– Может, ты съела что-то? – участливо предположилон. Чарлз тоже устал, но был доволен: переговоры прошли удачно, и он заполучилнового клиента.

– Не знаю, – выдавила Оливия, с трудом превозмогаяголовокружение. Комната медленно вертелась перед глазами.

По крайней мере мы твердо знаем, что ты не беременна, –саркастически бросил он, но Оливия не потрудилась ответить – слишком плохо ейбыло. Ночью она долго не могла уснуть, а когда наконец забылась, увидела восне, что тонет. Девушка проснулась, чувствуя, что задыхается. Она безуспешновтягивала воздух и, поняв, что сейчас умрет, вскочила. Чарлз сонно пошевелилсяи сел в постели.

– Что с тобой? – промямлил он, и Оливии удалоськачнуть головой. Он быстро вскочил и принес ей стакан воды. Оливия сделалаглоток, закашлялась, и Чарлз торопливо помог ей сесть.

– Не знаю, что случилось… я видела сон…

Она не успела рассказать, в чем дело, как внезапная волнапаники нахлынула на нее и подхватила. И тут Оливия поняла. Что-то случилось ссестрой. Она подняла голову, и Чарлз по глазам понял, о чем думает жена.

– Ты просто переутомилась, – уверил он, в которыйраз пораженный телепатической связью между близнецами. Похоже, им вообще неследует разлучаться – слишком тяжелое это испытание для обеих.

– Уверен, она сейчас в безопасности, где бы нибыла, – спокойно заметил он.

Но Оливия с силой вцепилась в руку Чарлза.

– Нет, я знаю, что это не так!

– Ничего подобного, – утешал Чарлз и попыталсяуложить ее в постель, но она принялась сопротивляться.

– Я не могу дышать, – испуганно охнула она.Невозможно представить, чтобы такой большой корабль… но… что, если Викториябольна? Или… или… Что-то, несомненно, произошло, и Чарлз видит, как ей тяжелосейчас.

Оливия безудержно разрыдалась. Чарлз испуганно уставился нажену.

– Может, позвать доктора, Виктория? – спросил он,и Оливия едва не подскочила при упоминании имени сестры.

– Не знаю, – пролепетала она, снова начинаяплакать. – О, Чарлз… я так боюсь…

Он подошел к жене, опустился на колени. Чарлз никогда невидел ее в таком состоянии и не представлял, что делать. Наконец он сел рядом,взял ее руку и все-таки сумел отнести ее в постель и сам лег рядом. Но неуспела она закрыть глаза, как снова закричала, что тонет.

– Прости, – всхлипнула она, – но что бы ты ниговорил, а Оливия в опасности.

– Тебе кажется, – твердил он, пытаясь утешить ее.Какой прелестной и беспомощной она казалась!

Оливия так и не заснула, но к утру немного успокоилась. Оналежала абсолютно неподвижно, словно в трансе, но чуть встрепенулась, когдаЧарлз заговорил с ней.

– Хочешь чаю, Виктория? – спросил он.

Ему казалось, что жена по-прежнему выглядит больной.Наверное, все-таки придется послать за доктором. За одиннадцать месяцевсовместной жизни она впервые была нездорова, и это отчего-то удивило Чарлза.Обычно к Виктории не приставала никакая хворь. Возможно, это последствия шока,пережитого после побега сестры.

Он спустился вниз, заварил чай, но, прежде чем успелпринести жене, та спустилась вниз босиком, уселась и развернула газету,надеясь, что чтение отвлечет ее от мыслей о сестре. Но, бросив взгляд назаголовки, ахнула и схватилась за сердце. Буквы раскаленным клеймомотпечатались в душе. «Лузитания» была торпедирована в тринадцати милях отпобережья Ирландии и всего через восемнадцать минут затонула. Пока о трагедии былоизвестно лишь со слов очевидцев, наблюдавших крушение с берега, но репортерыопасались огромных людских потерь, поскольку до сих пор не было спасено ниодного человека, зато волны выбрасывали на берег множество трупов.

– О Боже… О Господи… Чарлз… – едва выговорила Оливия.

Он поднял удивленные глаза, вскочил и еле успел пойматьжену, лишившуюся чувств. В кухню как раз вошла горничная, и он приказал ейнемедленно позвонить доктору и попросить прийти как можно скорее. Миссис Доусонтяжело больна и лежит без сознания.

Чарлз отнес жену наверх, положил на постель и поднес к ееносу флакончик с нюхательной солью, оставшийся еще с тех времен, когда Сьюзенходила беременной. Оливия медленно выплыла из тумана.

– Я… что случилось… кажется… Чарлз…

«Лузитания» пошла ко дну, а вместе с ней и сестра. Жива онаили нет? Мало того, что у Оливии нет никаких возможностей узнать наверняка, онадаже не имеет права поделиться своим горем.

Она беспомощно рыдала, и Чарлз, смертельно напуганный,пытался успокоить жену.

– Не разговаривай, Виктория, и закрой глаза.

Но жена была так возбуждена, так металась по кровати, чтоЧарлз едва дождался появления врача. Хорошо, что Джеффри дома не было, нехватало еще, чтобы мальчик видел мачеху в таком состоянии!

– Что произошло? – профессионально-жизнерадостноосведомился доктор, хотя сразу увидел, что дело неладно.

– Простите, доктор, – извинилась Оливия, но тут жеснова зарыдала. Чарлз тяжело вздохнул. Все это казалось ему очень странным.Вообще Виктория превратилась в совершенно другого человека со времени побегаОливии. Должно быть, у нее нервный срыв.

Оливия пыталась объяснить доктору, что чувствует, но всесимптомы, о которых она говорила, казались глупыми и ничтожными. Одна оназнала, в чем дело. Ей стало плохо именно в тот момент, когда судно затонуло.Она крайне нуждалась в хорошем совете, ободрении и уверенности, что Викторияспаслась, но никто ей не мог этого дать.

Доктор поговорил с Чарлзом с глазу на глаз и согласился сего мнением. Миссис Доусон сильно перенервничала из-за сестры. Так бывает,когда насильно разлучают близнецов. Удивительно, что подобного не произошло вовремя свадебного путешествия. Доктор припомнил случаи, когда после смертиодного близнеца другой терял рассудок и назывался его именем.

Чарлз сразу понял причину перемен в жене. Она словно бывообразила себя Оливией. Доктор рекомендовал побольше отдыхать и надеялся наскорое выздоровление. Ну а пока ничто не должно ее расстраивать. Никакихтревожных известий, ничего неприятного. Чарлз объяснил, что жена упала вобморок, узнав о гибели «Лузитании».

– Ужасно, не правда ли? Проклятая немчура!

Но, вспомнив, что жена Чарлза погибла на «Титанике»,поспешно переменил тему и предложил не пускать к ней пасынка денек-другой.Кроме того, доктор осторожно осведомился, уж не беременна ли миссис Доусон.Чарлз сначала решительно отрицал такую возможность, но потом осекся. Кто знает?

– Я поговорю с ней. Может оказаться, что выправы, – бесстрастно пробормотал он.

Доктор пообещал приехать в понедельник и прописалснотворное, но пациентка решительно отказалась его принимать.