Мохнатое тело вытянулось над поваленным деревом в прыжке. Влевой руке у Мазура уже был нож, он ударил навстречу по всем правилам,посторонился, отшвырнув плечом обмякшее туловище. Пистолетные выстрелы словнобы долетали издалека, как сквозь вату в ушах.

…Пожалуй, оба они потом ни за что не смогли бы связно итолково рассказать о схватке. В бою такое случается сплошь и рядом. Онипрорвались, вот и все. Ошеломленные взрывом звери потеряли несколько минут, иэтого хватило.

В один прекрасный миг Мазур обнаружил, что поблизости невидно ничего живого, да и поодаль тоже. И выдохнул:

– Бегом!

Они со всех ног кинулись наискосок по склону сопки. Обогнулияму с темной стоячей водой, перепрыгнули русло высохшего ручья. Болотная травас широкими мясистыми листьями цеплялась за ноги. Мазур прыснул несколько раз избаллона с «Антисобакином» – и у волков, и у собак зрение неважное, искать будутчутьем…

Вломились в заросли переспевшего крыжовника. Перевалив черезневысокий холм, спустились в котловину. За ней вздымались серые скалы. Туманноеоблачко аэрозоля оросило камни. Мазур кивнул на вершину.

Обзор оттуда открывался прекрасный, километров на двадцать.Лежа на камнях, оба минут через десять увидели, как слева, далеко внизу, далеков стороне, с десяток мохнатых клубков пронесся по сухому руслу – забирая туда,где людей не было и быть не могло.

– Сбились со следа, – переводя дух, заявила Джен ссамодовольством опытной таежницы. – Пронесло…

– Меня тоже, – хмыкнул Мазур, но она не поняла юмора –в английском той игры слов не получается… Никакого тебе каламбура. Дженнедоумевающе покосилась, но он не стал углубляться в лингвистические дебри.

Лежа на боку, подтащил к себе рюкзак, проверил арсенал. Дваавтоматных магазина на тридцать патронов – и в том, что вставлен, осталасьпримерно половина. Два десятка пистолетных патронов и две осколочных гранаты.Не густо…

– Куда пойдем? – спросила она.

– Вон туда, – показал Мазур. – В противоположнуюсторону. Слегка отклонимся от маршрута, но тут уж ничего не поделаешь, лучшеоказаться от них подальше. Упрямые, твари…

Поднес к глазам бинокль, но волков уже не увидел – скрылисьв чащобе на юго-западе. Солнце садилось, от скалы протянулась длиннющая теньдлиной километра в три, черным треугольником лежавшая на темно-зеленых кронах,почти упиравшаяся в округлую сопку за узенькой речушкой.

– А я читала Фарли Моуэта, – сообщила вдруг Джен. –Не читал?

– Нет.

– Этот парень полгода, кажется, жил в Канаде один-одинешенексреди волков, и они его ни разу не тронули…

– Значит, нам попались неправильные волки, – проворчалМазур. – Надо им об этом сказать, как встретимся…

У самого горизонта что-то блеснуло. Мазур вскинул бинокль.

Давешний сине-белый вертолет упорно кружил над тайгой назападе.

– Знаешь что, давай-ка отсюда сматываться, – сказалон. – Скоро стемнеет, а нам еще ночлег искать…

Такого скверного ночлега им за все время странствий еще невыпадало – коротать ночь пришлось по-птичьему: на сосне, выбрав дерево повыше,с толстыми сучьями. Мазур не сомневался, что «Антисобакин» отшибет у оставшихсяволков чутье не менее надежно, чем у их дальних родственников, взятых человекомна службу, но Джен откровенно паниковала. Боже упаси, вслух не жаловалась,храбрясь изо всех сил, держа марку то ли стойкого и несгибаемого агента ФБР, толи малость зацикленной на женском равноправии феминисточки, но глаза говориликрасноречивее слов. Чересчур жестоко было бы насмехаться над ней или, несмотряни на что, разбивать лагерь на земле.

А посему Мазур притворился, что вполне разделяет ее тревогии считает, будто ночлег на дереве – мудрейшее стратегическое решение, давнопришедшее в голову ему самому. Хороший командир знает, что толковых подчиненныхне грех иногда и побаловать – так, самую чуточку. Чтобы и не подозревали, будтоих балуют… И если уж быть предельно честным перед самим собой, он решилподстраховаться. «Собакин» «собакином», но полной гарантии он дать не может.Вот если бы распылить его на квадратном километре… Какая-нибудь ловкая тварь,благодаря счастливому для нее стечению обстоятельств обогнувшая «зараженный»участок и сохранившая чутье, могла отыскать следы. Все его знакомые здешниеохотники отзывались о волкособаках предельно матерно, но и весьма уважительно –как сам Мазур среди понимающих людей о «тюленях» Ван Клеена или «красныхберетах»…

Предприятие его ждало нешуточное: пришлось сделать лассо изостатков веревки – хорошо еще, там был изрядный кусок, – сначалавзобраться самому, десять раз проверить каждый сук, чтобы не подломился в самыйнеподходящий момент, потом поднять к развилке (он все глаза проглядел и долгобродил по лесу, пока отыскал сосну с подходящей развилкой) рюкзаки и Джен,потом привязать девушку к стволу ремнем, чтобы не навернулась вниз во сне…

– Представь, что это такой пикник, – сказал он, сидяверхом на суку и подавая ей продукты. – Благовоспитанная девочка выбраласьв лес с благонравным джентльменом…

– …я такие пикники… – проворчала себе под носблаговоспитанная девочка.

– Полностью с тобой согласен, – сказал Мазур. – Нопоесть все же нужно – горючее заливают в бак, не спрашивая, нравится это моторуили нет.

– Есть, сэр… Дай шоколаду. А ветчины не надо, хорошо?

– У самого в глотку не полезет, – понятливо кивнулМазур.

Его самого, как и всякого военного человека счетвертьвековым стажем, служба приучила спать где угодно, на чем угодно и влюбой позиции. Будь он один, безмятежно дрых бы до рассвета. Но рефлекскомандира, отвечающего за подчиненного, заставлял то и дело открывать глаза,проверяя, как там Джен. Она, похоже, так и не сомкнула глаз – молчала,прижавшись к стволу и обхватив его обеими руками, делала вид, будто дремлет,но, поклясться можно, так и не заснула. В очередной раз (когда вокруг ужепосерело, и близился рассвет) Мазур вынырнул из беспокойной дремы от еевскрика. Оказалось, внизу что-то померещилось.

С дерева слезли, когда вокруг было еще темно. Мазурподозревал, что и Джен надоело играть в первобытных людей, ломота во всем телепересилила прежние страхи, ставшие чуточку абстрактными. И показал ей кое-какиеупражнения, предназначенные как раз для подобных случаев, – размятьзатекшие мускулы и привести тело в полную боевую готовность.

Проделав весь комплекс и убедившись в его действенности,Джен не без ехидства поинтересовалась:

– А ты мне не выдал русских военных тайн? Что-то я о такойаэробике не слышала…

– Разговорчики в строю, бут… [18] –проворчал Мазур, старательно выгибаясь в пояснице и в молниеносном темпепрогнав целый каскад приемов. – Я смотрю, приходишь в себя, остритьначала… Значит, тебе и рюкзак тащить.