– Безусловно, – ни секунды не колеблясь, ответила я. – Одна из очень немногих вещей, о которых я не рассказывала Эдриану. Как я могла быть такой жестокой? – Глубокий вздох, полный сожалений. – Ох, дружище, столько ужасных признаний, подозреваю, ты уже пожалел, что разделил со мной палатку.

– Вообще-то нет, – заверил Джулиан, кончиками пальцев нежно поглаживая меня за руку. Не сводя с него глаз, я наклонилась и легонько коснулась губами. Раз. Другой. И еще. Четвертый поцелуй, начавшийся очень деликатно, длился дольше. Бережное касание сменилось настойчивым напором. Ненароком я задела Джулиана зубами, а потом вцепилась ногтями в его плечи, из-за чего он заурчал, как мартовский кот – совсем не похоже на Джулиана. Он ведь всегда такой сдержанный. Уравновешенный. Но в тот миг превосходное самообладание изменило ему. Да-да, такой Джулиан мне очень даже по душе. Я укусила его за нижнюю губу и под кончиками пальцев ощутила его трепет.

Джулиан положил руку мне на талию и притянул ближе. От соприкосновения наших тел посыпались искры, как от огнива, которым добывают огонь. Может, и от наших тел разгорится пламя. Я убрала пальцы с плеча Джулиана – ногти оставили отпечатки на рубашке – и медленно провела рукой по его торсу. Просунув руку под рубашку, дотронулась до теплой кожи. У него тут же перехватило дыхание. Погладила его живот, твердый и плоский, но мне не терпелось изучить его не только пальцами, но и губами.

Близость мужчины ощущалась теперь еще острее, я вся затрепетала. Нетерпеливо я подбиралась пальцами выше к его груди, как вдруг наткнулась на складку. Точно, у него же шрам через всю грудь. Лишь на миг я замялась, но и этого оказалось достаточно – чары разрушены.

Разорвав поцелуй, Джулиан схватил мои руки и аккуратно вытащил их из-под рубашки.

Прикосновение потеряно. Кончики пальцев целовал лишь холодный воздух. Смутившись, я отодвинулась и посмотрела Джулиану прямо в глаза. Зрачки расширены, во взгляде явно вожделение, но выражение лица говорит о другом. Что с ним? Он напуган, расстроен или обеспокоен? А может, я вообще не так его поняла.

Внутри догорели последние искорки возбуждения, оставив на память лишь блеклый пепел. Серьезно? Я понимаю: шрамы Джулиану неприятны, напоминают о тех вещах, которые он предпочел бы забыть. Но нельзя вечно бегать от меня. Тем более что он-то меня обнаженной уже видел. Хотела бы я втолковать ему, что не волнуют меня его шрамы. Но как это сделать? Джулиан же не верит ни единому моему слову.

Решительно я вырвала запястья из рук Джулиана. Он попытался обнять меня, но я оттолкнула его. Поспешно оглядела палатку, разыскивая свитер, и обнаружила его возле рюкзака. Быстро натянула его на голое тело. Не желаю больше красоваться перед Джулианом нагишом. Надо бы трусики поискать, но мне вдруг стало стыдно, и я просто прикрылась одеялом. Крепко вцепившись в ткань, грозно набросилась на Джулиана с обвинениями.

– Почему… зачем ты мне лжешь?

– О чем…

– Ты говорил, я убиваю твои сомнения, – продолжала я, не вслушиваясь в его вопрос. – Что со мной рядом ты можешь быть самим собой. Но это вранье. Ты доверяешь мне не больше, чем Эдриан.

Джулиан заметно посерьезнел.

– Неправда. Я верю тебе.

– Тогда почему не хочешь быть со мной? – настойчиво призвала я его к объяснениям. Полная надежд, ждала ответа. Давай, ну же, покажи, докажи, что я важна для тебя. Тишина.

