– Хелен, мне тоже доводилось делать вещи, которые сделатьбыло почти невозможно. А окружающие добродушно кивали и никак не могли понять,что стали свидетелями чуда. Со стороны… со стороны все казалось просто.

– Спасибо, – помолчав, ответила Хелен. – Спасибо, Ильмар. Нучто, попробуем поискать иголку в стогу сена?

– Найдем. Если она тут вообще есть.

И все же в глубине души я почувствовал короткий, болезненныйукол совести. Что ни говори, а мы собирались поймать и выдать Дому моегонедавнего товарища по побегу.

Но что еще остается, а? Со стороны-то судить просто…

О Миракулюсе слухи ходят по всей Державе. Да и чужеземцысюда постоянно наведываются. Я-то, конечно, не верил всему тому, что говорили оСтране Чудес. В Миракулюс одна плата за вход такая, что можно неделю наитальянском побережье отдыхать, вот и стараются расписать получше… Но сейчас мыпопали сюда бесплатно, туристы на планёрах не летают.

Мелочь, а приятно.

Мы вышли со взлетного поля – на воротах, ведущих в СтрануЧудес, даже не было охраны. Только засов, задвинутый изнутри. Нет, я понимаю,Миракулюс место мирное, тихое, да и Стражи тут порядком…

– Разболтались, – еще раз констатировала Хелен. Ужеспокойно. Не в новинку ей, видно, были такие вот провинциальные гарнизоны, гдесолдаты забыли службу.

За воротами оказался небольшой парк. Посыпанные пескомдорожки, фонтанчики и беседки… Гуляли люди – причем порода у всех на морденаписана. Ясное дело, кто же сможет заплатить двадцать пять марок за вход,кроме аристократа или богатого купца? Купцы здесь тоже были, и одеты некоторыебыли побогаче высокородных, только все равно они выделялись. Уверенности, чтоли, в них не было…

– И это хваленый Миракулюс? – спросил я. – В любом городетаких парков…

– Ильмар, давай найдем кафе. Хочу есть ужасно.

– Давай, – охотно согласился я.

На нас никто особого внимания не обращал. Нескольколюбопытных взглядов, брошенных самыми догадливыми, что соотнесли севший толькочто планёр и наше появление из-за стены. И все. Хелен в своей яркой формесмотрелась ничуть не необычнее многочисленных дам в дорогих туалетах, дажепривлекательнее. Да и я тут оказался не единственный представитель богемы – умраморной ротонды художник, одетый в том же стиле, что и я, рисовал небольшоесемейство. Женщина в облегающем брючном костюме томно облокачивалась на рукукавалера, не забывая временами одергивать скучающего малыша. Художник на миготвлекся от полотна, где уже начали возникать контуры людей, бросил на меняподозрительный взгляд. Конкурента испугался? Или вспомнил что-то знакомое, – ухудожников на лица чутье не хуже, чем у лекаря Жана… Я торжественнораскланялся, получил в ответ вежливо-холодный поклон, и мы прошли дальше.

– Я здесь однажды была… – Хелен глянула по сторонам. – Вонтуда…

По широкой аллее, выложенной шестигранными каменнымиплитами, мы пошли сквозь редеющий парк. За деревьями проглядывали какие-тоздания, причудливой архитектуры и совершенно немыслимые по богатству. На миг ядаже остановился, когда сообразил, что сверкающее, будто алмаз, здание целикомпостроено из стекла и стали!

– Хелен!

– Что? А…

Она улыбнулась.

– Это Хрустальный Дворец. Только сталь и зеркальное стекло.Красиво, да?

– Дюжина без одного… Хелен, я думал, это вранье!

– Да нет, все верно. Только через дворец прошло стольколюдей, что он небось трижды окупился. Миракулюс не просто место длядемонстрации силы Дома – это еще и очень прибыльное предприятие.

– Сходим туда?

– Маркуса искать? – Хелен усмехнулась. – Ильмар, ты самсловно ребенок.

– Никогда такого не видел…

– Понятно. Только вначале обед.

С трудом оторвав взгляд от сияющего в солнечных лучахХрустального Дворца, я кивнул. А Миракулюс, будто обиженный моим первымпренебрежительным отношением, продолжил демонстрацию чудес.

За спиной раздался странный, неприятный шум. Обернувшись, яувидел вереницу громыхающих повозок, маленьких, как рудничные вагонетки,движущихся по аллее. Из передней валил вверх дым, но вроде бы никого это непугало. Раздавались временами детские и женские повизгивания, но скореевосторженные, чем напуганные. Во всех вагонетках, кроме самой первой, чинносидели на скамьях люди. В первой, положив руки на торчащие вверх рычаги, гордостоял молодой парнишка в ярко-оранжевой форме.

А самое странное, что повозки двигались сами. Никакихлошадей впряжено не было.

– Хелен…

Летунья оттащила меня к обочине. Повозки – они оказалисьсоединенными бронзовыми петлями – прогрохотали мимо. Парень в оранжевой формепокосился на нас и дернул какой-то рычаг. Из медного котла за его спиной сревом вырвалась струя пара. Пассажиры привычно завизжали.

А я смолчал. Я уже понял, что передо мной паровая повозка.Штука, конечно, забавная, но ничего сверхъестественного.

Неторопливо, будто идущий ровным шагом человек, вереницаповозок проехала дальше. За первой, с котлом, была еще одна, заполненная углем,видно, паровик приходилось все время подтапливать. Кое-кто из пассажиров былприпорошен угольной пылью, но, похоже, считал это частью развлечения.

– Игрушки, – равнодушно сказала Хелен.

Я кивнул. Понятно, что игрушки. И все же… восхитительныеигрушки.

– Большая пицца – вот что сейчас мне нужно. И стаканапельсинового сока… – Хелен потянула меня с аллеи. – Вон, гляди…

Возле круглого павильончика толпился народ, вокруг былирасставлены на траве плетеные столики. Запах горячей еды мог послужитьориентиром даже для слепого.

Таких маленьких заведений здесь, видно, было порядком.Миракулюс оказался забит народом, точно городская площадь в день гуляний. И всенепрерывно ели, пили, галдели, делились впечатлениями. Судя по лицам, никто нежалел о том, что прибыл в Страну Чудес.

Я купил две пиццы, стакан сока для Хелен и бокал белого винадля себя. Мы сели за столик в сторонке, молча принялись за еду. Поглядывая посторонам, я заметил, что в толпе есть несколько охранников в штатском. Выдавалих разве что взгляд – слишком внимательный, профессиональный, оценивающий. Авот в форме никого. Видно, администрация Миракулюса понимала, что вид стражникамногим испортит настроение.

– Ну как, есть соображения? – допивая сок, спросила Хелен.

– Где искать Маркуса?