Когда Голдштайн и Фил Штраус из Питтсбурга душили Файнштайна гарротой, они стояли в сторонке и с любопытством наблюдали за происходящим. Присяжные избрали для Голдштайна и Штрауса высшую меру наказания, и судья Джон Д. Фицджеральд приговорил бандитов к электрическому стулу.

Релес проходил главным свидетелем по делу об убийстве Джорджа Радника. В результате Гарри Майон и Фрэнк Аббандандо отправились в камеру смертников в Синг-Синг.

Четверо мужчин были заперты в камерах, которые находились в нескольких десятках метров от электрического стула. Ночи, наполненные кошмарами, порождаемыми самой атмосферой и криком ожидающих исполнения приговора, должны были сломить их волю. Прокурор Теркус считал, что хотя бы один из приговоренных должен присоединить свои показания к истории Малыша-Петля на Шею об убийствах, спланированных Синдикатом.

Джонни Торрио разделял его точку зрения. Совет Директоров не смог заткнуть рот предателю. Торрио сильно сомневался, что его коллег внезапно осенит блестящая идея. Джей Ти не отличался излишним самомнением, однако справедливо полагал, что его отсутствие было огромным минусом. Совету не хватало его необыкновенного умения решать деликатные проблемы. Торрио стоял перед нелегким выбором. Если его встреча со старыми товарищами станет явной, его могут отправить обратно в Ливенуорт. Однако если кто-то из смертников решит спеть дуэтом с Малышом, участь Джона Торрио будет гораздо печальнее, чем ссылка в канзасские прерии.

В биографии Джона Торрио есть много белых пятен. Одно из них связано с его участием в устранении Малыша-Петля на Шею, если, конечно, он вообще в нем участвовал.

По словам Бертона Теркуса, «Аб Релес был самой большой ценностью, которой когда-либо обладало правосудие».

Малыша вместе с другими бандитами из его отряда, которые встали на сторону закона, содержали на шестом этаже восточного крыла отеля «Полумесяц», на бульваре Кони Айленд. Единственный вход в жилое помещение был закрыт стальной дверью. Восемнадцать полицейских в три смены, охраняли номер. Релес не должен был ни на минуту оставаться один. Согласно распорядку, пока он спал, в его комнате дежурил полицейский. Малыш, неуклюже расхаживающий по гостиничному номеру, был душой компании. Он развлекал Сола Бернштайна, Элли Танненбаума и Голубую Челюсть Магуна солеными остротами. Никто из них, казалось, не держал зла на Малыша за его предательство. Его подлая натура проявлялась в обращении с охранниками. Он глумливо называл полицейских неуклюжими няньками и вылезал из кожи, чтобы найти им унизительные поручения.

Он ел за двоих, спал мертвецким сном и набрал 25 фунтов.

12 ноября 1941 года, в 7:10 утра, тело Малыша-Петля на Шею было найдено на крыше одноэтажной пристройки отеля «Полумесяц». Он упал с высоты 42 фута, из номера 623.

Из окна свисали две связанные друг с другом простыни. Они были прикреплены к батарее. Вскрытие трупа показало, что смерть произошла из-за перелома позвоночника в результате падения.

Уполномоченный представитель прокурора О’Дуайера заявил, что по решению следственной комиссии, заключенный Аб Релес умер при попытке бегства.

Принятые меры безопасности не помогли. Полицейский, который должен был охранять сон Малыша, дежуря у его постели, мирно спал в другой комнате. Пятеро других охранников, которые несли вахту с полуночи до восьми угра, также спали в момент смерти их подопечного.

Теркус, который не принимал участие в расследовании обстоятельств смерти, не согласился с официальным заключением. По его мнению, убийство было единственной правдоподобной причиной смерти. Он считал, что Релеса накачали алкоголем или наркотиками и выбросили из окна в бессознательном состоянии. В своей книге «Корпорация убийств» он предположил, что убийцы привязали веревку из простыней, чтобы создать видимость побега.[52]

Процесс по делу Розена двигался полным ходом, когда Малыш выписался из отеля таким необычным путем. Помимо Лепке, подсудимыми были Менди Вайс и Луис Капоне (не имеющий отношения к Шраму), которые участвовали в подготовке убийства.

Прокурор Теркус смог обойтись без Релеса. Кроме показаний Сола Бернштайна и Элли Танненбаума, он располагал свидетельствами Макса Рубина и Пола Бергера, номинальных служащих в двух профсоюзах, контролируемых Лепке и связанных с Объединенным союзом рабочих швейной промышленности. Рубин присутствовал, когда Бухгалтер отдавал приказ об убийстве Розена, а Бергер указал Менди Вайсу на жертву.

Единственной надеждой защиты были показания семи свидетелей, которые присягнули, что в день совершения убийства ни Танненбаума, ни Рубина не было в офисе Лепке.

Присяжные вынесли вердикт о виновности троих подсудимых в убийстве без смягчающих вину обстоятельств. Судья Фрэнклин Тейлор приговорил всех троих к смертной казни.

Апелляции сохраняли жизнь осужденным в течение двух лег. В свой смертный час Лепке держался с достоинством. Его влажные, собачьи глаза смотрели твердо, почти вызывающе, по крайней мере, так показалось журналисту. Он сам без принуждения сел на стул. В свои 47 лет судья Луис, сделавший карьеру собственными руками, был самым богатым человеком, занявшим место на загородном тюремном кладбище.

Закон выиграл главное сражение, однако война в целом была проиграна. Казнь Лепке и осуждение бандитов Релеса были связаны с убийством, к которому Синдикат не имел никакого отношения. Доказательств, которые могли бы разоблачить деятельность Конторы, не было. Вскоре после осуждения Лепке Теркус ушел с поста прокурора. Позже он сказал: «После смерти Релеса расследование дел Синдиката было обречено на провал». Сейчас Теркус занимается частной практикой в Нью-Йорке. Я спросил его, какова была бы судьба Торрио. если бы Малыш-Петля на Шею продолжил давать показания в залах суда. Он ответил:

— Ни один ведущий бандит из Синдиката, включая Торрио, не мог считать себя в безопасности и надеяться, что его не привлекут к суду, до тех пор пока Релес оставался жив.

Торрио разрешили провести зиму во Флориде. Он покинул улицы Бруклина вовсе не из-за пронзительных ветров Большого Яблока. Его гнали прочь воспоминания о каре, которая настигла Малыша-Петля на Шею и Лепке Бухгалтера. В действительности Судья Лепке беспокоил его гораздо больше, чем Релес. Член Совета Директоров, который постиг ужасы ожидания исполнения приговора в камере смертников, мог предложить властям гораздо больше, чем любой боец Релеса. Впоследствии Джей Ти будет вечно чтить память Луиса за то, что тот отказался предать товарищей. Пока же время до казни Лепке тянулось мучительно долго.

Торрио хорошо знал Сент-Питерсберг. Он много раз приезжал сюда и уже десять лет имел в нем недвижимость. Теперь, когда над ним не висела угроза заключения, он как никогда раньше наслаждался удобствами курортного отеля, едой, прогулками по пляжу вместе с Анной. Джей Ти вновь энергично принялся изучать рынок недвижимости. Даже обязанность писать сотруднику службы по надзору за условно-досрочно освобожденными МакГовану ежемесячные отчеты о своем поведении не вызывала у него