Ночная тьма за пустыми окнами превращала их в зеркала. Онанарушила правила. Надо позвонить Дэвиду… да… надо сейчас же позвонить. Но телефонвдруг зазвонил сам. В такой час? Телефон все звонил. Но ведь у Дэвида нетздешнего номера, потому что телефон… Она старалась не обращать на неговнимания, но он продолжал звонить. Ладно, придется ответить!

– Я сейчас вернусь, дорогая, – прошептала она,поцеловав куклу в лоб.

Где же этот чертов телефон? Ну конечно, он же в холле. Но,подойдя ближе, она увидела, что оборванный провод обмотан вокруг аппарата. Онне включен! Она ясно видела, что он не включен. И все же она слышит, кактелефон продолжает звонить, и это не слуховая галлюцинация – из аппаратадоносится один пронзительный звонок за другим! И масляные лампы! Господи, вэтой квартире вообще нет масляных ламп!

«Все в порядке, успокойся, ты и раньше видела подобные вещи.Бога ради, не впадай в панику. Думай! Что тебе следует сделать? – Но онаготова была кричать от ужаса. Телефон звонил не умолкая! – Если поддашьсяпанике, полностью потеряешь контроль над ситуацией. Ты должна выключить этилампы, заставить телефон замолчать! Но лампы не могут быть настоящими. И мебелив гостиной на самом деле нет! Огня в камине тоже нет! А кто там вошел –мужчина? Не смотри на него!» Она протянула руку и вытолкнула телефон из ниши.Аппарат упал на пол. Телефонная трубка отлетела в сторону, перевернулась, и изнее послышался тонкий девичий голосок:

– Джесс?

В слепом ужасе она помчалась обратно в спальню, носпоткнулась о ножку стула и рухнула на накрахмаленный полог кровати. Всененастоящее! Ничего этого здесь нет! Надо забрать куклу, книгу, четки! Запихнувих в холщовую сумку, она с трудом встала на ноги и побежала к задней лестнице.Ступив на скользкий металл, она едва не упала. Сад, фонтан… Но ведь здесь жесплошные сорняки, и она это знает. Путь ей преградили кованые ворота. Иллюзия.Пройти через них! Бежать!

Она оказалась во власти классического ночного кошмара и немогла от него освободиться, а когда выбежала наконец на булыжную мостовую, еебуквально оглушили топот конских копыт и грохот колес. Она двигалась словно взамедленной съемке, движения были неловкими и каждое стоило ей больших усилий –негнущимися пальцами она нащупывала ключи от машины, открывала дверцу, пыталасьзавести машину…

Пока она добиралась до Французского квартала, вся одеждапромокла от пота. По кричаще пестрым, обшарпанным центральным улицам Джесс,глотая слезы, продолжала ехать вперед, к шоссе. Остановившись в пробке возлесклона, она обернулась. На заднем сиденье – никого. Ладно, значит, ее непреследуют. Холщовая сумка лежала у нее на коленях; она чувствовала прижатую кгруди твердую фарфоровую голову куклы. Она отвезет все это в Батон-Руж.

В отель она приехала совершенно больная – у нее едва хватилосил подойти к стойке. Пожалуйста, аспирин, термометр… Будьте любезны, проводитеменя до лифта…

Когда восемь часов спустя она проснулась, был уже полдень.Сумку она по-прежнему сжимала в руках. Джесс измерила температуру – почтисорок! Она позвонила Дэвиду, но связь была отвратительной. Он перезвонил ейсам, но лучше не стало. Тем не менее она постаралась объяснить ему все какможно понятнее. Дневник принадлежал Клодии – в этом не может бытьсомнений, – и он все подтверждает! А телефон был отключен, но она слышалаженский голос! Масляные лампы горели, когда она выбегала из квартиры. Квартирабыла полна мебели, в камине горел огонь. А вдруг из-за камина и ламп в квартиревозникнет пожар? Дэвид должен что-то сделать! Он отвечал, но она почти ничегоне расслышала. Сумка у нее, сказала она, ему не стоит беспокоится.

Когда она открыла глаза, уже стемнело. Ее разбудила головнаяболь. Электронные часы на туалетном столике показывали десять тридцать.Мучительно хотелось пить, но стакан возле кровати пуст. В комнате был кто-тоеще!

Она перевернулась на спину. Сквозь тонкие белые занавески вкомнату проникал свет. Так и есть, вон там. Ребенок, маленькая девочка. Онасидела в кресле, у стены.

Джесс отчетливо видела силуэт: длинные золотистые волосы,платье с пышными рукавами, ноги не достают до пола, и девочка болтает ими ввоздухе. Она постаралась сосредоточиться. Ребенок… Но это же невозможно!Видение? Нет. Нечто материальное. И недоброе. Источающее угрозу… И этот ребеноксмотрел на нее…

Клодия!

Она выбралась из постели, едва не упала и, не выпуская изрук сумку, попятилась к стене. Девочка встала. Звук ее шагов по ковру слышалсявполне отчетливо. Ощущение угрозы стало еще сильнее. Направляясь к Джесс,девочка пересекла полосу света перед окном, и в этом свете были ясно видны ееголубые глаза, пухлые щеки, мягкие обнаженные ручки.

Джесс закричала. Прижимая к себе сумку и ничего не видяперед собой, она бросилась к двери. Не в силах сдержать пронзительный крик истрашась обернуться, она принялась лихорадочно дергать запор и цепочку. Кто-тозвал ее с другой стороны. Наконец ей удалось открыть дверь и, спотыкаясь, выйтив коридор.

Ее окружили люди, но она, не обращая на них внимания,устремилась прочь, подальше от комнаты. Потом кто-то помогал ей подняться наноги – видимо, она опять упала. Кто-то другой принес стул. Она плакала,старалась успокоиться, но не могла остановиться и все это время обеими рукамиприжимала к себе сумку с дневником и куклой.

Она не позволила забрать сумку и врачам «скорой помощи». Вбольнице ей дали антибиотики, успокоительное и столько наркотиков, что ктоугодно сошел бы с ума. Она свернулась в постели, как ребенок, а рядом пододеялом лежала сумка. Стоило сиделке даже чуть дотронуться до нее, как Джесспросыпалась.

Только через два дня, когда приехал Эрон Лайтнер, онапередала сумку ему. Еще окончательно не придя в себя, Джесс полетела вместе сним в Лондон. Сумка лежала на коленях у Лайтнера, и он всю дорогу трогательнозаботился о Джесс – успокаивал, утешал и оставался рядом, когда она время отвремени засыпала. Перелет был долгим. Только перед самым приземлением онаобнаружила исчезновение браслета – ее прекрасного серебряного браслета нигде небыло. Она тихо плакала с закрытыми глазами. Браслет Маэла пропал.

Ее сняли с задания.

Она догадалась об этом раньше, чем ее поставили визвестность. Она слишком молода для такой работы, сказали они, слишкомнеопытна. Отправить ее туда было ошибкой с их стороны, и продолжать работуслишком опасно. Конечно, то, что она сделала, «невероятно ценно». А призракобладал необычайной силой. Дух мертвого вампира? Вполне возможно. Звонящийтелефон – ну что ж, о подобных вещах сообщают довольно часто, духи используютдля общения и для запугивания различные средства. Ей лучше пока отдохнуть,постараться забыть о том, что произошло. Расследование продолжат другие.