– Ну, так, – сказал он. – Прикинем начерно. Еслиподумать, мы все в одинаковом положении – и дичь, и погоня. Гнались за намичужеземные летчики, которые вряд ли знают эти места. Они в азарте вниз несмотрели, им самим предстоит определяться на местности… И объясняться свластями там, где сядут. А в столице какое-то время будут прикидывать, каклучше организовать облаву местными силами и какую легенду местным властямподбросить… Словом, я уверен, что несколько часов у нас есть. А может, ибольше. У беглецов сто дорог, а у погони одна. Тут им не Равена… Учитывая, чтомы можем и…

Он осекся, покосившись на пленного: тот кипел от злости, ноуши навострил. Следовало сначала разобраться с этим балластом – убивать егобыло бы подло, но и таскать с собой глупо.

Сварог повернулся к нему:

– Как думаете, если попадете к своим, вам сразу отрубятголову или сначала устроят допрос с пристрастием на предмет возможногосоучастия? Обстоятельства против вас…

Судя по взгляду полковника, тот не ожидал от родной юстициини беспристрастности, ни гуманизма.

– В любом случае карьера ваша напрочь погибла, – сказалСварог. – Мне очень жаль, что так получилось, но у нас не было выбора…Будете сдаваться погоне или предпочтете новые бумаги – дворянские, заметьте –новую одежду и возможность начать жизнь сначала? Вы старший сын или ронин?

– Ронин, – глядя в землю, сказал полковник. Выждалположенное время, чтобы сохранить лицо и гонор, потом процедил с таким видом,словно оказывал величайшее одолжение: – Давайте бумаги. Ясно уже, что вы необычный шпион, тут пахнет чем-то посложнее. Но я все равно вас когда-нибудьнайду, и тогда мы поговорим как надлежит…

– Поговорим, – сказал Сварог легкомысленно. – Асейчас будет у вас дворянская грамота, уедете куда-нибудь на Острова, еслиголова у вас на месте, сделаете карьеру… До сих пор, признайтесь, карьеруделали благодаря древности рода, а? Что?!

Резко обернулся. Прямо на него двигалась Делия, страннозадрав голову, шагая походкой механической куклы.

– Что?! – встревожился Сварог.

Она явственно закатывала глаза, побледнела, но все же нашласилы произнести с неподражаемым аристократизмом:

– Простите, граф, после всех этих воздушных кувырканийнеудержимо тянет блевать…

После чего шумно вломилась в кусты, скрывшись из глаз, и,судя по звукам, деликатно приглушенным, впрочем, обрела покой и нервную разрядку.Успокоившись, Сварог спросил:

– Еще кто-нибудь хочет? Валяйте, пока есть время…

Паколет, словно только и ждал разрешения, кинулся заближайшее дерево. Остальные держались. Тетка Чари даже гордо подбоченилась, чтовоздушные кувыркания – мелочь в сравнении со штормягами, пережитыми в качествекак жены боцмана, так и вдовы такового. Сварог показал Маре взглядом наполковника и сказал вслух:

– На полчасика.

Милая девочка понятливо кивнула, упруго шагнула вперед инеуловимым взмахом руки отправила полковника в беспамятство.

– А теперь – рассыпаться, смотреть в оба за окрестностями ине мешать, – приказал Сварог. – Если кто-нибудь заберется на дерево,вообще прекрасно.

Он снял пояс, уселся поудобнее, прислонившись спиной кдереву, положил пальцы на пряжку-компьютер и мысленно вошел в его память,отрешившись от всего окружающего. Вокруг сразу стало холодно, даже снежинкизапорхали, тут же тая. Невольно постукивая зубами от холода, Сварог работал,как машина.

Он изготовил на всю компанию дорожную дворянскую одежду слегким уклоном в милитаризм. Черные перья на шляпах, камзолы с широкимирукавами, которые легко закатать перед рубкой, сапоги армейского образца:скроены без различия на правый и левый, чтобы не терять ни секунды при побудке,а напяливать первый подвернувшийся на любую ногу. Сделал соответствующееколичество кусков пергамента и пустил кататься по ним «волшебную палочку»,имевшую вид пистолетного шомпола – на сей раз она штамповала паспортаотдаленного княжества Памрод, дворянские грамоты и отпускные свидетельства. Притаком наборе подорожных благородных лаурам не требовалось. Внешне все выгляделосовершенно благолепно: дворяне из небогатого Памрода, отслужив свое в одном изронерских полков (он выбрал для пущей надежности прочно застрявший нахарланской границе Седьмой драгунский), возвращались домой. Полковника, правда,он сделал лоранским дворянином, согласно подорожной направлявшимся вБалонг, – а там пусть выкручивается сам, не дитя малое.

Замерз ужасно. Собрав своих орлов, роздал одежду и отправилв разные стороны переодеваться. Оставшись один, сначала попрыгал вдоволь, махаяруками и ухая. Согревшись и бормоча: «У нас лакеев нет, знаете ли, принцессы ите сами переодеваются…» – сложил рядом с полковником новую одежду, меч, свернулбумаги трубочкой и сунул тому, все еще бесчувственному, за отворот кафтана. Небез сожаления положил рядом один из своих кошельков, какой полегче.

Старую одежду отнесли к обгоревшему остову бомбардировщика,все еще тлевшему и дымившему, кинули на угли. После чего, не дожидаясь команды,все сомкнулись в шеренгу, вопросительно глядя на Сварога, и он отметил, что егоорлы-орлицы начинают проявлять известную сыгранность, превращаясь в настоящуювоинскую команду. Он прошелся перед строем – не особенно увлекаясь два шагавлево, два шага вправо – и сказал:

– Прекрасное зрелище. Семь дворян – и ни одного коня. Ну,что нам врать по этому поводу, придумаем на ходу, а теперь – форсированныммаршем движемся вперед. До ближайшего населенного пункта, где можно купить илиукрасть лошадей. Первое предпочтительнее, не стоит шуметь, да и опытныхконокрадов среди нас не вижу… Марш!

И первым направился на полночный закат, держа курс на ладоньправее клонившегося к горизонту солнца. Вскоре Мара спросила, держась рядом ине обгоняя:

– А почему – туда?

– А потому что никакой разницы, – мудро сказал Сварог.

Возражений и дискуссий не последовало. Минут десять онишагали по лесу, становившемуся то гуще, то реже. Близости цивилизации пока чтоне замечалось, но отчаиваться не стоило.

Сварог поймал себя на мысли, что ожидает увидеть вскоретелеграфные провода, рельсы и асфальт, – и плюнул беззлобно, посмеявшисьнад собой.

Мара бесшумно догнала его, сказала тихо:

– Такое впечатление, что за нами следят…

– Ничего я что-то не чувствую, – сказал Сварог. –Может, полковник очухался и прет следом, кипя местью? Поглядывай назад.

Но тут же оказалось, что смотреть следует вперед – кустывпереди вдруг затрещали, колыхнулись, и из них вылез здоровенный детина срумяной физиономией сельского жителя. Видно было, что двигается он нарочитомедленно, дабы сгоряча не влепили пулю. На плече он без усилий держал однойрукой пулемет – стволом назад, с примкнутым магазином.