был выгоден: он получал сильного владетеля с сильным отрядом, на которых мог надеяться в следующей войне против соседей.

И мелкие отрядные маги думали, что замок, внезапно свалившийся за спинами невесть откуда взявшихся воинов, — магическая иллюзия. Не больше и не меньше. И всё своё внимание сосредоточили на фигуре мага, вокруг которого полыхало сияние его силы.

Придуманная ими ловушка основывалась на одной идее: сильный маг в какой-то миг останется вне своих наёмников, и тогда его легко будет сбить с ног примитивным ударом магической силы.

К их великой радости, Аедх невольно помог им. Вспоминая первую встречу с воином-магом, когда он противостоял в поединке с отрядным магом господина Айкена, и видя его сейчас, Наташа догадалась, что Аедх всегда старался отстоять чуть поодаль от своих волков. Как чуть позже узнала — так обычно делают сильные отрядные маги: ведь всегда есть вероятность, что уничтожающая противника разрушительная магия может нечаянно коснуться и своих. Поэтому все магические дуэли и поединки обычно проводились в некотором отдалении от рядовых воинов.

И сейчас Аедх стоял впереди и чуть сбоку от шеренги своих бойцов, готовый в любой момент пресечь ту самую подлянку, которую мог использовать слабый маг противника. И он тоже — увы! — не ожидал, что следом за всадниками на отряд волков, а конкретно — на него самого ринутся от замка Идбхардов сразу четыре мага!

Правда, сначала Наташа не думала, что первая атака произойдёт против Аедха. Когда противник хлынул к ним, стоявшим вокруг кресла Эктора, она переживала за других — за всех: это страшно, что вот-вот начнут умирать люди! Живые!

И всё поглядывала на Эктора. Спросить — не спросить, а может ли он этот бой прекратить, чтобы люди не умирали?

А потом Аедх упал.

Наташа окаменела. Всадники ещё не приблизились к нему! Почему он упал?! Неужели его подстрелили?

Видела она, как стреляли бежавшие лучники, не успевавшие за всадниками.

Воин-маг стоял в стороне от своих. Подстрелить его, а не всадников — лучникам было легко!.. Забывшись, девушка рванулась к лежавшему Аедху.

Эктор удержал её, потому что вцепился в её руку.

— Он встанет! — вскрикнул мальчик.

Она быстро обернулась к нему, с дикой надеждой, чуть не плача — глядя на него:

— Ты это точно знаешь?! Он не… Он жив?!

— Жив! — утвердительно закачал головой Эктор, сам жадно всматриваясь в лежавшего воина-мага. — Он не ожидал, что магов много!

— А если они не дадут ему подняться?!

— Натали, он встанет! — быстро сказал Элфрид.

И тут Наташа испугалась ещё больше: а если волки без воина-мага не сумеют отразить атаку противника?!

Но ряд волков с наёмниками и крестьянами стоял неподвижно и насторожённо, словно никто не заметил, что их командир упал.

Наташа не могла успокоиться, пока Аедх не зашевелился. Вот он, лежавший на спине, закачался из стороны в сторону и, подобрав руки чуть под себя, приподнялся на локтях. Девушке показалось, он слишком спокойно смотрит на приближавшихся к нему всадников, а ведь пара секунд — и они растопчут его…

Но поднялась рука — ладонь с раскрытыми пальцами, и лошади завизжали и, вздыбившись, бросились в сторону — на шеренгу волков. Такое впечатление, что, после того как Аедх поднял руку, лошади увидели некую кривую стену, которую непременно надо обежать.

И тут в сторону противника полетели стрелы, дротики и копья орденцев. И вот где Наташа открыла рот: всё это оружие летело не в лошадей, а в седоков! Лошади по инерции, тем более — подстёгнутые, стремительно влетали в ряды волков, а те… те взлетали в опустевшие сёдла!

Это было так неожиданно — причём не только для Наташи, но и для бежавшей к волкам пехоты, которая на мгновения остолбенела настолько, что замедлила шаг, а то и вовсе осталась на месте, где её застиг внезапный поворот в битве!

Пока девушка, открыв рот, смотрела на происходящее, она всё-таки успела отметить, что и для «своих» наёмников и крестьян этот… финт ушами орденцев был словно удар молнии посреди солнечного дня. Они даже забыли, что должны тоже вступить в бой. Впрочем, цепенели они недолго. Спохватившись, сразу бросились в битву. Тем более, что неожиданность дала огромную фору волкам: теперь они сражались с противником на мечах…

Всё ещё ощущая горячую ладонь Эктора, Наташа охнула, вспомнив, и взглянула на место, где упал Аедх. Он уже стоял, покачиваясь от напряжения. И даже почти не видевшая магически девушка сообразила, что он сопротивляется натиску четверых магов, которые шли на него медленно, но жёстко. Она не сразу поняла, почему они стараются идти так, чтобы касаться друг друга локтями. Будто слепые и боятся потерять друг друга.

— Почему? Почему они так идут? — тревожно спросила Наташа в воздух, не зная, кто бы мог ей ответить: старый эльф или мальчик.

— Объединили свои силы, — сквозь зубы ответил Элфрид. — Они сейчас почти наравне с магическими силами Аедха.

— Что значит — почти?! — рявкнула от переживаний Наташа. — Они слабее или сильнее Аедха?!

— Сла… бее, — медлительно сказал Эктор, и она заглянула ему в лицо, стараясь сообразить, почему он так странно говорит — словно с трудом выговаривая слова.

И впечатлилась его глазами: он неподвижно смотрел в сторону Аедха. Свободную от рукопожатия руку он свободно положил на подлокотник кресла, но ладонь была крепко, до дрожи застылой — пальцами к воину-магу.

Он помогает Аедху?

Немного успокоившись на этой мысли, она начала было наблюдать за ходом боя.

Правда, её быстро вернули «на место».

Дима вдруг торопливо сказал:

— Наташа, я, наверное, побегу? Да? Я ведь умею — дротиками!

Она чуть не задохнулась: только не Димка! Только не он — убивать людей! Он слишком… подросток! Он ещё ребёнок — по меркам покинутого мира! Он не убийца!

Чуть не закричала: «Ты не посмеешь!»

И услышала глухой голос Эктора:

— Никуда! Стой рядом и стереги меня!

— Но я… — пробовал сопротивляться мальчишка.

И осёкся, услышав уже не глухой голос, а глухой рык без слов.

Удивлённая, но благодарная Эктору Наташа выдохнула.

Между тем на поле сражения развёртывалась довольно странная картина.

Когда все волки оказались на лошадях, они завыли! Наташу передёрнуло от этого злорадного и проникновенного воя. Зато воины противника шарахнулись от него — и от волков-всадников и уставились на вражеских для них наёмников с непередаваемым изумлением, медленно опуская руки с оружием, благо волки никого не пытались убить в эти мгновения. Они только заставляли приплясывать своих трофейных лошадей, проезжаясь перед поредевшим рядом своих бойцов — и, будто перекликаясь, выли, вздымая оружие над