Утром мы увидели Экибастуз. Грандиозная панорама угольного разреза поразила нас. У ног разверзается глубокое ущелье, похожее на знаменитые каньоны Колорадо. Просто не укладывается в голове, что человеческие руки могли вынуть и куда-то деть такие огромные массы породы.

Искусственный каньон вырыт среди ровной степи, в пластах каменного угля. Черные обрывы и осыпи крутыми ступенями спадают вниз. На каждой ступени положены рельсы — шпалы лежат прямо на угле. В угольные обрывы врезаются экскаваторы и грузят углем целые железнодорожные составы. На дне угольного каньона снуют дымящие паровозы, маневрируют поезда.

Каменный уголь в Экибастузском месторождении покоится под десятиметровой толщей глинистых наносов и заполняет вытянутую чашу длиной в двадцать четыре километра, шириной в девять километров и глубиной в пятьсот метров. Залегают угли пятью мощными пластами. Три верхних пласта образуют единую толщу мощностью в сто тридцать метров.

— Вот эту толщу и решено было разрабатывать открытым способом… — рассказывает наш проводник, молодой горный инженер из треста «Иртышуголь». В уникальной чаше скопилось почти десять миллиардов тонн черного золота. Запасы целого каменноугольного бассейна!

Эти богатства отложились миллионы лет назад. В теплые влажные эпохи здесь простирались болотистые тропические джунгли. Погребенные растительные остатки постепенно образовали огромную угольную толщу.

Первобытные леса сохранялись в Прииртышье до конца третичного периода. Неподалеку от Экибастуза, в долине Шидерты, найдены полуокаменелые куски громадных стволов хвойных деревьев диаметром в два с половиной метра…

Спускаемся по крутой угольной осыпи. В ботинки насыпается мелкий уголь. Подбираем куски угля с отпечатками перистых листьев.

На первой террасе зубастый ковш громадного экскаватора обрушивает угольные стены, забирает огромные горсти угля и насыпает его в бункерные вагоны. Железнодорожный состав медленно движется рядом с экскаватором. Слаженный ритм работы захватывает нас. Вагон за вагоном наполняется доверху стальной исполинской рукой. Через два часа эшелон угля уйдет к потребителю. И делает все это один человек — экскаваторщик. Да еще два подсобных рабочих разравнивают уголь в вагонах.

Производительность труда при открытой добыче необычайно высока. Экибастузский уголь баснословно дешев — в пять-шесть раз дешевле шахтного.

— Вот и властелин стальной руки выглядывает из окна кабины, точно из ласточкиного гнезда. В смену он добывает и грузит… несколько тяжеловесных эшелонов топлива.

Работа эта не простая. В пластах попадаются прослойки пустой почерневшей породы, почти неотличимой от угля.

Захватывать пустую породу ковшом нельзя — сразу повышается зольность отгружаемых углей.

Экибастузский уголь, и без того высокозольный, идет тепловым электростанциям Западной Сибири, Урала и Казахстана. Вот почему от экскаваторщика здесь требуется особая сноровка.

Мастер — молодой паренек в замусоленной кепке — стоит рядом. Он что-то записывает в блокнот. Без его команды не зачерпнет уголь ни один экскаватор, не отойдет ни один эшелон с углем. Хозяин смены, он решает, что надо грузить. Уголь? А может быть, пора убрать породу — алеврит или песчаник. Или прощупать пласт контрольной скважиной.

Осматриваем кубическую глыбу угля. Ее не свернешь с места — уголь твердый, как камень.

Экибастузский уголь откалывается нередко целыми глыбами. Тепловым электростанциям нужен мелкокомковатый уголь. Приходится пускать в ход дробильные установки.

Экибастуз дает стране десять миллионов тонн угля в год, через несколько лет добыча поднимется до тридцати пяти, а к 1970 году — до шестидесяти миллионов тонн. Чтобы добыть такие массы угля надо вскрыть еще несколько каньонов, заменить паровозы мощными электровозами, обычные вагоны большегрузными думпкарами, пустить в карьерах могучие роторные экскаваторы, вынимающие три тысячи тонн угля в час.

Главная беда Экибастуза сейчас — отсутствие воды. Открытым угольным разработкам для гидравлических механизмов нужны большие ее массы.

— А мы, — говорит наш проводник, — сидим на голодном пайке.

С водой можно втрое увеличить добычу угля в карьерах. В водную проблему упирается еще одна хозяйственная задача огромной важности.

Молодой инженер оживляется:

— ТЭЦ! Экибастузские ТЭЦ! Зачем тащить за тысячи километров миллиарды тонн высокозольного угля! Проще построить мощные тепловые электростанции на месте, рядом с нашим угольным каньоном. Представляете, какая дешевая электроэнергия потечет отсюда в Западную Сибирь, на Урал, в Казахстан.

…Экибастуз окружают медные, свинцовые, никелевые и многие другие полиметаллические месторождения. Меди тут ничуть не меньше, чем в подземных кладах Джезказгана. В низовьях Шидерты лежит мощный пласт бурого железняка, не уступающий по запасам Кустанайскому железорудному бассейну. С электрической энергией тут можно плавить металл, да еще какой — медь, серебро, никель, свинец, редчайшие сплавы, ванадиевую и легированную сталь…

— Так в чем же дело? И стройте, на здоровье, ТЭЦ!

— Вода держит… пока строим лишь одну станцию.

Десять кубических метров воды в секунду нужно Дать экибастузским ТЭЦ, чтобы они действовали на полную мощность, миллионы кубометров воды потребуется металлургическим заводам, угольным карьерам. Решить эту задачу могут воды Иртыша…

— Канал Иртыш — Караганда?

— С нас хватит первой очереди канала: Иртыш — Экибастуз, — улыбается инженер.

Считаем шаткие ступени, поднимаемся по узким деревянным лесенкам с террасы на террасу, выше и выше выбираемся обратно, на бровку угольного карьера.

Удивительно! Сколько же неисчерпаемых возможностей скрывает земля, только успевай руки прикладывать. И не только руки, тут мозгами шевелить надо. Большая вода и здесь, в далеких прииртышских степях, раскроет богатства целого края.

Хорошо бы встретиться с проектировщиками канала Иртыш — Караганда…

Инженер говорит, что штаб экспедиции Гидропроекта в Экибастузе, но проектировщики разъехались по трассе будущего канала, и нам по дороге в Павлодар лучше заехать в селение Ермак на берегу Иртыша — там обосновалась полевая партия, проектирующая головную насосную станцию и первое плечо канала.

Заждался Федорыч у машины, волнуется. Давно за полдень перевалило, пора трогаться в Павлодар. Катим по широким улицам мимо многоэтажных домов, магазинов, кинотеатров, великолепного Дворца культуры. Экибастуз вырос в промышленный город. Выбрались, наконец, в степь. Здесь она зеленая, как у нас на Волге в середине мая, а ведь идет уже последняя неделя августа.

По широкому шоссе едут нескончаемой вереницей машины. Близко рудники