Джен показала пальцем на себя, потом на него, явноспрашивая: «Нас ищут?» Мазур, подумав, мотнул головой. Это и в самом деле непоходило на погоню, во всяком случае за ними. Скорее уж на поиски места дляпосадки. Не могут же это оказаться сообщники придворных покойного Короля? Мазурслушал эфир на ходу, но ничего не засек, никаких переговоров. Вряд ли речныебраконьеры прибыли сюда на вертушке, им-то вертолет ни к чему… Очень уж было бынерационально волочь по воздуху на внешней подвеске такой катер.

Гул отдалился. Решившись, Мазур забросил автомат за спину,подпрыгнул, ухватился за сук и полез вверх, осторожно пробуя подошвой сучья.Оказавшись у вершины, где взбираться дальше было бы невозможно, стал искатьподходящую точку, откуда можно увидеть краешек неба.

Вертолет словно бы сам ворвался в поле зрения, довольнопотрепанный на вид Ка-26 с пассажирской кабиной. Зависнув вдали, он казалсягрузным насекомым, нацелившимся на что-то, привлекшее внимание на земле.Бинокль использовать не удалось: приходилось держаться обеими руками, и Мазурне смог рассмотреть цифры и буквы на борту. В одном был уверен: это не военнаяокраска, не военная маркировка…

Стекла выпуклой кабины сверкнули в лучах клонящегося кзакату солнца – вертолет повернулся на месте, клюнул носом. И унесся вдаль,по-прежнему держась над самыми кронами. Мазур не спеша полез вниз.

– Черт его знает, – сказал он в ответ на вопросительныйвзгляд Джен. – Покрутился и улетел себе, не похоже на погоню. Они, яуверен, давно перешли к более выигрышной стратегии – блокируют все места, кудамы можем выйти.

– И делают это вполне профессионально… – протянула Джен.

– Уж это наверняка, – сказал он. – До сих портакими уж раззявами они себя не показали… Но мы ведь тоже профессионалы, а?

– Где ты рассчитываешь выйти? Мазур внимательно посмотрел нанее:

– А что, есть разница?

– Ну, интересно просто…

– А раз интересно, значит, кое-какое представление осибирской географии имеешь? Ну ладно, можешь не отвечать. И насчет вашегорезидента, и вообще. Во-первых, кассеты все равно у меня, а во-вторых, если тыв каком-нибудь городке, не знаю в котором, попробуешь от меня оторваться, будетхуже в первую очередь для тебя самой. С твоим-то знанием русского, выражающемсяв двух словах, которые и сами русские забывать начали… Сгоришь, как ДжорданоБруно…

– Если бы мы могли друг другу доверять полностью… – сказалаДжен чуть виновато.

– Подожду, когда ты дозреешь, – отмахнулсяМазур. – Пошли.

…Первые признаки опасности он заметил, когда онипродвигались по отлогому склону сопки, поросшей мрачными, обомшелыми деревьями.Продвигались медленно: земля была сплошь затянута тускло-зеленым, со ржавымиподпалинами мхом, а под ним покоились многочисленные колодины и валежник. То идело подошвы срывались с них, нога, случалось, по колено уходила в мягкую,пружинящую зелень.

Тревога копилась понемногу. То появлялось неприятноеощущение чужого взгляда, то вдалеке, меж деревьев, оставалось полноевпечатление, промелькивало некое шевеление, но в следующий миг, стоилоперевести туда взгляд, исчезало бесследно, тайга вновь казалась безопасной,вымершей. Мазур быстро понял, что расстроенные нервы тут ни при чем – у боевыхмашин расстроенных нервов просто не бывает, даже у постаревших. Работаетрефлекс, вот и все. Рыжеватое пятно, сероватое пятно, на секунду четкообрисовавшееся на фоне кедра, – это было в реальности…

Хруст валежника вдали? Или почудилось? А это что за звук?После встречи с «лесным хозяином» поневоле начнешь тревожиться. Но он был сущимвеликаном, а нечто живое, чье потаенное сопровождение Мазур ощущал все сильнее,выглядело низким…

– Слушай, ты ничего такого не чувствуешь? – спросилавдруг Джен.

Мазур досмотрел на нее. Она держала револьвер в руке –указательный палец на барабане, средний на спуске.

– А что?

– Вон там словно бы пробежал кто-то…

– Человек? – спросил Мазур.

– Да нет, больше на зверя похоже, над самой землеймелькнуло.

– Поглядывай, – сказал он тихо. – Мне тоже что-тотакое мерещится. А когда мерещится двум сразу, это уже не галлюцинация.

Впереди виднелось болотце, покрытое низкими корявыми кустамии моховыми кочками. Словно не желая с ним соприкасаться, невысокая сопкаизогнулась полумесяцем – лысоватая, с вершиной, ощетинившейся острымиверхушками.

– Туда, – показал Мазур. – Пройдем-ка параллельноболотцу, по открытому месту. Любопытно, что будет…

Они двинулись меж болотом и сопкой. Под ногами порой чавкалакоричневая влажная земля, высоко тянулись кусты тальника, окруженныепрозрачными лужами.

В лесу, который они покинули, раздался протяжный вой.

– Ага, – сказал Мазур, скорее обрадованно. – Непонравилось?

Из нескольких мест в ответ послышалось нечто среднее межлаем и ворчаньем. И снова – длинный, заливистый вой. Джен поводила стволом.

– Убери, – сказал Мазур. – Они метрах в двухстах,все равно не достанешь…

– Волки?

– Очень похоже. Стой спокойно, не дергайся. Не должны бы онитак открыто лезть на человека – сытые осенью, да и уважают…

«Не факт, – подумал он. – Это они раньше человекауважали – когда их били с вертолетов почем зря, когда тоталитарная советскаявласть зорко бдила, чтобы при первом же нападении волка на человека ответитьоблавами с флажками, ядом, мобилизацией промысловиков. В последние годыподрасшаталось все и вся, а ведь известно: во время войн, всевозможных смутныхвремен и прочих пертурбаций, когда и до людей-то нет дела, не то что до зверья,число волков растет лавинообразно. Еще в Пижмане наслушался всякого». Он поднеск глазам бинокль. Меж деревьями на склоне мелькнуло нечто рыжевато-серое, мохнатое.Ага!

Полагая себя в безопасном отдалении, волк спокойно уселся,закинул голову и взвыл. Выскочили еще двое, закружились вокруг, крупный зверь,не вставая, щелкнул зубами, едва на ухватив одного из подбежавших за плечо. Обарванули в тайгу. Вереницей пронеслись меж стволов еще несколько, определеннособираясь перерезать дорогу.

Опытным охотником Мазур никогда не был, да и волков виделлишь по телевизору, но в этих ему почудилась некая несообразность. Преждевсего, они были разными – у одного морда узкая, у другого гораздо шире, тотсерый, а вон тот, присоединившийся к воющему, похож скорее на немецкую овчаркус широкими ушами. Вновь донеслись звуки, больше похожие на лай. Но волк нелает, известно даже дилетанту…

– Волки, – сказала Джен уже утвердительно. – Такведь?

– Погоди… – процедил он сквозь зубы, не отнимая бинокля отглаз.

– Вон там!

Впереди, метрах в трехстах, на кромке болотца, появились трикрупных зверя. Сели, вывалив языки. Мазур развернулся в их сторону, поймал вокуляры, искренне сожалея, что оптика не прикреплена к чему-нибудь серьезному,дальнобойному, типа ПГС-1 или «Крико-Снипер» с приличным ремингтоновскимпатроном…