– А она работает где-нибудь, эта Наташа? – сообразилЛеха. – Может, она ушла на работу?

– Да-да, конечно, она работает редактором в каком-тоиздательстве, ты прав, а я совсем умом тронулась.

– А в каком именно издательстве, вы не помните? –взмолился Гоша.

Ему казалось, что именно Наташа сможет пролить свет на этутаинственную и запутанную историю.

– Я не помню, – покачала головой Лидия Павловна.

– Неужели она вам никогда ни одной книжки своегоиздательства не дарила? – спросил вдруг Леха.

– Что? – Лидия Павловна подняла голову и как-тостранно посмотрела на Леху. – А ведь действительно… Я сейчас…

Она вышла в другую комнату и вскоре вернулась с довольнотолстой книжкой в ярком переплете.

– Вот! Издательство «Тритон», а фамилия ее Кулакова.Видите, написано: «Редактор Н.Кулакова».

– Замечательно, просто прекрасно, мы постараемся еенайти, – сказал Гошка. – Разыщем телефон издательства и выясним все,что удастся.

– Да, да, вы просто молодцы, мальчики, но сейчас ядолжна, я просто обязана ехать к Лерочке, это сейчас самое главное…

– Мы уже уходим.

– Давайте выйдем вместе.

– Нет, Лидия Павловна, не стоит, чтобы нас виделивместе, вдруг за вами будут следить…

– Господи, но, если за мной будут следить, я прямикомприведу их к внучке…

– Действительно… – почесал в затылке Леха. –Но это можно проверить.

– Как?

– Легко! Вы выйдете одна, а мы пойдем за вами нарасстоянии, и, если какой-нибудь сволочуга за вами увяжется, мы обязательнозаметим и уж сумеем вам сообщить. Тогда вы сделаете вид, что вышли просточто-то купить, и мы что-нибудь придумаем другое.

– Правильно, Леха, – одобрил друга Гошка. –Самое милое дело.

– Ну что ж, видно, другого выхода нет, – с горечьюпроговорила Лидия Павловна.

Через десять минут из подъезда вышла пожилая дама и медленнонаправилась к троллейбусной остановке, а Гошка и Леха в окно на лестничнойклетке наблюдали за ней, но ничего подозрительного не заметили и быстровыскочили на улицу. Лидия Павловна ждала их в условленном месте. Они подалисигнал, мол, пока все спокойно, и она продолжала свой путь, а они напочтительном расстоянии следовали за нею. Она доехала до метро, но слежки явноне было. В метро они спустились вместе, но держались на некотором расстоянии.Проследив, как Лидия Павловна села в поезд, они с облегчением вздохнули.

– Да, неслабая история, Гошка. Ну, чего теперь?

– Едем ко мне и попытаемся найти Наташу.

– Ну допустим, мы ее найдем, и чего?

– Договоримся с ней о встрече.

– А если она не согласится?

– Будем дальше думать.

– А если не найдем?

– Почему?

– А вдруг она в другое издательство перешла?Издательств теперь как собак нерезаных.

– Найдем! Человек – не иголка.

– Это, между прочим, как сказать…

– Да ну тебя, Леха, что ты заранее каркаешь?

– Я не каркаю, я это… ну, как называется… реальщик!

– Ты хочешь сказать – реалист? – засмеялся Гошка.

– Вот-вот, именно.

…Дома они первым делом позвонили в «09» и раздобыли телефониздательства. Потом очень долго дозванивались, все время было занято. А когдадозвонились, им дали другой номер, и они опять никак не могли дозвониться.

– Во трепливый народ, – ворчал Леха, – не работают,а только по телефону лялякают.

– Не ворчи, Шмаков, – попросил Гошка. – И такуже от гудков уши вянут.

– А я вот погляжу, как расцветут твои уши, когдавыяснится какая-нибудь бяка.

– Какая еще бяка?

– Ну мало ли… И вообще, может, мы не тем занимаемся.

– А чем мы должны заниматься?

– А я знаю? Похоже, надо за тем мужиком следить, толкубольше было бы… Он-то уж точно с этим делом связан, а всяких там дамочек поМоскве шукать…

Наконец Гошка дозвонился.

– Добрый день, могу я поговорить с госпожой Кулаковой? –изысканно вежливо спросил он.

– А она в отпуске.

– В отпуске? – крайне удивился Гошка. –Давно?

– Да уже дней пять, наверное.

– Спасибо. Извините.

– Ну так я и знал! – с досадой закричалЛеха. – Она в отпуске! Я просто чуял, что тут будет бяка!

– Действительно… И что это значит?

– Тут какая-то подлянка!

– Какая подлянка?

– Она небось нарочно отпуск взяла и куда-нибудьсвалила, чтобы ее дружки на свободе этого Горенича прощупали.

– Ты хочешь сказать, похитили?

– Гошка, а может, они его не похитили? Может, он сам отних скрывается?

– А бумажник?

– Что бумажник? Что бумажник? Да сам его потерял…

– А откуда тот тип про это знает?

– Ой, черт! Слушай, Гошка, я вот чего подумал: надо быего как-то пугнуть… Мужика этого.

– Как? Зачем?

– Как – еще не придумал, а зачем – и ежику понятно.Чтобы задергался, занервничал…

– Не уверен, что это хоть что-то даст.

– А вообще-то, Гошка, тухлое это дело, ох тухлое! Иодно бабье кругом.

– Какое бабье?

– Мамашка, бывшая жена, дочка, подружка какая-топодозрительная. Редакторша в отпуске, блин!

– А по-твоему, редакторша в отпуск уйти не может?

– Нормальные редакторши в это время в отпуск не уходят,в ноябре.

– Дурак ты, Лешка, в ноябре тоже можно хорошоотдохнуть.

– Ага, где-нибудь на Канарах, да?

– А почему бы и нет?

– А на какие шиши?

– Ну, Леха, это уже ты ерунду городишь. Может, ей этотГоренич сам денег дал. Или папа с мамой, да и вообще…

– Нет, мне эта Наташа определенно не нравится. Тухлаябаба.

– Нельзя так заранее себя настраивать, Леха. Ничегохорошего из этого не выйдет. Кстати, вдруг она никуда и не уехала, сидит себедома и слезами умывается. Может, они вместе с Гореничем куда-то собралисьпоехать, а он возьми и пропади.

– А я вот чего подумал, Гошка: кому на фиг этотфотограф понадобился и зачем?

– Мысль, конечно, интересная, но не слишкомсвежая… – усмехнулся Гошка. – Мы это уже обсуждали.