— Никуда, — Тана улыбнулась хорошенькому юномусуществу. — Ну, а чем бы вы хотели заняться, девочки?

Девочки смеялись и шутили, а Дрю гонялся за ними по комнате.Она никогда еще не видела его таким счастливым, а позже они отправились в кино,поглотили корзины воздушной кукурузы, затем Дрю повел их в Ла Бреа Тар Пите,ужинать у «Перино», а когда они наконец приплелись домой, то все четверобуквально валились с ног, мечтая только добраться до постелей. Джулия заснулана руках у Дрю, Элизабет обняла его уже в кровати, прежде чем заснуть, а потомТана и Дрю сидели у камина в гостиной и шептались, он нежно перебирал еезолотистые волосы, которые так любил.

— Я рад, что ты осталась, любимая… Я так не хотел,чтобы ты уходила…

— Я тоже рада, что осталась, — она улыбнулась ему,чувствуя себя очень юной и ранимой, что уж никак не подходило женщине еевозраста, по крайней мере ей, такой, какой она всегда была. Она воображала, чтотеперь-то уж она должна быть более зрелой, менее чувствительной. Но с ним онастала более уязвимой, чем с любым из своих предыдущих мужчин. — Обещай,что ничего подобного больше не случится… — произнесла она затихающим голосом, аон одарил ее нежной улыбкой.

— Обещаю тебе, детка.

Вся весна для Таны и Дрю была идиллией, похожей на сказку.Дрю прилетал, как правило, трижды в неделю, она каждые выходные ездила вЛос-Анджелес. Они ходили на вечеринки, плавали на яхте в заливе, встречались сее и его друзьями. Она даже познакомила его с Гарри и Эйв, и мужчины хорошоладили друг с другом. Гарри одобрил ее выбор, когда на следующей неделепригласил ее в ресторан отметить событие.

— Знаешь, детка, я думаю, наконец-то ты сделала что-тохорошее для себя. — Она скорчила ему рожу, и он рассмеялся. — Я иправда так думаю. Нет, точно, ты только вспомни тех шалопаев, с кем ты раньшеводилась. Помнишь Йела Мак Би?

— Гарри! — Она швырнула в него салфетку, и обарасхохотались. — Ну как ты можешь сравнивать Дрю с ним? К тому же мне былотогда всего двадцать пять, а сейчас почти тридцать один.

— Это не оправдание. Ты ничуть не поумнела.

— Черта с два нет! Ты сам только что сказал…

— Неважно, что я сказал, ты, соплячка. Ну, а теперь-тоты можешь дать мне покой и выйти за парня замуж?

— Нет! — Она рассмеялась, так как ответила слишкомбыстро, а Гарри изучал ее, заметив в ней что-то такое, чего не видел раньше. Онискал в ней это, ждал этого состояния долгие годы, и вот оно появилось. Он такясно видел это, так же, как видел большие зеленые глаза, выражение какой-тонеуверенности, застенчивости, которого никогда у нее не замечал.

— Снятый боже, это настолько серьезно, да, Тэн? Тысобираешься за него замуж?

— Он не предлагал, — это прозвучало так серьезно,так застенчиво, что он чуть не лопнул от хохота.

— Бог мой! Ты хочешь замуж! Ну, погоди, я расскажу Эйв!

— Гарри, остынь, — она похлопала его поруке. — Он еще не получил развода.

Но ее это не волновало. Она знала, как настойчиво Дрю егодобивается. Недели не проходило, чтобы он не рассказывал ей о своих встречах садвокатом, о разговорах с Эйлин об ускорении процесса, и собирался на Восток,навестить девочек в пасхальную неделю, надеясь, что она тогда подпишет решающиедокументы, если они будут вовремя подготовлены.

— А, так он занимается этим, не так ли? — Гаррисразу стал озабоченным, но парень, надо признаться, ему нравился. Было простоневозможно не полюбить Дрю Лэндса. Он был легок в общении, интеллигентен, а чтоон сходит с ума по Тане, сразу бросалось в глаза.

— Ну конечно же!

— Тогда успокойся, ты выйдешь замуж через полгода, ачерез девять месяцев после свадьбы уже будешь с ребенком на руках. Вотувидишь. — Он не мог сдержать восторга, а Тана расхохоталась над ним.

— Да, у тебя необузданное воображение, Уинслоу! Вот чтоя тебе скажу: во-первых, он еще не делал мне предложения, серьезного, во всякомслучае. А во-вторых, ему сделали вазектомию.

— Значит, ему надо все восстановить. Подумаешь, большоедело. Я знаю кучу парней, которые прошли через это. — Но эта мысльпочему-то нервировала его.

— А ты только об этом и думаешь. Обрюхатить всех?

— Нет, — невинно улыбнулся он, — только своюжену.

Тана рассмеялась, они покончили с едой и разошлись по своимконторам. Ей предстояло грандиозное дело, крупнее, чем все предыдущие.Фигурировали в нем трое обвиняемых, принимавших участие в целой сериижесточайших убийств, совершенных в штате за последние годы. Занимались деломтрое защитников и два обвинителя, а она выступала в деле от окружнойпрокуратуры. Ожидался ажиотаж в прессе, и ей просто необходимо быть на высоте,поэтому она не собиралась на Восток с Дрю провести пасхальные каникулы сдевочками. Возможно, это было и к лучшему. Дрю будет просто комком нервов,добиваясь подписания бумаг, а у нее в голове только это ее дело. Гораздоразумнее остаться дома и заняться работой, чем сидеть в номере гостиницы вожидании.

Перед отъездом он прилетел в Сан-Франциско побыть с ней навыходные. В последнюю ночь они провели несколько часов, лежа на ковре у камина,говоря, говоря и говоря, громко, почти обо всем, что приходило в голову, иопять она поразилась, как же сильно влюблена в него.

— Ты когда-нибудь думала о браке, Тэн? — Онзадумчиво посмотрел на нее; она улыбалась в отблеске каминного огня — самосовершенство в мягком теплом мерцании, ее нежные черты казались вырезанными избледно-персикового мрамора, глаза сияли изумрудным блеском.

— Раньше — нет. — Она прикоснулась пальцами к егогубам, он поцеловал ее руки, потом губы.

— Как ты думаешь, ты могла бы быть счастлива со мной,Тэн?

— Это предложение, сэр? — улыбнулась она;получалось, что он ходит вокруг да около. — Ты же знаешь, что тебе совсемне обязательно жениться на мне, я и так счастлива.

— Счастлива, правда? — Он как-то странно на неепосмотрел.

Тана кивнула:

— А ты разве нет?

— Не совсем. — Его волосы сверкали серебром, глазанапоминали ярко-голубые топазы, и она никого больше не хотела любить, толькоего. — Мне нужно больше, Тэн… Я постоянно хочу тебя…

— Я тоже, — прошептала она.

Дрю обнял ее, и их близость в мерцании камина была полнанежности, как никогда раньше. Потом он лежал и долго-долго смотрел на нее инаконец заговорил, зарывшись ртом в ее волосы, руки его блуждали по телу,которое он так любил.

— Ты выйдешь за меня замуж, когда я буду свободен?

— Да. — Тана с трудом выдохнула это слово.

Она никогда и никому этого не говорила, но сейчас именно этоимела в виду. И вдруг осознала, как себя чувствуют люди, обещая… «в добрейвхуде… пока смерть не разлучит нас…». Она больше не хотела ни дня жить безнего. Те же чувства переполняли ее, когда она отвозила его в аэропорт. Танапосмотрела на Дрю испытующе: