— Иванова, — сказала я, — чем ты хочешь меня удивить? Меня,человека, истерзанного рекламой. Что мне с этого вещества?

— Темное ты создание, — разочарованно произнесла Иванова. —Просто говорящая обезьяна. Вещество это — революция в науке. Даже представитьне можешь, какие открываются перед человечеством перспективы. Если удастсярешить ряд, сопряженных с моим открытием проблем, ты, Мархалева, сможешь дожитьдо двухсот лет и сохранить свою потертую свежесть. Нет, лучше, сможешь вернутьбылую.

У меня даже дух захватило от таких перспектив. Я совсемпо-другому взглянула на Иванову вместе с ее открытием.

— Так что же ты! — закричала я, хватая ее за грудки. — Чтоже ты не решаешь эти проблемы, а тратишь свое драгоценное время на всякихВерочек и Моргунов. Они же ногтя твоего не стоят!

Иванова едва не прослезилась от моего признания. Сталоочевидно: она меня не убьет никогда, столько нежности было в ее взгляде.

— Согласна с тобой, — призналась она, — но имела глупостьподелиться с Фимой своим открытием. Он вечно пьян и быстро проболтался дочери.На тот момент она заканчивала фармацевтический институт и носилась с идеей обаспирантуре. Максим, муж Власовой, всячески ей помогал. Вера рассказала ему омоем открытии, добавив от себя, что прекрасные перспективы ждут открытое мноювещество в спорте.

Я удивилась.

— Почему в спорте?

— Потому что вещество распадается в организме человека такимобразом, что не может быть выявлено обычным аналитическим путем. А это допинг.Сильнейший. Равных ему пока нет в мире. Ну, а дальше сама понимаешь: мои идеи мужуВласовой стали чрезвычайно близки. Он потребовал встречи со мной.

Я ахнула.

— И ты согласилась на его авантюру?

— Потому что не могла работать, продвигаться вперед. Остроощущалась нехватка средств. На одной голове далеко не уедешь. Мне нужна быласвоя лаборатория. Открытие стоило того.

— Надо было искать спонсора.

Иванова покрутила пальцем у виска.

— Думаешь — умней меня? Где я только не была. Даже в ФСБходила. Надеялась, хоть там заинтересуются. Как бы не так. Начали морочитьголову, ждите, ждите, пошлем на научную экспертизу. А кто там сидит в ихэкспертизе? Собрали кучу недоумков. Выложи им все карты на стол, тогда ониподумают. Нашли дуру. Так я им и выложила, держи карман шире. Да я рада была,когда получила предложение работать в его подпольной лаборатории. Чуть ли немолилась на этого прохвоста Максима, мужа Власовой.

— Так ты знала, что жена Мазика — твоя бывшая подшефная?

— Конечно, но мы с Максимом не слишком обрадовались такомусовпадению и решили наше знакомство держать от нее в секрете. Очень непонравилась мне твоя случайная встреча с ней. Случайно ты попадаешь в дом, гденаходятся лаборатория и производство. Случайно встречаешься с Власовой.Случайно подвозит тебя Владимир, на встречу с которым приехала я. Не слишком лимного случайностей?

— Достаточно, но я не виновата.

— Теперь уже знаю, но первое время была в больших раздумьях.Я поделилась своими сомнениями с Серафимом. Он решил самолично занятьсявыяснением этого вопроса.

— Так он не был влюблен в Тату? — прозрела я.

— Естественно, — с чувством превосходства воскликнулаИванова. — Он был влюблен в мое открытие и только в него. Серафим началухлестывать за Власовой, чтобы быть в курсе ваших отношений. Надо сказать, емуэто было не трудно. За любой юбкой готов волочиться совершенно бесплатно. Аздесь речь шла о деньгах, причем об очень больших деньгах.

У меня голова пошла кругом.

— Подожди, подожди, ты совсем запутала меня. А Сюрдик здесьпричем?

— Он при всем, что приносит деньги, — заверила Иванова. —Вложения были колоссальные. Даже муж Власовой не смог потянуть один. Пришлосьприбегать к помощи компаньона. Серафим компаньоном и был. Решили работать подприкрытием клуба, который строили параллельно с домом. Там собрали самыхсолидных людей города. Мазик решил, что безопасней всего будет развернутьпроизводство у них под носом. Все “отцы” собирались там. Представляешь?

— Кстати, а почему дом оказался без охраны? Помимо “отцов” вклубе, и в доме немало ценного барахла. И все без охраны. Почему?

— В клубе мыши проскочить некуда, так много там охраны. Ачто касается дома, там стоит сигнализация, но Владимир не потрудился нажать накнопку. Сигнализация поэтому была отключена. Охрана в доме, это лишние глаза, аВера и ее лаборантки работали каждый день и в лабораторию попадали только черездом. Согласись, что через подсобное помещение ходить было не удобно. Думаю, тывсе уже там прошерстила.

— Можешь не сомневаться, — подтвердила я.

— Вот и решили охрану заменить сигнализацией. У клуба своямощная охранная служба. В ее обязанности входит реагировать на сигнал тревоги,исходящий из дома. Ты видела, это близко.

— Да, очень эффективно, если не учитывать проникновениявора, а заодно и моего.

Иванова зло фыркнула.

— Об этом я много раз говорила Максиму. Если человекзанимается серьезными делами, он должен избегать слабостей. Слабость Максима —его любовь к брату. Черт его дернул похвастать очередным домом. Владимиру такпонравилось, что он пожелал там остановиться в одну из своих командировок.Потом еще, и еще, а потом это стало традицией. Работе приносило вред, но Максимни в чем не мог отказать своему младшему брату. Он, не подозревая ни о чем, жилтам, а уезжая, никогда не включал сигнализацию. Я уже не говорю о том, что всевремя его проживания в доме, лаборатория простаивала, но производство работало.А Максима интересовало лишь производство.

— Производство чего?

— Лекарств конечно. “Реактомизина” и ряда других. Благодарямоему открытию Максим мог выпускать лекарства, за бешеную цену расходящиеся начерном рынке. Естественно не в нашей стране. Когда я случайно узнала сколькостоит одна ампула “реактомизина”, разум мой помутился. Стало ясно, почему он нескупится на науку и собирается открывать нечто подобное в других странах.

— Чем же так ценны эти лекарства?

— Своим эффектом, — с гордостью сообщила Иванова. —“Реактомизин” к примеру позволяет средним спортсменам делать головокружительныеуспехи, не боясь допинг-теста. Если профессиональный боксер благодаря“реактомизину” может выстоять все двенадцать раундов и получить приз в тримиллиона, представляешь сколько он готов заплатить за одну ампулу? А гонщики,теннисисты, волейболисты? Все, кто связаны с коммерческим спортом, готовыплатить. У Максима и Серафима нет проблем с рынком сбыта. Я уже не говорю одругих лекарствах, которые могут серьезно продлить срок жизни сердечной мышцы.Кстати, в большой дозе “биозилин”, кардиостимулятор, провоцирует остановкусердца, и никакие экспертизы не установят его присутствия в организме человека.