Конечно, если она сумеет помочь Норреку с тем, что беспокоитего, покажет своей игрушке, какое ценное содействие она способна оказывать, этооблегчит ей собственную задачу. Пока Галеона не понимала его фразы о латах, ново всём остальном — неважно в чём — она наверняка может поддержать его.

— Конечно, я помогу тебе чем сумею, мой рыцарь! А в ответ япопрошу лишь, чтобы ты защитил меня от тех, кто желает мне худа. — Она бросилакороткий взгляд на пустыню. — Они могущественны, в их распоряжении тёмныеискусства.

Галеона хотела проверить его способности, определить степеньсилы, которой он, несомненно, владеет. А Норрек, к удивлению женщины, лишьпожал плечами и словно мимоходом ответил:

— Воины, магия, демоны… я их не боюсь. Тому, кто под моейзащитой, вреда не причинят.

— Благодарю тебя, — прошептала она, привстала на цыпочки истрастно поцеловала мужчину.

Он отстранил её, не то чтобы с отвращением или досадой,просто в данный момент то, что она предлагала, не интересовало его. Норрекопять погрузился в собственные размышления.

— Я думал об этом, — сказал наконец солдат ведьме. — Думал,почему я, в конце концов, оказался именно здесь. Это должно быть где-то близко.Она пытается прятаться, и со мной у неё это получается… — Он вновь опустилвзгляд на колдунью, и что-то в нём внезапно встревожило Галеону. — Но тысможешь её обнаружить! Ты найдёшь её для меня! Ты наверняка добьёшься успехатам, где потерпел неудачу Дрогнан.

— Я сделаю всё, что смогу, — ответила темнокожая колдунья,заинтригованная, что могло настолько взволновать мужчину. Возможно, что-тоценное и для неё? — Но что мы будем искать?

Он нахмурился, недоумевая, как это она ещё не поняла.

— Гробницу Горазона, конечно же! — И при этих словах что-тоизменилось в нём, что-то, что заставило Галеону взглянуть на солдата снова, — ина этот раз она увидела совсем другое лицо, лицо, ставшее почти незнакомым. —Гробницу моего брата.

Под Лат Голейном оказался целый мир. Нет, поправила себяКара, не мир, но нечто, казавшееся почти таким же большим, если не большецарственного королевства там, высоко над головой. Внушающая любопытство итревогу фигура того, кто должен был быть невероятно старым Горазоном, веладевушку от одного запутанного коридора к следующему, и к следующему, и такдалее, пока у неё не закружилась голова, и она оставила мысль запомнить дорогу.Они взбирались вверх и спускались вниз по ступеням, входили в бессчётные двери,шагали по каким-то комнатам, пока Горазон, наконец, не привёл волшебницу вединственные освещённые и обставленные приличной мебелью покои. Там он велел ейспать.

Кара даже не помнила, как легла, но теперь она обнаружила,что покоится в мягкой постели, глядя на роскошный узорный полог. Она полагала,что её каюта на борту «Королевского щита» — лучшее помещение, в котором онакогда-либо жила, но эта комната не шла с той каморкой ни в какое сравнение.Элегантная чистая мебель, словно из какого-то другого места и времени,выглядела так, словно сделана только вчера. Огромная деревянная кроватьсверкает полировкой, свежие простыни похрустывают, на мраморном полу — нипятнышка. На стенах висят богатые гобелены, выбранные определённо по вкусуВижири, — фантастические создания и изумительные магические картины, созданныеискусным художником. Если не считать того, что она сейчас пленница в логове,быть может, опасного сумасшедшего, чародейка чувствовала себя как никогда уютно.

Она боялась находиться здесь. Хотя легенды всегда говорили обрате Бартука как о меньшем из двух зол, он тем не менее оставался не толькочестолюбивым Вижири, повелевавшим демонами, но и человеком, явно потерявшим замногие века свой разум. Кара удивлялась, как ему вообще удалось прожить такдолго. Немногочисленные записи подобных мощных продлевающих жизнь заклинанийвсегда подразумевали вызов на подмогу неземной энергии. Если Горазон вновь радисебя обратился к демонам, несмотря на его постоянные уверения в обратном, этоне только объяснило бы его нынешнее состояние, но и дало бы Каре ещё однупричину поторопиться выбраться отсюда до того, как он вернётся.

Как была в одежде волшебница выскользнула из постели инемедленно направилась к двери. Бессмысленно проверять, наложил ли Горазон нанеё заклятия, ибо все его пристанище до такой степени пропитано магией, чтодевушка удивлялась, как это чудотворцы на сотни миль вокруг не чуют еёприсутствия. И вновь та же магия могла объяснить, отчего этого не происходит.Если хотя бы малая доля её направлена на укрытие жилища Горазона, тогда ивеличайший маг в мире может стоять на самом пороге и не замечать, что творитсяу него под ногами.

Решив рискнуть, Кара повернула ручку, только чтобыобнаружить, что дверь не поддаётся. Она попыталась снова — с тем же унылымрезультатом.

Её не слишком удивило, что она заперта, но истина тем неменее жутко расстроила Кару. С самого начала преследования колдунья раз заразом попадала в ловушки и теперь вот не знает, получится или нет сбежать изэтой тюрьмы. Не желая сдаваться, Кара прикоснулась к дверной ручке ипробормотала отворяющее заклинание. Это была слабенькая формула, корни которойуходили в магию стихий Вижири, но последователи Рашмы находили её одним изнемногих полезных творений веры соперников. Попытка наверняка провалится, нодругие способы покинуть комнату, не требующие заклинаний, Каре просто неприходили в голову.

Ручка повернулась.

Обескураженная неожиданным успехом, девушка чуть не выпала воткрывшуюся дверь. Но нет, она вдохнула поглубже и осторожно выглянула в щель,озирая коридор. Не заметив никаких признаков опасности, тёмная волшебницабесшумно выскользнула наружу. Она осмотрелась, пытаясь вспомнить, с какойстороны пришла сюда, и после короткого внутреннего спора с собой Кара повернуланаправо и побежала.

Коридор оканчивался лестницей, ведущей наверх, —обнадёживающий, знак. Кара взлетела по ступенькам, уверенная, что если следоватьв этом направлении, в конце концов, дорога назад отыщется.

Лестница кончилась через два пролёта, перейдя в широкийкоридор. Убедившись, что Горазона поблизости не видно, колдунья крадучись сталадвигаться по просторному проходу. Хотя комната, в которой она спала, былавесьма роскошной, коридоры здесь выглядели чрезвычайно строгими, и лишьслучайные двери нарушали их монотонность. Стены вокруг заливал странный жёлтыйсвет, источник которого оставался неясен. Он исходил словно отовсюду сразу.Факелов тут не было, и поставить их было бы некуда.