– Первой ошибкой было…

– Довериться ему. Он рассказал тебе о нашей вражде, не так ли? О том, как он мечтает меня уничтожить якобы в отместку за гибель собственной семьи…

– Почему – якобы? Ты не убивал его жену? Не обратил его самого?

– Я? Нет.

– И с чего мне верить тебе, а не ему?

– С того что у меня есть одно неопровержимое доказательство. Видишь ли, каждый обращённый наследует способности и наклонности того, кто его обратил. Вот ты, например, если решишься продолжать свой путь на нашей стороне, будешь суккубом. Учитывая твоё происхождение, надеюсь, твой дар будет даже ярче, чем у твоего создателя. Если придёт время и ты обратишь кого-нибудь в себе подобного, он тоже станет обладать талантом внушать похоть и убивать любовью.

– К чему ты сейчас мне это говоришь.

– К тому, что у меня дара инкубов нет. Я силён, но я просто – смерть.

Марихат подняла глаза:

– И это правда?

– Абсолютная. Я – один из самых сильных вампиров, но я не инкуб. А значит, с самого начала твой Мастер тебе лгал.

– Мастер?..

– Так среди нас принято называть того, кто тебя создал.

– Но если не мести, то чего же хотел Ардор?

– Власти. Он хочет заполучить моё место Главы Ковена, а для этого ему нужны сторонники. И Сила. А личный наг в качестве постоянного Донора – богатый источник Силы. Если бы не смертельное ранение, он бы не потерял над собой контроль и конечно же, никогда бы тебя не убил. Но случилось то, что случилось. Добро пожаловать в новую семью, Марихат. В число тех, кто так же силён, измучен и проклят, как и ты. Ты можешь принять мой Тёмный Дар и вступить в тайный клуб тех, кто управляет миром, чтобы он не управлял ими – или… ты можешь принять смерть. Такой шанс у тебя всё ещё есть. Выбор – лишь за тобой.

– То есть – выбрать смерть? Что это значит? Если я откажусь с тобой сотрудничать, ты убьёшь меня?

– Нет. Ты должна будешь либо принять свою новую суть и убив жертву, принять её, либо – не принимать и тогда колесо, не свершив полного оборота, остановится само собой.

– Я – мертва? – Марихат схватилась рукой за горло, пытаясь осознать случившееся. – Я действительно мертва?

Это казалось злой шуткой? Её разум не изменился. Она по-прежнему всё видела, чувствовала, осязала… правда, она не дышала. Но человек дышит рефлекторно, часто сам этого даже не осознавая, пока не возникнут трудности с дыханием. И если не заострять на это внимание…

А ещё усиливающаяся жажда… она уже становилась не просто сильной, она была мучительной, причиняла боль, будто Марихат по ошибке вдруг проглотила битое стекло.

– Скажи, Тахогор – так ведь тебя зовут? Вампиры – они верят в жизнь после смерти?

– Чтобы не было после смерти, это уже не жизнь.

Он присел рядом с ней на поваленное дерево:

– Хотя, – пожал он плечами, – если подумать, вампиризм, по определению и есть жизнь после смерти.

– Люди верят в рай и ад, в хорошее место для праведников, в плохое – для грешников. Где же существуют такие, как ты?

– Тот, кто каждый день вынужден убивать, чтобы оставаться среди живых – может ли быть в раю? Но мы, демоны, рая и не желаем.

– Я бы не отказалась.

Марихат отвернулась от Тахогора, глядя на небо, с которого сыпались редкие холодные колючие снежинки.

– Если я суккуб, то с каждой своей жертвой мне что, придётся совокупляться?

– Твоя сильная сторона в том, что твоей жертве не всегда придётся терять кровь. Для существования подойдёт сексуальная энергия любого рода. Ну, а кровь… яд суккубов, как и яд инкубов, активизируется при укусе, полностью порабощая жертву. Если же использовать нож вместо зубов, то ты будешь способна просто пить кровь. Но наивысшее достижение силы ты получишь лишь тогда, когда изопьёшь изо всех источников.

Марихат покачала головой. Одна мысль о том, что придётся подчиняться инстинкту, который она всю жизнь считала низшим, вызывала в ней глубокое отвращение и отторжение.

Тахогор положил руку ей на плечо, согревая и покровительственно оказывая поддержку:

– Твоя слабость таится в тени твоей силы. По-настоящему мы одерживаем над собой победу и поднимаемся над самими собой тогда, когда не одерживаем победу над нашей слабостью, а учимся управлять ею, подчиняем её, заставляем служить нашим целям. Всё, что в тебе, хорошее и плохое, светлая сторона и тёмная, управляется твоим разумом или душой. На свету ли, в тени, ты всё равно можешь остаться верной самой себе и стать такой, как хочешь. А я смогу помочь тебе в этом.

– Помочь в чём?

– Я научу тебя быть вампиром. С твоими задатками и моим опытом мы добьёмся отличного результата.

– С чего бы тебе этим заниматься? Всякий раз, как я пытаюсь доверять мужчине, я оказываюсь в полном дерьме. И моя сегодняшняя ситуация тому доказательство.

– Доверяй не мужчине. Доверяй другу и наставнику.

– Какой интерес тебе возиться со мной? – поморщилась Марихат.

– Ты сможешь стать очень сильной. Смотреть за тем, как ты будешь взрослеть интересно. К тому же, даже на Тёмной Стороне тяжело жить без привязанностей. Я слишком давно никого не пускал в своё сердце. Почему бы и нет? Ты поможешь мне расправиться с моими врагами, подаришь остатки тепла, а я помогу тебе отомстить.

– Не уверена, что заинтересована в мести.

– А я уверен, что скоро ты вернёшься к мысли об этом.

Чтобы там не говорил Тахогор, месть Марихат в данный момент не интересовала совершенно. Она чувствовала себя странно, мешанина эмоций, коктейль чувств – полное смятение.

Марихат никогда не боялась. Она от рождения знала, что ни старость, ни раны, ни болезни ей не страшны – условно она бессмертна, если какой-нибудь белый или чёрный рыцарь искусственно не оборвёт нить её жизни, она может наслаждаться жизнью до тех пор, пока пожелает. А поскольку она никогда не уставала от жизни, то имела все шансы надеяться на вечность.

Иногда она представляла себе смерть. И каждый раз это был добровольный отказ от существования, где-нибудь на рубеже тысячелетия существования.

Но действительность хороша тем, что умеет преподнести сюрприз.

– Если я не приму человеческую жертву?.. – спросила она, хотя уже знала ответ.

Наверное, делая это потому, что невыносимо было чувствовать нарастающую от секунда к секунде тишину.

– Ты умрёшь, – безжалостно подтвердил Глава Ковена её худшие опасения. – А вместе с тем своей смертью подпишешь и смертный приговор Лорду Молний. Если согласишься переродиться и стать частью моего народа, я оставлю ему жизнь.

– Забавно звучит в отношении мёртвого, – усмехнулась Марихат, хотя усмешка её была всего лишь тенью её обычной улыбки.