— Ничего. Толик вроде бы дом хотел купить и вовсюобщался с народом. Выяснил, что у твоей мамы две дочки, и одна на днях отбыла вИзраиль, откуда прилетала навестить родных. Толик отправился к твоей маме,представился выпускником тридцать восьмой школы, которая в следующем году отмечаетюбилей и приглашает всех бывших учеников на торжественный вечер. Мама твоянисколько не удивилась, обещала передать приглашение Леночке, посетовала, чтота вряд ли сможет приехать, потому что в мае у ее свекра тоже юбилей, и она,конечно, останется с семьей. Толик поинтересовался: как жизнь в Израиле, на чтомама ответила: чистый сахар. Леночка живет хорошо и обещает жить еще лучше.Жаль только, высшее образование дочке не пригодилось: она нигде не работает,что неудивительно при такой родне. Муж трудится у папаши, который прямосказочно богат, что тоже неудивительно, раз папаша ювелир, имеет три большихмагазина и несколько маленьких. Когда я все это сложил и склеил, мне многоестало ясно.

— Так ты с самого начала знал? — ахнула я. —Врал, притворялся… Ну, надо же, мерзавец… И ведь как врал… ни в жизнь бы неподумала, что прикидываешься. — Я схватила подушку и запустила ее вПашку. — Убирайся, негодяй! Так меня обманывать…

Пашка от подушки увернулся, маятно посмотрел на меня, потомвздохнул и махнул рукой.

— Ох, какой ты Павел… — покачала я головой. — Азачем ты мне это рассказал? — сообразила спросить я.

— Я не рассказывал, я ответил на вопрос, —усмехнулся он.

— Слушай, но, если ты с самого начала все знал, зачемсо мной болтался, ведь тебе от этого не намечалось никакой выгоды, —озадачилась я.

— Крепил союз, — заявил Пашка. — И надеялся,что если очень повезет, смогу его за это время так скрепить, что ты не свинтишьв свой Израиль.

— Он вовсе не мой, — обиделась я.

Мы помолчали. Пашка посмотрел, вздохнул и тихо спросил:

— Ты уедешь?

— Нет, — замотала я головой. — Чего мне тамделать?

Я торопливо потянулась к Пашке, малость не рассчитала ихлопнулась с кровати на пол. Пашка устроился по соседству, при этом выгляделподозрительно покладистым.

— Павлик, — позвала я через некотороевремя. — Ты мог бы получить часть денег за алмазы.

— Да? — Особой радости в голосе я не услышала.

— Только деньги идут со мной в придачу. Скажи, ты могбы на мне жениться?

— А денег много? — забеспокоился он.

— По-моему, прилично.

— Ладно, я подумаю… — нахмурился Пашка.

Я все-таки огрела его подушкой, он навалился сверху и вродебы решил меня поцеловать, но вдруг поднял голову и спросил:

— Слушай, а как твоя сестрица их вывезла?

— Расскажу — умрешь со смеха, — пообещала я.