочнымкорпусом, но сам лейтенант с шлангом в руках был весь на виду — он стоял усамого борта.

Только б он успел выпустить огненную струю до того, какгрянет залп! Только бы «Русалка» успела подойти достаточно близко!

Вдруг я заметил, что ору во весь клюв от ужаса и восторга.

Какой бой, ах какой бой!