– Телефон работает? – спросил я. – Неважно, у меня естьмобила. На, закажи пару капканов на медведя. Нет, лучше три… Эх, гулять такгулять, бери четыре!.. Хотя нет, попробуем через Интернет для конспирации.

Она открыла хорошенький ротик:

– Зачем, дорогой?

– Поставим ночью в кухне. И свет выключим. Поняла?

Она кивнула, просияв:

– Да. Ты волнуешься, что я буду пробираться тайком кхолодильнику и жрать сладости? Нет, дорогой, я берегу фигуру, чтобы ты могудовлетворить все свои самые изощренные сексуальные фантазии.

– Да-да, – сказал я, – береги. Но капканы все жезакажи.

Она приоткрыла дверь спальни, заглянула, я услышалвосторженный вопль:

– Дорогой! Взгляни, какое чудо!

Меня передернуло, из груди вырвалось:

– Нет!.. Нет!

Она обернулась, в глазах безмерное и даже безразмерноеудивление.

– Что с тобой, дорогой?

Мои губы внезапно пересохли, в подсознании громко и яснозаговорил внутренний голос, напоминающий, что на кровать смотреть нельзя,нельзя, нельзя ни в коем случае. Кровать вообще появляется в поле зрения лишьтогда, когда либо надо удовлетворять эти самые, либо на этой кровати надлежитубить мою спутницу. Третьего не дано: кровать только для того, чтобы убиватьили трахать. Или то и другое. Кровать и распластанное, как рыба на столе,обнаженное женское тело всегда вызывают приятные эмоции, даже если не ты егораспластал, но все равно приятно. Если ты – еще приятнее, как бы отомстил завсех нас, лучшую половину человечества.

Она вышла на кухню, пощелкала включателем, у нас в России онпочему-то зовется выключателем, глаза удивленно округлились.

– Света нет…

– Есть, – утешил я. – Там, в остальных комнатах.

– А почему нет здесь?

Я пожал плечами. Такой дизайн, на кухнях освещения небывает, а если так уж необходим свет, то нужно попросту заглянуть вхолодильник, оттуда бьет красивый луч, что ярко и четко высвечивает все, что внего попадает, в то время как в остальной части кухни еще страшнее, загадочнее,даже ужаснее.

– А холодильник здесь современный, – определила она. –Вот табличка с годом выпуска.

– Там баночка пива, – сказал я. – Холодная. Возьми,если хочешь.

Она приоткрыла дверцу, ахнула:

– Ты угадал!.. А что здесь еще?

– Ничего, – ответил я. – Пусто. Если там еще и пакет спрокисшим молоком, то это значит, что здесь жил полицейский, от которого ушлажена.

Она прошептала потрясенно:

– Откуда ты все знаешь? Похоже, он в самом деле былодиноким полицейским или работником секретных служб, от которого ушла жена… Ауже потом связался с олигархами. Ты зришь прошлое?

– Зрю, – ответил я. – Иногда и будущее. Так, местами.Могу сказать номер выигрыша в ток-шоу Мудозвонова, что случится через двамиллиона лет.

Она поморщилась:

– Этого дебила?

– Что делать, дебилы всегда будут, – утешил я. – А еслиеще и демократия, то дебилы будут и министрами культуры. Вернее, останутся.Пойди посмотри, что можно приготовить.

– Приготовить? Для чего?

Я сказал сварливо:

– На Земле, когда говорят «приготовить», то выбираютодно-единственное значение из трех с половиной тысяч: чтобы пожрать!

Она сказала обидчиво:

– Не кричи на меня, дорогой. Но если это тебе нужно длясексуального удовлетворения, то, конечно, можешь даже ударить. Только не оченьбольно… И чтоб без синяков.

– Не капризничай, – сказал я строго.

– Но как… из одной банки пива?

– Солдат из топора кашу варил, – сказал я сварливо. –Не умеешь? А еще на русских говорят – криворукие… Только не заказывай еду потелефону!

