Я выбросил окурок в форточку. Решил же, что не станузадавать себе много вопросов. Итак, предположим, Рая погибла под колесамииномарки. А куда дели Риту? Правильно, спрятали. В аду! Именно это местоназвала Маргоша, когда звонила мне. Ей удалось как-то подобраться к телефонномуаппарату. Надеюсь, что она по-прежнему там. Ну почему я сразу не сообразил, вчем дело? Отчего решил, что стал объектом розыгрыша? Ну не дурак ли! И с кемпойти в «Ванильный зефир»? Может, просто нанять проститутку? Нет, продажнаяженщина — это совершенно не то. Мне необходим партнер, друг, способный помочь.Вдруг меня осенило. Люси! В конце концов, я ей помог, теперь ее очередь. Ясхватил трубку.

— Слушаю, — прозвучало нежное сопрано.

— Люси?

— Да, Ванечка.

— Мы можем побеседовать?

— Секундочку.

В мембране послышался шорох, затем треск и, наконец, сноваженский голос.

— Мама в ванной, говорите скорей.

— Мне нужна ваша помощь.

— Какая?

— Все при встрече.

Честно говоря, Люси меня удивила. Она не стала квохтать изадавать глупые дамские вопросы, а деловито осведомилась:

— Во сколько?

— Через час заеду, как полагаете, мама отпустит вас доутра?

— С вами, да.

— Тогда скажи, что едем с компанией на дачу.

— Нет, — предложила Люси, — лучше по-другому.Допустим, ваша дальняя родственница выходит замуж, и мы званы на свадьбу. Дачазвучит слишком интимно, вы не находите? А на свадьбе всегда гуляют до утра.

Я признал ее правоту и пошел одеваться.

— Ванечка, милый, — прочирикала Роза, получаяочередной букет, — свадьба — это так романтично. Что вы приготовили вподарок?

Я начинающий врун, поэтому, услыхав вполне естественныйвопрос, растерялся. Но Люси мигом пришла на помощь:

— Мамочка, сейчас дают конверты с деньгами.

— Но это так неинтересно, — надулась Роза, —деньги, фу! Вот нам, например, с мужем преподнесли много замечательных вещей:набор вилок, ложек и ножей, постельное белье, утюг, самовар.

— Ах, мамочка, — вздохнула Люси, — то былигоды тотального дефицита, а теперь людям нужны только деньги.

— Ты у меня такая разумная, — умилиласьРоза, — ну, ступайте, дорогие детки, повеселитесь. С вами, Ванечка, яспокойно отпускаю девочку.

Я поцеловал ее надушенную лапку и оглядел Люси. Радиторжества она принарядилась в ярко-оранжевое платье из тонкого бархата. Вещьбыла, безусловно, дорогой, но отвратительно безвкусной, и шла Люси как коровеседло. Больше всего моя спутница напоминала сейчас гигантский испанскийапельсин, снабженный по недоразумению кудлатой головой. Я галантно подалдевушке песцовую шубку, и мы удалились. Роза ухитрилась высунуться в форточку ипомахать нам вслед.

Я отъехал на соседнюю улицу и рассказал Люси все, ну, ладно,почти все. И снова девушка удивила меня. Если представить на минуту, что мнепришла в голову безумная мысль сообщить правду о расследовании Николетте, то,скорей всего, последствия оказались бы ужасными. Маменька начала бы без концаперебивать меня глупыми вопросами, вздыхать, ойкать, стонать, прикладыватьпальцы к вискам… В конце концов она потребовала бы сердечных капель и доктораи, вполне вероятно, не упустила возможности шлепнуться в обморок.

Люси сидела молча, изредка поднимая брови и качая головой. Итолько когда я замолк, поинтересовалась:

— Что надо делать?

— Для начала переодеться соответствующим образом. Втаком виде нас не пустят в «Ванильный зефир». Вы готовы принять вид престарелойтинейджерки?

— Ради пользы дела, конечно, — совершенно спокойноответила Люси.

И мы поехали в магазин «Прикид».

По большому залу бродило несколько покупателей, едвавышедших из младенческого возраста. Парочка продавщиц болтала друг с другом,опершись на прилавок. Одна из них, кстати, тоже небось едва справившаяшестнадцатилетие, скользнула равнодушным взглядом по мне и Люси, потом, решив,что в магазин заглянула по недоразумению парочка шнурков, отвернулась ипродолжала разговор с коллегой.

Я подошел к девицам и попросил:

— Будьте любезны, хочу купить косуху, соответствующиебрюки к ней, рубашку и гриндерсы.

Продавщица лениво прокатила во рту жвачку и осведомилась:

— Рост и размер какой?

— Как у меня.

— Вон там, на крайней стойке гляньте.

Девчонка решила, что я хочу сделать подарок сынишке, потомучто посоветовала:

— Только рубашки под косухи не носят, свитер берите.

Я подвигал вешалки и тяжело вздохнул. Одежда выгляделажутко. Черную кожаную слишком короткую и узкую куртку пересекала вшитаянаискосок железная, грубая «молния». Такие же «змейки» украшали и рукава. Напоясе болталась большая, просто чудовищная пряжка. К косухе прилагались кожаныештаны.

— Вот эту берите, — сказала подошедшая продавщица.

Девчонка почувствовала во мне покупателя и решила проявитьвнимание:

— Вон та подойдет по размеру.

— Примерить можно?

— Конечно, идите в кабинку, только тогда уж сразуберите свитер. Гляньте, какой прикольный.

Продавщица подошла к полкам и выдернула нечто грязно-серогоцвета. Я уставился на свитер. Больше всего он напоминал изделие, вышедшее изрук психически ненормального человека. Знаете, иногда, в качестве трудотерапии,несчастным сумасшедшим предлагают вязать или шить. Из свитера во все стороныторчали нитки, он был сшит швами наружу, а петли выглядели разнокалиберными. Досих пор я только один раз в жизни встречал такое убожество.

Лет пять назад Кока ездила в Лондон и привезла оттуда новуюмоду — вязать в гостиной. Она явилась на журфикс к Николетта с очаровательнойкорзиночкой, выудила оттуда клубок и, яростно орудуя спицами, заявила:

— В Лондоне все дамы великосветских салонов обязательнорукодельничают.