Я тоже подался вперед.

– Да, Дин, я – козел, но разве это для тебя новость? Неужели ты забыл про тот вечер, на вечеринке у меня дома, перед тем как она пришла за тобой, чтобы вы отправились на первое свидание? Ты знал, как я к этому отнесусь. Но не остановился. Я злился на тебя много лет, но теперь понимаю тебя. Потому что она того стоила. Эмилия – ходячее искушение. И ты просто хочешь ее, наплевав на последствия.

Хотя, – через мгновение продолжил я, – если копнуть глубже, то стоит признать, что именно я первым привлек ее внимание. И ты, наверное, замечал, как учащалось ее дыхание при встрече со мной. Видел это в классе и в коридорах. Видел, как она смотрела на меня в столовой. Видел, что она приходила лишь на те футбольные матчи, на которых играл я. Хотя ты играл каждую неделю, а я большую часть сезона просидел на скамейке запасных. Она никогда не показывалась на голубых трибунах, если меня не выпускали на поле. Мы все это знали. Джейми это знал. Да и Трент тоже. Мы с тобой это знали. Думаю, единственный человек, который отказывался это признавать, – сама Эмилия. Ты уже давно позабыл о ней. И даже не попытался бы ее вернуть сейчас. Ты слишком любишь разнообразие.

Он задумался над моими словами, а затем кивнул в знак согласия.

– Но мы не можем находиться в одном филиале вместе. У нас есть сделки в Лос-Анджелесе, которыми мы не можем пренебречь. Да и если останемся здесь вдвоем, то обязательно схлестнемся за власть, чего точно не стоит допускать. К тому же, Вик, я так чертовски зол на тебя, что даже смотреть на тебя не могу. И не только из-за того, что ты сделал десять лет назад, но и из-за того, что ты сделал в моей постели. В моей квартире. С ней.

Я стиснул зубы, но не стал отводить глаза. Мы так пристально смотрели друг на друга, что, казалось, сейчас вцепимся друг в друга. Вот только после стычки в отеле мой левый глаз все еще украшал синяк, а его нос до сих пор не зажил.

– Полагаю, я мог бы посидеть в Лос-Анджелесе, пока ты, как придурок, гоняешься за задницей Милли и умоляешь простить тебя, – первым не выдержал Дин.

– И во что мне это обойдется?

Я знал, что он не уступит просто так, и готов был пойти на жертвы. Но они обоснованны. Я понимал это. Я сам все испортил, и пришло время искупить свои грехи.

– Продай мне десять процентов акций, – пожав плечами, ответил Дин. – И я соберу чемодан, а затем укачу в Лос-Анджелес на полгода.

– Ты ведь знаешь, что они обойдутся тебе в семь миллионов? – выдавил я.

Каждому из нас принадлежало двадцать пять процентов акций ЧБХ, и мы обладали равной властью. Продав ему акции, я лишусь своего влияния, и мое мнение вообще перестанут учитывать. Мне хотелось рассмеяться ему в лицо, но он выглядел слишком серьезным. А значит, Дин не шутил. По тому, как он стискивал мобильник, пока постукивал им по губам, становилось понятно, что он напряженно ждет моего ответа.

– Да черт побери! Ты прикалываешься? – фыркнул я. – Я ведь не сестру твою трахнул.

– Вообще-то я давно подозревал, что ты как-то переспал с Кили, но для твоего же блага не стану об этом расспрашивать. Ты поинтересовался, во сколько тебе это выльется, Вишес, и я ответил. Либо соглашайся, либо проваливай.

– Пять процентов, – выпалил я.

Мне так часто приходилось вести переговоры, что я решил попытать счастья сбить цену в два, а то и в три раза.

– Десять процентов за шесть месяцев. А если ты еще раз рискнешь поторговаться, я заберу свое предложение назад. И, думаю, ты понимаешь, чем все это закончится.

Да. Трент и Джейми прилетят в Нью-Йорк, чтобы нянчиться с нами. А потом Джейми утащит меня за шкирку в Лос-Анджелес, как какого-то брыкающегося и кричащего малыша. И я потеряю Эмилию. Навсегда.

А она принадлежала мне. Я зашел так далеко не для того, чтобы сейчас развернуться и уйти.

– Отлично, – наконец сказал я. – Десять процентов. Завтра я составлю проект договора.

– Не утруждайся. Я попрошу это сделать своего адвоката, – ответил Дин. – Я больше не доверяю тебе, засранец. О, и я хочу, чтобы Сью осталась здесь. Ты прав. Она не лучшая кандидатура для секса, к тому же ей вздумалось познакомить меня с родителями, хотя я и сказал, что ни с кем не строю отношений. Никогда. В. Жизни.

– Хорошо.

Я сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Что за гребаный кошмар?

– Я также не хочу, чтобы ты жил в моей квартире, – невозмутимо продолжил Дин. – Ты больше не будешь трахать мою бывшую в моей же кровати. Можешь занять квартиру, которую отдал Милли. Она как раз пустует.

Я молча обдумывал его слова. Наверное, выражение моего лица стало мрачным, потому что Дин с каждой секундой улыбался все шире.

– Проклятье, чувак. Ты действительно на это согласен? Без шуток?

Он кинул в меня мячик-антистресс.

Но я не попытался поймать его или отбить. Черт побери, я заключил сделку с долбаным шутником.

Дин встал с кресла и наклонился ко мне:

– Как далеко ты готов зайти ради нее, а, Вик?

Я зарылся пальцами в волосы и сильно дернул.

– Мы оба скоро это узнаем.

* * *

Следующая пара дней прошла довольно напряженно. Я подписал контракт, составленный адвокатом Дина (но не его отцом, а каким-то жалким ублюдком, только что окончившим юридическую школу, который оставил в договоре столько лазеек и прорех, что у меня так и чесались руки ими воспользоваться, когда придет время), а затем перенес вещи в квартиру, где раньше жила Эмилия. Дин собирался уехать в Лос-Анджелес в конце недели. Мы объявили его сотрудникам, что я остаюсь здесь, чтобы нанять и обучить двух юристов в нью-йоркский филиал. На самом деле мы почти не соврали. Мы действительно наняли двух людей несколько месяцев назад, но я не собирался обучать их в Нью-Йорке.

Но люди купились. Хотя я и не понимал, зачем нам вообще что-то им объяснять. Это они, черт побери, работали на нас.

Джейми чуть не слетел с катушек, когда узнал, что у меня осталось всего лишь пятнадцать процентов акций компании.

Трент рассмеялся и сказал, что ему совершенно меня не жаль. Особенно после того, как ужасно я повел себя, узнав, что он обрюхатил стриптизершу.

Я предоставил Эмилии два дня. Два гребаных дня, прежде чем вновь заявиться к ней. Мне не составило большого труда выяснить, где она проживала. «Чемпион-Бизнес Холдингс» все еще не выплатил ей зарплату за последнюю неделю работы, так что я просто узнал у начальника отдела кадров ее новый адрес.

И я решил проявить любезность и лично доставить чек.

Честно говоря, я не представлял, что делать. Понимал, что преследовал ее и что многое отдал за то, чтобы остаться рядом с ней в Нью-Йорке, отложил свою месть Джо и отодвинул свои цели на задний план. Но на этом все. Я старался не навешивать ярлыков на свои чувства к ней. И не придавать этому слишком большого значения. Эмилия – настоящее искушение, так что я решился поддаться ему и подчиняться своим инстинктам. Своему желанию. Чему-то дикому и примитивному.