– А смысл? – угрюмо спросила Таня.

– Если ты сама расскажешь это Будкевичу, он можетподумать, что его берут на понт, и затаится. А если ему расскажет об этомкто-нибудь другой, да еще по секрету, он забеспокоится и обязательно свяжетсясо своей подельницей. Тут-то мы их и накроем.

– А если никто не скажет?

– Шутишь? Чем страшнее тайна, тем сильнее соблазн еевыболтать. Вот увидишь, уже к вечеру Будкевич будет знать о грозящей емуопасности.

– У тебя ужасно противная работа, – констатировалаТаня и, с сожалением посмотрев на Дворецкого, прошествовала в ванную комнату.

Отправившись обедать, они застали в коридоре встревоженногоВеленко. Он стоял возле двери в номер Яблонской и напряженно прислушивался.

– Беспокоюсь за нее, – шепотом пояснил Вадим Танеи Дворецкому. – Мы каждый день проводили сеансы, потому что у МарииКирилловны мигрень. Получился целый курс, ей помогало. А со вчерашнего дня онасо мной даже разговаривать не хочет.

Он снова постучал и громко крикнул:

– Мария Кирилловна! У нас с вами сеанс по снятиюголовной боли!

– У меня больше нет головной боли, – донесся доних сильный голос Маркизы. – Моя головная боль теперь живет на ферме.

– Смешно, – пробормотал Веленко и, пожав плечами,отправился восвояси.

Дворецкий с Таней переглянулись.

– Может, ей помощь нужна? Психологическая? –спросил Валерий. – Я специальные курсы оканчивал. Ну, чтобы с самоубийцамидоговариваться и все в таком духе…

Таня кивнула и костяшками пальцев постучала в дверь.

– Мария Кирилловна! Мы обедать идем. Не хотите составитькомпанию?

Вместо ответа щелкнул замок, и дверь приоткрылась нанесколько сантиметров.

– Входите, не стойте на пороге, – позвала Маркиза.

Гости вошли и увидели, что хозяйка разбирает вещи. Накровати лежит чемодан, набитый разноцветными рубашками Курочкина.

– Мария Кирилловна, – начал Дворецкий. – Выбы не держались особняком. Вам сейчас компания просто необходима…

– Господи, до чего вы наивный, – бросила Маркиза,продолжая свое занятие.

– В каком смысле? – опешил тот.

– В том смысле, что у вас стандартное мышление, молодойчеловек. Почему-то каждый мужчина убежден, что, бросив жену, он делает еенесчастной!

Она выпрямилась, гордо вскинув голову. За одну ночь лицо еепомолодело лет на десять, морщины на лбу расправились, на губах сияла улыбка.Казалось, Мария Кирилловна еле сдерживается, чтобы не пуститься в пляс.

– Впервые с тех пор, как я взвалила на себя этот груз,я чувствую себя по-настоящему свободной! – пояснила она потрясеннымсобеседникам. – Под грузом я подразумеваю свой брак, разумеется.

– Хотите сказать, вы рады, что Андриан Серафимович отвас сбежал? – спросила Таня, не веря своим ушам.

– Рада? Танюша, это слишком слабо сказано. Я простосчастлива, – ответила Яблонская с таким чувством, что впору былопрослезиться.

– Но почему же вы с ним не развелись, если брак вас таксильно не устраивал? – продолжала допытываться Таня, на ходупереосмысливая все то, что знала про их отношения с Курочкиным до сих пор.

– Как я могла бросить эдакое беспомощное, совершеннонеприспособленное к жизни существо? Вы же его видели! – воскликнулаМаркиза. – Когда он надевал мне на палец кольцо, я обещала быть с ним вболезни и здравии… Слава Богу, не смерть разлучила нас, а всего лишь фермершаиз-под Ордынска. У меня грандиозные планы! – вольно махнув рукой, поделиласьМаркиза со своими собеседниками. – Я поеду путешествовать, решено. Выберусебе огромный чемодан, накуплю кучу платьев и позвоню в лучшее турагентствостраны!.. У меня есть знакомый профессор археологии, который с удовольствиемсоставит мне компанию.

– Боже мой, – пробормотала Таня, без сил опускаясьна стул.

Вот так живешь рядом с человеком и думаешь, что многое о немзнаешь. А потом оказывается, что не знаешь ничегошеньки.

– Не расстраивайтесь, господин сыщик, у вас просто былневерный посыл! – заявила Яблонская и снисходительно потрепала Дворецкогопо плечу. – Порой, когда строишь свои теории, следует посмотреть напроблему под другим углом. И тогда, возможно, вы совершите какое-нибудьпотрясающее открытие. Идите, идите, молодые люди. Оставьте меня наедине с моейрадостью!

Ошарашенная Таня вывалилась в коридор первой. Дворецкийдвинулся было следом за ней, но внезапно замер на месте.

– Ах, ты! – пробормотал он так, словно у негозаболел зуб. И даже за щеку схватился.

– Что с вами такое? – поинтересовалась Маркиза.

– Неверный посыл! – сказал Дворецкий, посмотрев нанее обалдевшими глазами. – Главный посыл был неправильным! МарияКирилловна, я люблю вас!

– Надо было приходить тридцать лет назад, –проворчала она и подтолкнула его в спину. – Тогда бы вы застали меня дома.А сейчас я уже – фьють! – отправилась в круиз по Средиземному морю.

Тем временем бывшая сиделка Курочкина Анна Потаповна ехаладомой. Вернее, это так считалось, что она едет. На самом деле она застряла вПриозерске. Ей редко выпадала возможность попутешествовать, поэтому она решила,раз уж представился случай, побродить по городу и поглазеть на витрины.Считается, что женщина с годами вроде бы как лишается части чисто женских черт.Вместе с красотой лица и упругостью кожи уходит желание наряжаться в красивуюодежду, покупать всякую милую ерунду… Анна Потаповна лучше всех знала, какоеэто страшное заблуждение. Несмотря на то что с некоторых пор душа ее поселиласьв квадратном теле, обремененном всяческими недугами, ей по-прежнему хотелось всеготого, чего хочется молодой представительнице прекрасной половины человечества.

Анна Потаповна стояла возле витрины магазина женской одеждыс непонятным названием, написанным нерусскими буквами, и неотрывно смотрела наманекен. Манекен был толстым, как она сама. Однако на нем было надетоневероятной красоты красное платье с клапанами и атласными отворотами, котороепленило ее сердце. Анна Потаповна представляла себя в этом платье на днерождения подруги и замирала от восторга.

Денег на покупку у нее не было. Те, что заплатил Будкевичеще раньше, она оставила дома, а только что полученной премии на такую красотуне хватило бы.

Дрожащими руками Анна Потаповна достала из сумки кредитнуюкарточку, золотую, как кусочек солнца. На ней были написаны чужое имя и фамилия– Алина Барабанова. Конечно, карточку владелица давно могла заблокировать.Более того, на ней могло вообще не оказаться денег. Но Анна Потаповна почему-тодумала, что это не так.

О том долгом пути, который проделала эта карточка,доподлинно не знал, пожалуй, никто. Перед тем как ехать к Будкевичу вПриозерск, покойный ныне Барабанов, рассерженный тем, что жена потратила наподдержку какой-то дурацкой рок-группы огромную сумму денег, решил перекрыть ейкислород и отобрал у нее кредитную карточку.