Ну вот, отписался. Тут бы ему и убраться в теплую палатку —нет, закурил, неторопливо пускает дым. Мазур стоял за винтом, словно распятый,раскинув руки параллельно двум лопастям, укрыв голову за третьей. У самой щекиуютно разместилась только что укрепленная граната — соседство не опасное вданный момент, но не самое приятное…

Да чтоб тебя! Выкинув сигарету в воду, полуночник направилсяна «кухню». Мазур осторожно высунул голову, увидел синеватые язычки пламени.Чайку ему захотелось, гаду, изволь торчать теперь статуей…

Но как ни матерись про себя, оставалось терпеливо ждать,когда закипит чайник. Чуть ли не плавая в поту, Мазур стоял, не шелохнувшись.Граната, такое впечатление, даже чуточку нагрелась от влажной щеки, а жаль, такприятно холодила кожу…

Все… Прихватив тряпкой ручку чайника, незнакомец понес его впалатку. Почувствовав себя свободнее, Мазур медленно переместил одну руку,поднес к глазам ночной бинокль, изучая свалку, образовавшуюся метрах в десятиот жилой палатки. Так, консервные банки, разноцветные обертки от всевозможныхимпортных яств, смятые сигаретные пачки. Ни единого сосуда из-под спиртного.Одни пластиковые баллоны — минералка либо газировка. Серьезные ребята,приходится признать. Дисциплину блюдут. Ну, еще там, на дне было ясно, чторебята они отнюдь не простые…

На стенке палатки можно было лицезреть форменный театр теней— Робинзоны беззаботно гоняли чаи. Мазур тем временем столь же неспешно истарательно пристраивал последнюю гранату. Конец. Можно сматываться. Теперь,стоит только запустить двигатель, стоит винту провернуться на полоборота,тросики натянутся, выдернут чеки — и винт будет покорежен настолько, что егопридется менять. Вряд ли такую операцию можно проделать собственными силами наэтом убогом островке, так что здешние жители превратятся в доподлинныхРобинзонов…

Что дальше? Он давно уже прокачал в уме, как легко и быстромог бы устроить здесь маленький Сталинград — шарахнуть в палатку последнююгранату, залечь неподалеку и методично снимать все, что останется живого…

Нет, не получится. Во-первых, нет прямого приказа типа«класть всех». «Действовать по обстановке» — это все же другое. Любой военныйчеловек в таких тонкостях разбирается четко. Во-вторых, разведка далеко незакончена. В-третьих же… Был в мозгу некий внутренний барьер. Он не мог без прямогоприказа устраивать резню на с в о е й земле. Даже после того, как часов пятьназад переведался с этими ребятишками на дне. И это не обостренный гуманизм, аскорее профессиональная усталость, поражающая как раз тех, кто привык убиватьбез угрызений совести. Нет прямого приказа…

Осторожнейше, словно странствуя по минному полю, он слез скормы, сполз по выгнутой «юбке», по колено в воде направился к берегу. Цельюбыла вторая палатка. Мазур все больше убеждался, что она выполняет функциисклада. Успел рассмотреть, что вход старательно зашнурован сверху донизу иконцы шнура завязаны.

Присел на корточки, так, чтобы краешком глаза наблюдать за«жильем». Осторожненько принялся расшнуровывать полог. Несмотря на привычку кманипуляциям и хитрее, пальцы в толстых резиновых перчатках, утомленные к томуже ювелирной возней с гранатами, слушались хуже, чем хотелось бы. Хуже всего,что входом «склад» развернут аккурат к «жилью». Если кому-то вдруг вздумаетсянавестить каптерку…

Он расшнуровал ровно настолько, чтобы пролезть внутрьползком. Придерживая автомат, просунулся внутрь, медленно, чтобы не вмазатьсялбом во что-нибудь эдакое, габаритное и твердое. Внутри было темно — в полномсоответствии с присказкой про негра и его экстерьер.

Вытянув ладонь, Мазур огладил первый предмет, на которыйнаткнулся. Потом осторожно опустил туда руку. Все манипуляции приходилосьпроделывать в кромешной тьме. К тому же перчатки не снимешь…

Старательно проанализировал то, что ощупывал. Больше всегошансов на то, что это картонный ящик, наполовину пустой. И лежат в немконсервные банки — увы, нужно быть вовсе уж законченным суперменом, чтобы втаких условиях определить их содержимое, — ночной бинокль в такой ситуациибесполезен, в него не рассмотреть то, что под самим носом. Оглядеться в палаткехудо-бедно можно, но это потом…

Консервы, ясно. Ящик у самого входа, его уже наполовинуопустошили, вот вам и весь ребус…

Поднес к глазам бинокль, выкрутил рубчатое колесико доотказа, но все равно окружающее виделось размытым. Ладно, можно хотя бы сориентироваться— ближе ко входу аккуратные штабеля таких же ящиков, запасы провизии. Этиокруглые предметы — скорее всего, баллоны для плитки. А это уже интереснее…

Запомнив окружающее, он опустил бинокль, ощупью пробрался кзадней стенке палатки, к заинтересовавшим его предметам. Баллоны. Большие,округлые. Для акваланга велики, тут двух мнений быть не может. Да и вентильдругой. Дюжина… пятнадцать… двадцать шесть, целый штабель, все в аккуратных пластмассовыхоплетках-упаковках. Нет, ну что это за хреновина за такая? Никакой маркировкирассмотреть не удастся — если она тут вообще есть. Так, посмотрим ящики…

Ощупав первый, он убедился, что может приподнять крышку. Иприподнял, принялся ощупывать. А ведь это автоматы без магазинов, господа мои…Коротенькие, со сложенными откидными прикладами… что характерно — такие же«Каштаны», как висящий у Мазура на плече. И тоже — с глушителями. Ребятки, вневсякого сомнения, приготовились и к войне на суше. Вот только с кем им на этомостровке воевать? Бессмысленнейшая затея… Тогда — где? И с кем?

Вот это уже баллоны к аквалангу. А это больше всего похожена ящик с патронами — положительно, Робинзоны намерены воевать, никто непотащит автоматы с патронами на уединенный крохотный островок из одной лишьстрасти к оружию….

А это? Сюрприз на сюрпризе… Извлекши один предмет, Мазурисследовал его с вынужденным упорством слепого нищего, пытающегося понять,хорошую денежку ему подали или подшутили, сунув какую-нибудь круглую дрянь…

Противогаз. Точно, противогаз. Робинзоны продолжают поражатьзагадками. Автоматы еще можно как-то объяснить, но вот зачем на этом островкепротивогазы в приличном количестве? Бред…

Он замер, повернул голову.

Шаги, столь же уверенные и целеустремленные, как давеча,приближались. Кто-то решил навестить склад. Принесла нелегкая, не повезло вам,ребятки, а могли бы и в живых остаться. Ну, может, еще и останетесь…

Присел на корточки за ближайшим ящиком, бесшумно снял спредохранителя свой «Каштан». Навел на вход.

Яркий луч фонаря вспыхнул неожиданно. Задержался на входе впалатку, высветив болтающиеся концы шнура.

— Сволочь Сема, — услышал Мазур. — Говорил же —завязывай… Ладно, фонарик подержи, я расшнурую…

— Погоди-ка!

У Мазура заныло в желудке от нехорошего предчувствия.

— А что?

— Сема ведь при мне завязывал. На совесть завязывал.