– Почему, дорогой? Это так удобно…

– Для маньяков? Нас сразу вычислят.

Она взглянула внимательно, в глазах недоумение.

– Ты сам хотел стать приманкой.

– Для галактических наемников, – ответил я нервно, – ноне придурков с бензопилами «Дружба». Эти опаснее, так как, во-первых,непредсказуемее, ибо любители, во-вторых – земляне, что делает их опаснее напорядок! Так что закажи по Интернету. Из ближайшего магазина. Что-нить вредное,поняла? Чтоб пожрать, а не откушать.

– Жрать? – переспросила она с недоумением.

– Ну да, – объяснил я нетерпеливо. – Жрать – это кушатьв грубой, извращенной форме. Поняла? Иди, а то сейчас начну жрать тебя, тыдостаточно… сочненькая.

Служба доставки Интернета сработала мгновенно: принеслимедвежьи капканы, а также хлеба, селедки, мармелада, мяса, свежей моркови,зажаренную курицу, красную и черную икру, семгу, оленину, три бутылкишампанского и две – коньяка, коробку шоколадных конфет, цветы, духи, косметику,набор колец, браслетов, серег, брошек и ожерелье. К счастью, одно. Я кое-какрасплатился с посыльным, запер за ним дверь, укоризненно покачал головой.Торкесса сказала виновато:

– Что делать, у них тут рядом такой крохотныймагазинчик, такой крохотный… А я не хотела заказывать из дальнего, где в самомделе есть все-все.

– Ты поступила мудро, – ответил я скрепя сердце. – Атеперь подавай на стол, а я осмотрюсь насчет пожарной лестницы. И вообще,займусь выходами на крышу, на чужие балконы, воздухопроводами и вентиляцией…Теперь, когда у нас еще и духи, наличие вентиляции жизненно важно.

Когда я вернулся, меня осыпало морозом. Стол уже накрыт,прекрасно, но за это время, пока я рассматривал пути к отступлению, она сняламою изрядно помятую рубашку и сейчас любовно гладит ее огромным утюгом.

Тело ее нежное, лакомое, моя кровь моментально превратиласьв жидкий гелий. Эта дурочка не знает, а я забыл предупредить, что маньяки,зомби, инопланетные чудовища убивают только голых или вот так одетых красоток,что голые, но все еще в туфлях на высоких каблуках, самое время появитьсямонстру, а ей, визжа и падая на каждом шагу, убегать мелкими шажками, грациознопокачивая сиськами и бедрами.

Она истолковала мой взгляд совсем по-женски, улыбнуласькокетливо, выгнулась. По ее телу прошла волна, поочередно выпячивая то грудь,то бедра, то оттопыривая ягодицы, затем приглашающее замерла в совсем ужэротичной позе.

– Будем экономить воду? – спросила она.

– Купайся одна, – прохрипел я. – На этой планете водымного…

– Какие вы расточительные, – произнесла она с укором.

Я нашел в себе силы вытащить пистолет и постаратьсяпогрузиться в состояние бдящести. Я стал слышать лучше, чуять лучше, видетьлучше, но все равно видел только, как она, поколебавшись, свернула рубашку исложила в корзину для мытья деталей, после чего взяла ночную сорочку, в этойквартире одинокого мужчины и такое нашлось, отправилась через всю комнату вванную. Споткнувшись о мой оценивающий бараний взгляд, застенчиво взвизгнула,зачем-то прикрыла суетливо растопыренными пальцами оголенные части тела и,красиво двигая голыми ягодицами, засеменила к полуоткрытой двери. Дверь так ине прикрыла, будто ждет маньяка, даже в зеркало смотрелась недолго, а сразу жепод душ, разложила по всему краю ванны розовую губку для лица, красную для рук,оранжевую для плеч, желтую для груди, зеленую для живота, синюю для бедер,фиолетовую для голени, лиловую для ступни, а также сиреневую для пальцев.Отдельно пристроила на приставном стульчике всевозможные щипчики, ножички,пилочки, наждачки, напильнички и три вида пемзы для пяток.