несостоятельности и этого правящего режима, а равно предчувствием грядущей катастрофы (как это и произошло в начале IV в.).

Поэтому нет ничего удивительного в том, что господствующее место в общественном сознании второй половины III в. заняли антисоциальные и пессимистические настроения, чем и определяются характерные особенности поэтического творчества того времени. Главным явлением литературной жизни западноцзиньского периода считается еще одно поэтическое направление, именуемое "Поэзия в стиле Тайкан" (от названия девиза правления цзиньского императора У-ди, 265-290), к которому обычно относят и творчество Чжан Хуа. Хотя подавляющее большинство членов "тайканской плеяды" были крупными политическими деятелями и царедворцами, их лирика пронизана мотивами разочарования в современном им обществе и собственной социальной активности, призывами к отшельническому

уединению, ощущением духовного одиночества, ненужности и эфемерности самого по себе человеческого бытия и страхов смерти. Все эти темы, мотивы и настроения отчетливо прослеживаются и в лирике Чжан Хуа.

Источник: "Резной дракон. Поэзия эпохи Шести династий (III-VI вв.) в переводах М. Кравцовой", 2004

Перевод: Кравцова М.Е.

Путешествие к бессмертным ("С платья его свисает радуга бахромою...")

С платья его свисает радуга бахромою,

Крыльями-рукавами развеет он струи эфира,

Резким порывом ветра ввысь, к облакам взлетает,

О Дао-пути толкует вместе с Владыкой мира.

Там музыкант-кудесник пению феникса вторит,

Рядом на флейтах играют только князья да принцы.

Сущность свою питая, вкушает саму сокровенность,

Странствует в дальних далях вне временной границы.

К поясу он прикрепит подвеску из сонма созвездий,

И, предрассветную дымку вместо убора надев,

Гостем воссядет в чертогах

 прекрасной Царицы бессмертных,

Где лепестками нефрита божественных потчуют дев.

Фея Сяна-потока волшебную песнь заведет,

Нежно ее подхватит Владычица Ханьских вод.

Облако он оседлав, суетный мир покинул,

Сидя верхом на ветре, разливы Реки миновал.

Вот он уже восходит вверх по отвесному склону,

Вот он стоит под солнцем на гребне яшмовых скал.

В дар от Владычицы туч примет чудесный нефрит,

Следом Небесная дева с дивным нарядом спешит.

Источник: Кравцова М.Е. "Поэзия Древнего Китая", 1994

"Стихи о разном"

"Беззаботно-неспешно к Весенним чертогам иду..."

Беззаботно-неспешно

 к Весенним чертогам иду,

С безмятежной душою

 взираю на озера зелень.

Белоснежная ряска

 холит хрупкой листвы белизну,

Средь багряной травы

 киноварный цветок пламенеет.

Нежный ветер,

 играя, всколыхнул травостой,

Чуть заметные волны

 кувшинки качают, лелея.

Ярко-праздничный свет

 рощу всю до корней озарил,

Ароматов поток

 сквозь шелка благовонием веет.

А внук князя,

 уехав, до сих пор не вернулся домой,

Видно, путь оказался,

 чем думал, намного длиннее.

С кем же мне разделить

 наслаждение этой весной?

И стою одинокий,

 вздыхаю, себя же жалея!

Примечания

Весенний чертог (Весенний дворец, Восточный дворец) — принятое название резиденции наследника престола, хотя такое название встречается и в древних мифологических представлениях — дворец божества-Владыки Востока (Тай-и). Не исключено, что в данном случае поэт сознательно обыгрывает оба этих названия, придавая рисуемой им картине весеннего парка ауру божественного мира.

Багряная трава — о траве такого необычного цвета (без приведения ее конкретного названия) неоднократно упоминается в различных письменных источниках, в том числе в исторических сочинениях, где она показывается особо редким и ценным растением, порой и со сверхъестественными свойствами.

Киноварный цветок — киноварь (дань) являлась одним из наиболее распространенных веществ, которые употреблялись в даосской алхимии для изготовления снадобий бессмертия, а потому этот цвет обычно прилагается в поэтических произведениях к растениям бессмертия или явлениям божественного мира и мира сяней.

Внук князя — литературный персонаж, о котором бегло упоминается в заключительных строках древней (ханьской) поэмы "Призывание сокрывшегося от мира": "О внук князя, приди же, вернись! Среди гор человеку нельзя оставаться так долго!", и образ которого в лирике III-VI вв. стал принятым олицетворением отшельника.

Источник: "Резной дракон. Поэзия эпохи Шести династий (III-VI вв.) в переводах М. Кравцовой", 2004

"Меняется небо, и вслед удлиняются тени..."

Меняется небо,

 и вслед удлиняются тени,

Четыре сезона

 извечно друг друга сменяют.

Восточный стены

 в полутьме очертания строги,

Морозные дни

 наступленье зимы предвещают.

Покровом густым

 иней выпал повсюду к закату,

Полночную тишь

 скорбный ветер один нарушает.

Светильника пламя

 становится зябким и тусклым,

Кусты орхидей

 замерзают, в сугроб превращаясь.

Халат утепленный

 продрогшее тело не греет,

Подкладка из ваты

 ледышкой к груди подступает.

Но все же всю ночь

 продремал, к изголовью прижавшись,

Во сне говорил —

 но не слышит никто и не знает.

От дум о былом

 я никак не могу отрешиться,

Опять в одиночестве

 сам же себя утешаю.

Источник: "Резной дракон. Поэзия эпохи Шести династий (III-VI вв.) в переводах М. Кравцовой", 2004

"Равномерно и в срок чередуются солнце с луной..."

Равномерно и в срок

 чередуются солнце с луной,

Зимний холод

 сменяется летней жарою.

С кем мы парою были,

 по-прежнему он далеко

Где-то в дальних краях

 задержался в разлуке со мною.

Сквозь оконные рамы

 ветер вольно летит,

Не услышишь шагов

 У дверей, уводящих в покои.

На полу возле ложа

 побеги травы разрослись,

Все затянуты стены

 паутины густой пеленою.

Как суметь отрешиться

 от горестных мыслей и чувств,

Если все, что вокруг,

 отзывается приступом боли?

Улетая на юг,

 гуси дружною парой летят,

Возвращаются лебеди,

 крылья сплетая с любовью.

О, вернитесь скорей,

 мой возлюбленный друг,

Никогда и никто

 мук таких не испытывал боле!

Источник: "Резной дракон. Поэзия эпохи Шести династий (III-VI вв.) в переводах М. Кравцовой", 2004

"Три стихотворения, написанные в ответ Хэ Шао"

Второе стихотворение цикла ("Великий Гончар создает мириады творений...")