Ему не понравилось выражение глаз Эда, когда их взглядывстретились; возможно, Эд еще не полностью пришел в себя.

— Ты уверен, что с тобой все в порядке? — поинтересовалсяРальф.

Ему хотелось уйти, оказаться рядом с Кэролайн, но неясноечувство удерживало его — ощущение того, что ситуация далеко не такая, какойкажется.

— Все нормально, — быстро ответил Эд, одаривая Ральфаширокой улыбкой, не затронувшей, однако, его темно-зеленых глаз, взгляд которыхвнимательно изучал Ральфа, словно спрашивая, многое ли тот увидел… И что он(Эй, эй, Сьюзен Дэй) будет помнить впоследствии.

3

Внутри грузовика Триггера Вашона пахло чистым,свежевыглаженным бельем: аромат, который почему-то всегда ассоциировался всознании Ральфа с запахом только что испеченного хлеба. В машине не былосиденья для пассажира, поэтому Ральф ехал стоя, ухватившись одной рукой заручку дверцы, а другой держась за корзину с бельем.

— Послушай, все-таки там произошло что-то странное, —произнес Триггер, поглядывая в зеркало заднего обзора.

— Да я и половины не видел, — пожал плечами Ральф.

— Одного из них я знаю. Дипно. У него хорошенькая жена. Мнеон всегда казался приятным человеком.

— Сегодня он сам на себя не похож, — покачал головой Ральф.

— Ему что, оса под хвост попала?

— Целый рой.

Триггер засмеялся, хлопая ладонью по вытертому черномупластику руля. — Целый рой! Отлично сказано! Надо запомнить! — Триггер вытерслезящиеся от смеха глаза носовым платком размером со скатерть. — Мнепоказалось, что этот мистер Дипно выехал из служебных ворот.

— Так оно и было.

— Для этого нужен пропуск, — заметил Триггер. — Как тыдумаешь, откуда у него пропуск?

Ральф, нахмурившись, поразмышлял, затем покачал головой:

— Не знаю. Мне и в голову это не пришло. Надо будет спроситьу него, когда увидимся.

— Обязательно, — кивнул головой Триггер. — И поинтересуйся,как там поживают его осы. — Это вызвало у него новый взрыв смеха, что, в своюочередь, повлекло за собой появление гигантского платка.

Когда они въехали на Гаррис-авеню, гроза наконец-торазразилась.

Града не было, но дождь превратился в летний ливень такойсилы, что Триггеру пришлось снизить скорость до черепашьего шага.

— Ух ты! — уважительно воскликнул он. — Похоже на ливень1985 года, когда улицы половины города превратились в каналы. Помнишь, Ральф?

— Да, — ответил Ральф. — Надеюсь, подобное не повторится.

— Не должно, — согласился Триггер, с улыбкой вглядываясь вдорогу через залитое дождем стекло. — Они отремонтировали дренажную систему.

Красота!

От холодного дождя и тепла в кабине нижняя часть лобовогостекла запотела. Машинально Ральф нарисовал пальцем на запотевшем стеклеследующее:

<изображение двух иероглифов> — Что это? —поинтересовался Триггер.

— Я и сам точно не знаю. Похоже на китайские иероглифы, да?

Почти такие же вышиты на шарфе Эда Дипно.

— Они мне что-то напоминают, — снова взглянув на рисунок,произнес Триггер. Затем хмыкнул, щелкнув пальцами. — Послушай-ка: по-китайски ямогу сказать только одно: му-чу-чан-пэн!

Ральф улыбнулся, но вряд ли ему хотелось смеяться. Ипричиной тому была Кэролайн. Происшедшее отвлекло его, но теперь он уже не могне думать о жене — его воображение рисовало распахнувшиеся окна, развевающиесяшторы, похожие на руки призраков, дождевые лужи в комнатах.

— Ты по-прежнему живешь в двухэтажном доме напротив«Красного яблока»?

— Да.

Триггер подъехал к тротуару, из-под колес грузовикавырвались два огромных веера воды. Дождь лил как из ведра. В небе вспыхивалимолнии, громыхал гром.

— Не переждать ли тебе немножко здесь со мной? — предложилТриггер. — Думаю, минуты через две ливень кончится.

— Да нет, не стоит. — Вряд ли Ральфа можно было удержать вмашине хоть на секунду дольше, даже наручниками. — Спасибо, Триг!

— Вот это льет! Возьми хоть кусок пленки — прикроешь имголову!

— Да нет, не стоит, спасибо. Я просто… Ральф не смогзакончить фразу, его состояние было близко к панике. Он открыл дверцу грузовикаи выпрыгнул, по щиколотки погружаясь в холодную воду. Не оглядываясь, Ральфпомахал на прощание Триггеру и поспешил к дому, который он и Кэролайн делили сБиллом Мак-Говерном, на ходу нащупывая в кармане ключи от входной двери.Добежав до крыльца, он понял, что ключи ему не нужны — дверь оказаласьраспахнутой. Билл, проживавший на первом этаже, часто забывал запереть ее, и,решил Ральф, лучше уж считать, что это Билл оставил дверь открытой, чемпредставить, как Кэролайн вышла на улицу в поисках его и попала под дождь. Овозможности подобного страшно было даже подумать.

Ральф поспешил в сумрачный коридор первого этажа,зажмурившись от оглушительного раската грома, и кинулся к лестнице. Там онмгновение помедлил, ухватившись рукой за перила и слушая, как вода стекает сего промокших брюк и рубашки на деревянный пол. Затем стал подниматься емухотелось взбежать наверх, но силы его были истощены долгой ходьбой. Сердцебешено колотилось в груди, промокшие туфли висели на ногах пудовыми гирями, ипочему-то перед глазами встала картина того, как Эд Дипно вертел головой, выйдяиз своего «датсуна», — напряженные, яростные рывки, делавшие парня похожим назадиристого петуха перед боем.

Как всегда громко скрипнула третья ступенька, и сразу женаверху раздались торопливые шаги. Но они не вызвали облегчения, потому что непринадлежали Кэролайн, он сразу понял это, а когда Билл Мак-Говерн с бледным,озабоченным лицом и в своей неизменной панаме склонился над перилами, Ральфдаже не удивился. Разве не чувствовал он всю обратную дорогу, что что-тослучилось? Чувствовал. Но в данных обстоятельствах вряд ли это можно былоназвать предчувствием. Он пришел к открытию, что, когда события достигаютопределенной степени напряженности, их уже невозможно ни исправить, ниизменить. Ральфу казалось, что в той или иной степени он всегда знал об этом.Единственное, о чем он никогда не догадывался, то, насколько длинна может бытьэта черная полоса.

— Ральф! — крикнул Билл. — Слава Богу! У Кэролайн… Думаю,что-то вроде апоплексического удара. Я только что вызвал «скорую помощь».

Ральф понял, что в конце концов он может пробежатьоставшиеся ступени лестницы.