— Гм… — сказал я, — гм… У нас, варваров, тонкийюмор. Очень тонкий. Чтоб больше в голове укладывалось.

Сэр Генрих слегка поклонился мне, не как феодал варвару, акак воин воину, встреченному в темном лесу или на перекрестке пустынных дорог:

— Меня зовут сэр Генрих. Леди Корнелия подтвердит, чтоя тот, за кого себя выдаю. Принцесса Амелия — моя невеста. Наш брак былназначен через два месяца. Как я понял, леди Корнелия считает вас важнымсоюзником. Я, со своей стороны, просил бы вас принять участие в восстановлениисправедливости и наказании отвратительного животного…

К столу подошел хозяин, склонился в низком поклоне,предварительно отвесив самый низкий поклон Генриху:

— Что именно прикажете еще?

Я не успел ответить, сэр Генрих вмешался:

— Мой замок достаточно просторен, чтобы поместилосьдаже ваше войско. Но раз уж мы здесь, продолжим наш невеселый пир. Однако ктотак заказывает: «Еды и вина»?.. Здесь не простая харчевня, а благороднаяКорчма. Я чую аромат хороших вин. Не так ли, хозяин?

Корчмарь еще раз склонился перед ним в низком поклоне:

— Да, благородный сэр! Прикажете… лучшего?

— Да, — согласился сэр Генрих, — но спервапринеси из разных бочек. Я выберу.

Королева поморщилась:

— Неужели даже в такой день нельзя отказаться от вина?

Генрих ответил медленно:

— От вина отказаться несложно… — Он бросил взгляд наменя, закончил: — Сложно понять, зачем это нужно.

Он в самом деле отпил по глотку из каждого кувшина, оставилодин и велел принести еще, так же тщательно выбирал мясо, сыр, рыбу, даже взелени поковырялся, как свинья в желудях, велел унести недостаточно на еговзгляд свежую, потребовал самой свежей, прямо с грядки.

А потом нам подавали на стол окорока, ветчину, шейку,карбонады, жареных лебедей, печенных в своем соку гусей с множеством рябчиковвнутри и обжаренными куропатками вокруг, карасей в сметане, скворцов с остройподливой и тысячи разных блюд, которых не упомнил, но наелись всласть, и послетакого обеда, отяжелевший настолько, что едва не поддерживал живот обеимируками, я вышел за ворота, выбрал уединенное место, и словно из-под землипоявился волк, над головой захлопали крылья, черный с металлическим отливомптах красиво снизился на свежесколотую гранитную глыбу.

— Ну, — сказал я бодро, — какие новости? Сосвоей стороны, сообщаю, не дожидаясь расспросов масс, что завтра с утравыступаем в поход на крепость тролля.

Волк прорычал:

— Прекрасно…

Ворон каркнул, почистил перья, заговорил важно, даже неусидел на месте, а начал прохаживаться взад-вперед для солидности по плоскойвершине камня:

— Я в первую очередь изучил местоположение замка. Так,на всякий случай. А вдруг мы восхотим его взять штурмом?.. Словом, земля этогобарона является, можно сказать, островом. Или полуостровом. Мы подъехали сединственной стороны, откуда можно приблизиться, а с юга берега скалисты иобрывисты. К тому же из воды в часы отлива высовываются острые зубья подводныхскал, но и во время прилива их не миновать, пробьют дно любого корабля, и самыеотборные войска пойдут на дно, как стада баранов.

Он прошелся еще пару раз уже молча, держа театральную паузу.Волк оскалил зубы, посмотрел на меня, я ответил едва заметным кивком, чтобыворон не увидел, пусть один тешит артистическую натуру, а второй видит, что явсе замечаю.

— Но, — заговорил крылатый стратег, — есливысадить десант в единственно возможном месте, на севере… это где мы шли, точем поить армию, чем поить могучих быков, а ведь им тащить осадные боевыемашины, катапульты, баллисты? Вы сами видели, что последние десятки верст ниодной речушки, ни одного колодца, даже родники остались позади! Если жедоставлять воду в бочках и бурдюках из ближайших портов империи, то малейшаязадержка из-за бури, штиля или нерасторопности местных властей приведет к бунтустрадающей от жажды армии.

Я слушал-слушал, волк первым начал позевывать, ворон смотрелсердито, я сказал наконец с чувством:

— Прекрасная работа!.. Уверен, что, задумай взять замоксэра Генриха, по твоему плану бы взяли. Но так как завтра с утра в поход, япросто надеюсь, что и замок проклятого тролля сумеешь так же хорошо изучить изподнебесья.

Ворон пыжился от похвал, каркнул во все вороново — неворонье, не путать, ка-азлы! — горло:

— Сделаю!.. Ничто не ускользнет от моих зорких очей. Ато все орлы, орлы, орлы… тем горбоклювым ума не хватит, чтобы понять, чтовидят!

Мимо нас по дороге к замку проезжали телеги, подводы и дажеповозки, однажды из замка выметнулись легкие всадники, поскакали в разныестороны, что понятно, надо народ собирать. Еще проехал один весьма надменныйрыцарь, по крайней мере, он мне показался таким. Естественно, я отреагировал, яже мужчина, да еще и варвар.

Волк спросил с удивлением:

— За что вы его возили мордой по земле?

Я буркнул, восстанавливая дыхание:

— Сам знает.

А ворон сказал с укором:

— Мой лорд, вы его не поняли. Этот молодой и хорошовоспитанный человек всего лишь показал вам знаками, что его зовут Хуан.

Я подумал, почесал в затылке:

— Да? У меня по языкам всегда была тройка. Ладно,отправляйтесь спать, утром выступаем.

* * *

Солнце еще не озарило стены замка, всего лишь подожглооблака в небе, а это проделало из-за темного края земли, как в замкеотвратительно громко проревела боевая труба. Я сонно похлопал по столику,стараясь приглушить звонок, но труба орет, а ладонь шлепает по мягкому итеплому.

Рядом со мной молоденькая девушка, пышненькая, сочная, хотьтак кусай, хоть на хлеб намазывай, таращит сонные глазки. Я приподнялся налокте.

— Ты кто?

— Сандра, — ответила она застенчиво и покраснела.

— Ага, — пробормотал я, — а чего ты здесь?

Она покраснела сильнее, прошептала:

— Хозяин прислал меня, чтобы я постелила и согрела вампостель…

Я покосился на скомканную простыню на полу, насмертьзапинанную, пробормотал:

— Да, похоже, ты ее хорошо согрела.

Краска растеклась по ее ушам и шее. Она пыталась натянуть насебя несуществующее одеяло, но какое одеяло в такую жару, я сказал сонно:

— У вас всегда так рано встают?

— Всегда, — ответила она стыдливо. — Ногосподин Генрих уже давно во дворе, осматривает отряд рыцарей. Слышите егозвучный голос?

— О Господи, — простонал я. — Угораздило жепопасть в мир сплошных «жаворонков». Где мой меч?