— Рита! Оставайся на месте! Ты слышишь меня?

Рыдания продолжались.

Он пошел по трупам обратно, стараясь не дышать и сморщившисьот отвращения. Потом он побежал к ней, не зная, как далеко она находится, из-заискажающего действия эха. В конце концов он чуть не упал на нее.

— Ларри… — Она бросилась к нему в объятия и обхватила егошею так, словно собиралась задушить его. Он чувствовал, как бешено стучит еесердце. — Ларри, Ларри не оставляй меня одну здесь не оставляй меня одну втемноте…

— Нет. Он крепко сжал ее. — Я… не ранил тебя?

— Нет… Я почувствовала ветерок… Она из пуль пролетела такблизко, что я почувствовала ветерок… и осколки… осколки плиток, кажется… лицо…они поранили мне лицо…

— О, Господи, Рита, я же не знал. Я тут в темноте вообразилБог знает что. И я потерял зажигалку… Тебе надо было крикнуть… Я же мог убитьтебя. — Внезапно он осознал ситуацию. — Я же мог убить тебя, — повторил онпотрясение.

— Я была не уверена, что это ты. Когда ты пошел к тоннелю, язашла в дом. А потом ты вернулся и звал меня, и я почти… но я не могла… апотом, когда начался дождь, появились двое мужчин… думаю, они искали нас… илименя. Так что я оставалась там, и они ушли, но я подумала, что они ведь моглиспрятаться, поджидая меня, и не осмелилась выйти до тех пор, пока не вспомнила,что может быть, ты уже на другой стороне, и я никогда не увижу тебя снова… и я…я… Ларри, ты ведь не бросишь меня, правда? Ты ведь не уйдешь?

— Нет, — сказал он.

— Я была не права, а ты был прав. Я должна была сказатьтебе, я имею ввиду туфли, я буду есть, когда ты мне скажешь… Я… я…

— Тише, — сказал он, крепко обнимая ее. — Все в порядкетеперь. Все в порядке. — Но мысленно он представил себе, как в панике онстрелял по ней, и подумал о том, с какой легкостью одна из пуль моглараздробить ей руку или разворотить живот. — Мы отправимся в путь, когда тысможешь идти. А пока приди в себя.

— Там был мужчина… я думаю, это был мужчина… я наступила нанего, Ларри. — Она сглотнула слюну. — А когда ты позвал… то эхо… я была неуверена, что это ты…

— Там впереди много трупов. Ты сможешь это вынести?

— Если ты будешь со мной. Пожалуйста… если ты будешь сомной.

— Я буду с тобой.

— Тогда пошли. Я хочу поскорее выбраться отсюда. — Онасудорожно прижалась к нему.

Он нащупал ее лицо и поцеловал ее, сначала в нос, потом вглаза, потом в губы.

— Спасибо, — сказал он робко, понятия не имея о том, что жеон хочет этим сказать. — Спасибо. Спасибо.

— Спасибо, — повторила она. — Ой, милый мой Ларри. Ты ведьне бросишь меня, правда?

— Нет, — сказал он. — Я не брошу тебя. Просто скажи, когдаты сможешь идти, и мы пойдем.

Когда она смогла идти, они пошли.

Они перебрались через трупы, идя в обнимку, словно двоепьяных дружков, возвращающихся домой из расположенного по соседству кабака.Потом они наткнулись на какое-то препятствие. Ничего не было видно, но ощупавпредмет руками, Рита сказала, что, должно быть, это поставленная на-попакровать. Вдвоем им удалось сбросить ее вниз через перила. Она врезалась встоявшую внизу машину с таким громким звуком, что оба они подскочили от испугаи сжали друг друга в объятиях. За кроватью оказалось три трупа, и Ларриподумал, что это — солдаты, расстрелявшие еврейскую семью. Они перелезли черезних и пошли дальше, взявшись за руки.

Через некоторое время Рита остановилась.

— В чем дело? — спросил Ларри. — Какое-то препятствие?

— Нет. Я вижу, Ларри! Там конец тоннеля!

Он пригляделся и понял, что и сам может теперь видеть. Светбыл таким тусклым, что он не замечал его до тех пор, пока Рита не заговорила обэтом. Он различал в темноте призрачные отсветы на плитках и смутное пятно лицаРиты невдалеке. Взглянув налево, он увидел мертвую реку автомобилей.

— Пошли, — сказал он в ликовании.

В шестидесяти шагах лежали новые трупы — все солдаты. Онипереступили через них.

— Почему они решили закрыть Нью-Йорк? — спросила она. —Разве что, может быть… Ларри, может быть, все это случилось только в Нью-Йорке?

— Не думаю, — сказал он, но ощутил смутную, иррациональнуюнадежду.

Они пошли быстрее. Выход из тоннеля был теперь прямо передними. Он был заблокирован двумя огромными армейскими грузовиками, поставленныминос к носу. Грузовики заслоняли дневной свет. Если бы их там не было, Ларри иРита давно бы уже шли при свете.

Они протиснулись между грузовиками, вскарабкавшись набамперы. Рита не смотрела по сторонам, но Ларри заглянул в кабину. Там былнаполовину собранный автомат, коробки с патронами и баллоны с чем-то вродеслезоточивого газа. Также внутри было три трупа.

Когда они вышли из тоннеля, навстречу им подул влажныйветер, и его восхитительно чистый запах сделал оправданным все их кошмарноепутешествие. Он сказал об этом Рите, и она кивнула в ответ и на мгновениеположила голову ему на плечо.

— Но пройти снова я не согласилась бы и за миллион долларов,— сказала она.

— Через несколько лет ты будешь использовать деньги вместотуалетной бумаги, — сказал он.

— Но ты уверен…

— Что это было не только в Нью-Йорке? — Он сделал жеструкой. — Посмотри.

На посту, где взималась пошлина, никого не было. Зашлагбаумом ведущая на запад половина шоссе была абсолютно пуста, насколько онимогли видеть, но полосы движения, ведущие на восток, в тоннель, из которого онитолько что вышли, были забиты мертвыми автомобилями. На разделительной линиивозвышалась беспорядочная гора трупов, за которой молчаливо наблюдала стайкачаек.

— О Господи, — сказала она ослабевшим голосом.

— Столько же людей пыталось попасть в Нью-Йорк, сколько ивыбраться из него. Я вообще не знаю, с чего это им вздумалось блокироватьтоннель со стороны Джерси. Думаю, они и сами не знали. Просто чья-товеликолепная идея, чтобы создать видимость деятельности…

Рита сидела на дороге и плакала.

— Не плачь, — сказал он, опускаясь рядом с ней на колени.Впечатление от тоннеля было еще слишком свежим, чтобы вновь начать сердиться нанее. — Все в порядке, Рита.

— Что все? — всхлипнула она. — Скажи мне только одно: чтовсе?

— Так или иначе мы выбрались. Это уже что-то. И здесь свежийвоздух. Честно говоря, в Нью-Джерси никогда раньше не было такого свежеговоздуха.