– Скажи.

И пока мальчишка рассматривал часы под задранным рукавом еешубы, она быстро вытерла глаза. Волков отвернулся.

– Без двадцати десять! – объявил гном. – Правильно?

– Двадцать минут десятого, – сказал Волков. – Правильно.

– А почему ты один? Где родственники? Почему ты в магазин ходишь?– спросила Юля.

– А кто же за меня пойдет? – рассудительно сказал мальчишка.– Больше некому, бабушка-то в царство уехала! А родственник у нас один, дядяПетя. Он в Тамбове живет. Есть такой город?

– Есть, – подтвердила Юля и опять вытерла глаза.

– А больше никого нет. Тетя Маша сказала, что меняобязательно придут забирать. Ну, чтоб я ждал.

– Кто придет?

– Из собеса, – произнес мальчишка привычное слово, – онаговорит, государство об детях должно заботиться и бросать их не должно. Онаговорит, что скоро придут и заберут меня в детдом. А я не хочу в детдом! Я тудане пойду!

– Как... не пойдешь?

– Юль, кончай эту канитель, а?

– Не пойду, – заявил мальчишка совершенно по-взрослому, –бабушка всегда мне говорила – надень шапку как следует, ты что, детдомовский,что ли? И не пойду я туда ни за что! Я сам по себе жить буду.

– Ты не сможешь.

– Мне бы только вырасти немножко, а там я на работуустроюсь, – продолжал мальчишка, – бабушка говорила, что, когда я вырасту, мы сней на юг поедем, на море! Она говорила, заработаешь и свезешь меня. Вы знаете,что такое море?

Юля взяла Волкова за руку. Ее ладонь была холодная,маленькая, как птичья лапка, и несчастная. И дрожала. Волков подержал ее руку исунул в карман своей куртки.

– Павлик, постой, но как же ты... живешь? – Юля выдернуларуку – единственное, что сейчас интересовало Волкова, – и присела передмальчишкой на корточки. – Тебе же надо есть, пить, спать! Как ты все этоделаешь?

– А что? Я самостоятельный. Я вот молока куплю и хлеба и ем.Бабушка говорила, что на молоке с хлебом можно всю жизнь прожить и не болетьнекогда.

– Так, подожди, а социальные службы? Тебя должны были давнозабрать!

– Да я не хочу, – объяснил мальчишка, явно гордясь собой. –Я утром уйду и не возвращаюсь до вечера! А они приходят, и участковый, дядяСережа, и с ним две тетки в шапках! Я их сто раз видел! Они придут, поищут,поищут, а меня нет. Ну, и уйдут. А вечером уж я прихожу.

– А ключи?

– А у меня есть. Вот! – И он достал из-за пазухи связку. –Бабушка всегда говорила, что если она помрет, я в квартиру не попаду, и даламне ключи. Я все замки открывать умею, вы не думайте! До верхнего не достаю,так я на ящик становлюсь! Там бумажка приклеена, я ее отдеру потихоньку, ивхожу, и живу себе. Главное, теперь вырасти быстрей, чтоб на работу устроиться.А то они меня изымут.

– Что?!

– Ну, это так называется, – объяснил мальчишка обстоятельно.– Ребенка изымают и сдают в детский дом. Ну, чтобы он по улицам не шатался!Только я туда не хочу. Я один буду жить. Я же все умею! И стирать, и чайникставить, и картошку чистить! Только картошка кончилась, а я не знаю, сколькоона стоит. Вы не знаете? Я бы тогда денег попросил и купил картошки, а так не знаю...

Птичья лапка опять изо всех сил стиснула волковскую руку.

– И по улице я не шатаюсь. Я в магазин схожу, а потом налестнице сижу, на самом верху. У нас там тепло и свет горит. Это называетсячерная лестница. Только ничего она не черная! Бабушка говорит, что раньшеуправдом был жулик, а теперь ничего, меньше ворует. Лампочки покупает. Я тудакнижку принес. Читаю. Не мешаю никому. Я только не хочу, чтобы меня изымали. Ядома хочу...

Он замолчал, опять пошевелил губами и сказал Волкову:

– Спасибо, что вы мне деньги дали. Сорок шесть рублейсемнадцать копеек. Я теперь в магазин пойду. Там меня знают, только не знают,что бабушка умерла.

– Павел, – трясясь мелкой дрожью, сказала Юля Волкову, – чтонам делать? Что нам теперь делать, а?..

– Ой, а вы тоже Павлик? – просиял мальчишка. – Бабушкаговорит, это хорошее имя, потому что наш небесный покровитель всех победит.Апостол Павел он называется. А тетя Маша говорит, что на девятый день бабушка сним должна повстречаться, ну, с этим апостолом! Только девять дней еще непрошло. А я тете Маше говорю, – добавил мальчишка, подумав, – как же бабушка сним повстречается? Она, если идет в магазин или в собес и с кем-нибудьвстречается, мне потом всегда рассказывает! А кому она там, в царстве,рассказывать будет? Бабушка там и не знает никого!

– Как все плохо, – простонала Юля, – как все плохо инесправедливо!..

– Юль, ну, все понятно. Забирай его, и идите домой, –морщась, велел Волков, – а я подумаю...

– Ко мне домой нельзя, – предупредил мальчишка, – там дядяСережа и две тетки из собеса!

– В шапках, – подсказал Волков.

Мальчишка кивнул.

– Они всегда днем приходят. Ко мне только вечером можно,когда они уйдут.

– А к нам круглые сутки можно. – Волков притянул его к себеи зачем-то порассматривал со всех сторон. – А родители твои где, пацан? Бабушкатебе наверняка говорила! Или только про апостола Павла?

– А они тоже в царстве, – объяснил мальчишка, – тетя Маша сказала,что они там теперь все вместе, и бабушка с дедушкой, и мама с папой. Тетя Машаговорила, что мой папа очень любил на машине гонять. Она говорила, что он наней, как на истребителе, летал. И убился насмерть, и маму убил, когда с дачиехал. Только я этого не помню, я еще маленький был. А потом дедушка сразу отгоря умер, а сейчас бабушка умерла тоже.

– Ну, это ни о чем не говорит, – быстро сказал Волков Юле. –Это стандартная история.

Юля зачем-то поправила на Павлике туго повязанный шарф.

– Пойдем к нам, – она взяла мальчика за руку, будто всюжизнь брала. – Чего на той лестнице сидеть!

– У меня там книжка, – возразил мальчишка.

– Ну, мы потом ее заберем.

– Надо забрать, – сказал он озабоченно. – Пропадет.

– Не пропадет. Мы потом как-нибудь сходим и заберем. А тытелефон свой домашний знаешь?

– Знаю. И тети-Машин знаю! Бабушка говорила, что, когда онапомрет, я должен сразу тете Маше позвонить, и телефон я каждый день повторял,она меня заставляла.

– Вот и хорошо. Пойдем?

Он переступил ногами, обутыми в крепкие красные ботиночки срастрескавшимися носами. Было видно, что ему хочется пойти, но он сомневается.