– Не знаю, но догадываюсь, – кисло ответил Геральт. –Потому что это далеко не первый город, где наш друг нашкодничал. Теперь-то онмалость остепенился, поскольку пребывает в приличном обществе, но в юности длянего не было ничего святого. Я бы сказал, что при виде него чувствовать себя вбезопасности могли разве что ежи да те женщины, которым удавалось влезть насамую макушку высокого дерева. А мужья женщин частенько обижались на трубадураневедомо почему. В Туссенте наверняка проживает чей-нибудь муж, которомулицезрение Лютика может оживить воспоминания… Но к сути дела это отношения неимеет. Вернемся к конкретным вопросам. Как там с преследователями? Надеюсь,что…

– Не думаю, – усмехнулся Регис, – чтобы ониперешли за нами в Туссент. Граница кишмя кишит странствующими рыцарями, которыескучают невероятно и только и ждут оказии с кем-нибудь сразиться. Кроме того,мы вместе с группой встреченных на границе пилигримов сразу же попали всвященную рощу Мырквид. А место это нагоняет страх. Даже пилигримы и больные,которые из самых дальних краев направляются в Мырквид на излечение,останавливаются в поселке неподалеку от края леса, не смея заходить вглубь. Ибоходят слухи, будто тот, кто отважится пройти к священным дубам, окончит жизньна медленном огне в Ивовой Бабе.

Геральт глубоко вздохнул.

– Неужели…

– Конечно. – Вампир снова не дал емудокончить. – В роще Мырквид проживают друиды. Те, которые раньше обитали вАнгрене, в Каэд Дху, потом перебрались к озеру Мондуирн и, наконец, в Мырквид вТуссенте. Нам было предназначено попасть к ним. Не помню, говорил ли я, что этонам предназначено?

Геральт глубоко вздохнул. Сидящий у него за спиной Кагыртоже.

– Среди тех друидов есть твой знакомый?

Вампир снова улыбнулся.

– Не знакомый, а знакомая, – пояснил он. –Да, она там. И даже возвысилась. Руководит всем Кругом.

– Иерофантка?

– Фламиника. Так называется высший друидский титул,если его носит женщина. Иерофантами бывают только мужчины.

– Да, верно, забыл. Я так понимаю, что Мильва иостальные…

– Сейчас находятся под покровительством фламиники иКруга. – Вампир по своему обыкновению ответил на вопрос, не дослушав егодо конца, затем незамедлительно приступил к ответу на вопросы, вообще еще незаданные. – Я же поспешил вам навстречу. Поскольку произошло нечтозагадочное. Фламиника, которой я начал было излагать наше дело, не дала мнедокончить. Сказала, что знает обо всем. Что уже с какого-то времени ожидаланашего прибытия…

– Что-что-о?

– Я тоже не мог сдержать удивления. – Вампирпридержал мула, поднялся на стременах, осмотрелся.

– Ищешь кого-то или что-то? – спросил Кагыр.

– Уже не ищу. Нашел. Слезаем.

– Я хотел бы как можно скорее.

– Слезаем. Я все объясню.

Чтобы расслышать друг друга в шуме падающего с большойвысоты по отвесной скале водного потока, им приходилось говорить громко. Внизу,там, где водопад выдолбил солидное озерко, в скале зияло отверстие пещеры.

– Да, именно там. – Регис подтвердил догадкуведьмака. – Я выехал тебе навстречу, поскольку мне посоветовали направитьтебя сюда. Тебе придется войти в пещеру. Дело в том, что друиды знали о тебе, оЦири, о нашей миссии. А узнали они это от особы, которая, понимаешь ли, обитаетименно здесь. Особа эта, если верить друидке, жаждет с тобой пообщаться.

– Если верить друидке… – едко повторилГеральт. – Я бывал в здешних местах. Знаю, кто обитает в глубоких пещерахпод Горой Дьявола. Многие там… обитают. Но в подавляющем большинстве с нимипообщаться не удается. Разве что с помощью меча. Что еще поведала твоя знакомаядруидка? Во что мне еще следует поверить?

– Она совершенно явно, – вампир уставился наГеральта антрацитовыми глазами, – дала мне понять, что не очень-то жалуетсубъектов, уничтожающих и убивающих живую природу. То есть никого из них, а ужведьмаков тем более. Я пояснил, что в данный момент ты ведьмак, так сказать, восновном по названию. Что ты абсолютно не досаждаешь в данный момент живойприроде, ежели только вышеупомянутая природа не досаждает тебе. Фламиника,надобно тебе знать, женщина невероятно проницательная, сразу же заметила, чтоот ведьмачества ты отказался не в результате перемен в мировоззрении, но будучипринужден к тому обстоятельствами. «Я точно знаю, – сказала она, –что с близкой ведьмаку особой приключилось несчастье. Ведьмак вынужден былбросить ведьмачьи занятия и поспешить ей на помощь…»

Геральт не комментировал, но его взгляд был стольмногозначительным, что вампир поспешил дать разъяснения.

– Она сказала, цитирую: «Отказавшись от ведьмачества,ведьмак доказывает тем самым, что он способен на смирение и самопожертвование.Пусть он войдет в мрачное чрево земли. Безоружный. Оставив снаружи все оружие,все острое железо. Всякие острые мысли. Всякую агрессивность, гнев, злость,дерзость. Войдет смиренно. И тогда там, во чреве земли, смиренный не-ведьмакнайдет ответы на мучающие его вопросы. На многие вопросы. Но если ведьмакостанется ведьмаком, он не найдет ничего», – конец цитаты.

Геральт плюнул в сторону водопада и пещеры.

– Обычная игра, – отметил он. – Забава!Фокусы! Ясновидение, самопожертвование, таинственные встречи в гротах, ответына вопросы… Такие заигранные приемчики можно встретить только у бродячихдедов-сказителей. Кто-то здесь издевается надо мной. В лучшем случае. А еслиэто не издевка…

– Издевкой я бы это не назвал ни в коем случае, –решительно сказал Регис. – Ни в коем, Геральт из Ривии.

– Тогда что же? Одно из широко известных друидскихчудачеств?

– Мы не узнаем ничего, – бросил Кагыр, – покане убедимся. Пошли, Геральт, войдем туда вместе…

– Нет, – покачал головой вампир. – В этомфламиника была совершенно категорична. Ведьмак должен войти один. Без оружия.Дай сюда свой меч. Я присмотрю за ним во время твоего отсутствия.

– Чтоб меня черти… – начал было Геральт, но Регисбыстро прервал его словоизвержение.

– Давай сюда меч, – протянул он руку. – Аесли есть и еще какое-то оружие, то и его оставь мне. Помни о словах фламиники.Никакой агрессивности. Самоотречение. Покорность. Самоотверженность.

– Ты-то хоть знаешь, кого я там встречу? Кто… или чтоожидает меня в пещере?

– Не знаю. Самые различнейшие существа заселяютподземные коридоры под Горгоной.