В нашем маленьком мирке воцарилось гнетущее молчание, и я вдруг показалась себе ужасно маленькой и ничтожной. В поисках поддержки я вцепилась в одеяло. На глаза непонятно отчего навернулись слезы. Это грусть, обида или злость?

Джулиану, казалось, тоже неприятна ситуация: зубы плотно сжаты, брови нахмурены и – боль, взгляд полон боли.

– Я… не могу тебе рассказать.

Сожаление в голосе – он разочаровался в себе ничуть не меньше, чем я.

– Я готова выслушать что угодно.

– Многие говорили то же самое, – обреченно повесил он голову.

Но я же не «многие» – мелькнула в голове мысль. Я бы очень хотела пообещать Джулиану, что не предам его доверия. Да что толку? Словам не под силу внушить доверие, это прерогатива действий. Неужели он сам этого понять не может? Если так, моя битва заранее проиграна. Обиднее всего то, что Рейчел он доверял. Она-то знала правду.

– Ну пожалуйста. – Слезы встали комом в горле. Пришлось приложить немало усилий, чтобы не разреветься.

Меня охватила не печаль, а безграничное разочарование. После всего, что между нами было? Я вытряхнула перед тобой все скелеты из шкафа. Рассказала об Эдриане и ужасающих мыслях о беременности Лилли. Прошлой ночью я обнажилась перед тобой. Нет, не просто разделась – позволила себе расслабиться в твоем присутствии. Вслепую отдала контроль над собственным телом и хочу хоть что-то получить взамен. Я больше не могу. В моей жизни я желаю видеть не только тех людей, кто готов подхватить меня, но и тех, кто не боится упасть мне на руки.

– Мика.

И все. Больше он ничего не произнес. Лишь мое имя. Прежде я и подумать не могла, что в четырех буквах может скрываться столько боли и отчаяния. О чем он умоляет меня? Ему нужно понимание? Поддержка? Любовь?

– Мика, я не знаю, что ты хочешь услышать.

– Правду. – Вполне достаточно. – Хочу, чтобы ты был честен со мной. Я не… не могу же я быть с человеком, который постоянно закрывает от меня свою жизнь. Расскажи о родителях, о Софии, о шрамах. Обо всем, что с тобой приключилось.

Джулиан понуро опустил плечи, но не произнес ни слова. Я не получила ни ответов, ни объяснений. Ничего. Оставалось лишь наблюдать, как его лицо становится пепельно-серым.

Тут мне захотелось пожалеть Джулиана, взять на руки, сказать, что все будет хорошо. Что бы ни случилось в прошлом, время оставило на нем множество шрамов, и не только на теле. Но в то мгновение я просто не могла остаться рядом. Всю жизнь я старалась быть внимательней к людям, теперь моя очередь. Я же не прошу звезду с неба. Все, в чем я нуждалась, – толика доверия от человека, который занял место в моем сердце. Неужели я прошу чего-то невозможного?

– Поговори же со мной, – требовала я. Хватаюсь за последний спасательный круг лодки, обреченной на погибель. Уже и течь появилась: по щекам побежали слезы. – Расскажи о Софии. Что произошло? Вы попали в аварию на машине? – впервые я озвучила предположения. Надеюсь, Джулиан воспользуется шансом поделиться со мной сокровенным.

И вновь мои надежды пошли прахом. Он просто запрокинул голову назад, уставившись на крышу палатки. Но смотрел он вовсе не на дождь. Мысленно Джулиан пребывал где-то в другом месте, спасаясь от преследовавших его воспоминаний. Совсем скверных воспоминаний. Сколько же боли пронеслось у него перед глазами, сколько страданий и… вины? Конца и краю не видать этому чувству вины. Оно высасывало из меня все соки, а я даже объяснить его не могла. Никогда прежде я не встречала столь же измученного выражения на лице другого человека и уже возносила хвалы слезам, затуманившим мне зрение.