– Хорошо бы, кроме личной заинтересованности, обладать еще ибольшими возможностями, – я упорно изображала недоверие, – небось сотрудники«Пинкертона» сделают звонок по телефону и сразу получат инфу, у них везде своилюди. А вам понадобится месяц для поисков тех же сведений. Нет, видно, дочьправа, прощайте.

– Стойте, – вскочил Юра, – у меня офигенные контакты. Хотитепроверить?

– И как мы это сделаем? – спросила я.

– Легко, – засмеялся Коротков. – Мы знакомы?

– Нет.

– И я даже не знаю вашего имени.

– Верно.

– Значит, заранее подготовиться не мог.

– К чему?

Юра оперся ладонями о столешницу и навис над ней.

– Назовите мне свои паспортные данные и название банка, вкотором держите деньги. Вы человек обеспеченный, это видно по одежде, часам ивсяким мелочам вроде прически. Стрижетесь ведь в дорогом салоне, так?

– Ваша наблюдательность поражает, – стараясь не рассмеяться,ответила я.

– Следовательно, имеете кредитку, – продолжал Коротков, –небось не одну, а несколько. Вы кому-нибудь сообщали о размере своегосостояния?

– Конечно, нет, – улыбнулась я.

– Говорите название банка, и спустя десять минут я узнаюсумму вашего вклада до копейки, – азартно воскликнул Юра.

Я представилась, Коротков схватил телефон.

– Секундочку, – остановила я его, – сразу хочу предупредить:у вас ничего не получится. Наша семья является вип-клиентом, ею занимается одиниз ответственных сотрудников, простой клерк не сумеет подобраться к информации.Коды, пароли, система безопасности… Вы взялись за невыполнимое дело.

– Сидите смирно, – приказал Юра, – это пустяковая проблема.

– Ладно, – согласилась я, – посмотрим.

Спустя некоторое время детектив протянул мне листок испокойно сказал:

– Это цифры с кредитки, она присоединена к счету ВоронцоваАркадия Константиновича, вашего сына. Вы имеете безлимитный доступ к средствам.Если захотите, можете воспользоваться счетами во Франции, Швейцарии и Лондоне.Вам открыты все финансовые потоки, кроме доходного депозита, но им невоспользуется и сам Воронцов, таковы условия договора и…

– Хватит! – Пораженная, я остановила Короткова. – Кто вбанке слил вам эти сведения?

– Самое ценное – найти информатора, – улыбнулся Юрий и ещебольше стал похож на голодную лису. – Знаете, с изобретением компьютерачеловечеству стало удобнее жить, но вот полностью сохранить тайну гораздотруднее. В прежние времена банковские клерки гордились умением держать язык зазубами, а в нынешние достаточно иметь под рукой талантливого хакера – и тю-тюсекретики… Я убедил вас в своих возможностях?

– Более чем, – кивнула я.

– Значит, работаем? – обрадовался Юрий. – Этот трюкпроизводит впечатление на всех потенциальных клиентов. Выкладывайте, зачем вампонадобился детектив.

Я положила ногу на ногу и вынула сигареты.

– Начать придется издалека. Вот уже много лет меня связываютдружеские отношения с полковником Александром Михайловичем Дегтяревым…

По мере моего рассказа Коротков менялся в лице. Где-то всередине повествования он начал пить воду из здоровенной пластиковой бутылки,затем принялся закидывать в рот мятные конфетки.

– Насколько я понял, – сказал он, когда я замолчала, – вамнужна информация лично от меня?

– Верно, – согласилась я. – Что вы знаете о Юлии? Отчегосчитаете ее убийцей?

– Думаете, ваш гражданский муж оказался в ненужном месте внеурочный час, за что и получил тяжелым предметом по голове? – хмыкнулдетектив. – Надеетесь, отыскав того, кто убил Юлю, выйти на мерзавца?

– Примерно так.

– И зачем вам преступник? – поморщился Коротков. –Обстоятельства разрулились. Моргалову вот-вот похоронят, ваш супруг здоров. Нузабыл кое-что, с кем не бывает…

– Убийца может опять напасть на Дегтярева, – пояснила я. – Отом, что у Александра Михайловича амнезия, не знает никто, кроме нас с Оксаной.Если я найду ответы на свои вопросы, то полковник, вполне вероятно, вспомнитпроизошедшее и обретет уверенность в себе, а то он совсем пал духом.

– Вы просто жена декабриста, – неумно схохмил Коротков.

Я обозлилась. Вот еще один идиот, не верящий, что междумужчиной и женщиной могут существовать чисто дружеские отношения. Ведь яподчеркнула: Дегтярев мой друг, не более того.

– Уважаемый Юрий, – отчеканила я, – я не должна объяснятьвам мотивы своего поведения. У вас есть товар, я купец. Назначайте цену, явыпишу чек. Только что вы убедились в моей платежеспособности. Если не хотитесвязываться со мной, так и скажите, я уйду без скандала. Но предупреждаю, прямоот вас я поеду в «Пинкертон», и тамошние сотрудники раскопают все, чтосвязывает вас всех в один узел – Короткова, Юлию и убийцу. Вам все понятно? Аеще я имею хорошего друга, Артура Пищикова, корреспондента газеты «Жизнь». Онбыстро пишет, сообщает только правду, но иногда истина бывает пострашнее самойзлобной клеветы…

Юрий откинулся на спинку стула, потом живо схватил листбумаги, нацарапал на нем цифру и пододвинул мне листок.

– Устраивает?

Я вычеркнула последний ноль.

– Так лучше.

Коротков сделал новое исправление.

– Мне более приятной кажется такая сумма.

– Складывается ощущение, что вы продаете адрес убежища БенЛадена! – возмутилась я. – До сих пор я наивно считала информацию оместонахождении террориста номер один самой дорогой, но сейчас вижу, чтоошибалась. Урезаю запрос!

Азартно поторговавшись, мы наконец пришли к консенсусу.Нежно поглядев на чек, Юрий спрятал его в ящик письменного стола, театральнооткашлялся и начал рассказ.

Мальчику едва исполнилось четырнадцать лет, когда его отецВладимир умер. Юрий не знал подробностей его гибели, Вера Павловна постараласьоградить ребенка от стресса и отправила его на некоторое время к своей сестре вгород Мурманск. Там Юра провел почти полгода, а когда вернулся, был потрясен:мама поменяла квартиру, доучиваться подростку предстояло в новой школе. О судьбеотца Вера Павловна сообщила сыну сухо: